Лиза Смит - Возвращение: Наступление ночи (пер. Lidenn Husid)

Сидя на холодном каменном полу, Елене понадобилась лишь одна минута, чтобы собрать все, что она теперь знала, в единое целое. Неудивительно, что Деймон казался таким шизофреником. Неудивительно, что он помнил, а затем забыл, и потом вспомнил, что был тем, от кого она бежала.

На самом деле он помнил, рассуждала Елена, и тогда когда Шиничи им не управлял или, по крайней мере, ослаблял поводья. Просто некоторые из тех вещей, что Деймон совершил, были настолько ужасны, что его собственный разум отвергал их. И поэтому его память была пятнистой. Эти деяния легко стали частью памяти одержимого Деймона, каждым словом, каждым делом которого управлял захватчик Шиничи. А между эпизодами, лис говорил ему, что он должен найти мучителя Елены и убить.

Елена полагала, все это было забавно, для этого китсуна, Шиничи. Но и для нее, и для Деймона это был ад.

Ее разум отказывался признавать, что были моменты рая вперемешку с адом. Она принадлежала Стефану, только ему. Это никогда не изменится.

Теперь Елена нуждалась в еще одной волшебной двери, только она не знала, как найти ее. Но здесь снова был мерцающий свет. Она догадывалась, что это было последнее волшебство из того, что Онория Фелл оставила для защиты города, который основала. Елена чувствовала себя немного виноватой, используя его. Но если оно предназначалось не ей, почему тогда она была перенесена сюда?

Для того чтобы попытаться добраться до важного пункта назначения, она должна была вообразить. Дотрагиваясь пятнышка света одной рукой, и сжимая ключ в другой, она шептала со всей силой свою команду:

– Место, где я смогу услышать, увидеть и прикоснуться к Стефану.

Тюрьма, с грязным тростником на полу и решетками, между ней и спящим Стефаном.

Между ней и Стефаном!

Это действительно был он. Елена не знала, как она поняла это. Без сомнения они могли искажать и изменять ее сознание. Но сейчас, возможно потому что никто не ожидал, что она попадет в темницу, никто не был готов сделать что-либо, что заставит ее усомниться в своих ощущениях.

Это был Стефан. Он был худее, чем раньше и скулы его выделялись сильнее. Он был красив. И его разум был в порядке, только правильное сочетание чести и любви, темноты и света, надежды и мрачного понимания мира, в котором он жил.

– О, Стефан! Обними меня!

Он проснулся и приподнялся.

– Оставь меня, по крайней мере, во время сна! А лучше убирайся и смени лицо, сука!

– Стефан! Что за выражения?

Она видела, как его плечи напряглись.

– Что… ты… сказала?

– Стефан! Это действительно я! Я тебя не виню за проклятия. Я проклинаю все это место и тех двоих, что держат тебя здесь…

– Троих, – устало проговорил Стефан и склонил голову. – Ты бы знала это, если бы была настоящей. А теперь проваливай, и пусть они научат тебя упомянуть о моем брате предателе и его друзьях, которые подкрадываются к людям с коронами кеккаи…

У Елены не было времени на дискуссию о Деймоне.

– Может, посмотришь на меня, наконец?

Она видела, как он медленно поворачивается, как медленно поднимает глаза на нее, видела, как он резко вскочил со своего убогого соломенного ложа, видела, как он уставился на нее, так, словно она была ангелом, свалившимся с неба.

Затем он повернулся к ней спиной и закрыл уши руками.

– Никаких сделок! – Произнес он категорически. – Даже не упоминай мне о них. Пошла прочь. Ты стала лучше, но ты все еще сон.

– Стефан!

– Я сказал, уходи!

Время шло. И это было слишком жестоко, после всего, через что она прошла лишь бы только поговорить с ним.

– Первый раз ты увидел меня возле канцелярии, в тот день, когда принес свои документы в школу и воздействовал на секретаря. Тебе не обязательно было смотреть на меня, чтобы видеть, как я выгляжу. Однажды я призналась тебе, что чувствую себя убийцей, потому что сказала «папочка, смотри» и показала на что-то снаружи за миг до катастрофы, в которой погибли мои родители. И я никогда не могла вспомнить, что это было. Первое слово, которое я выучила, когда вернулась с Того Света, было «Стефан». Однажды, ты посмотрел на меня в зеркало заднего вида машины и сказал, что я твоя душа…

– Не могла бы ты прекратить мучить меня хотя бы на час? Елена, настоящая Елена, слишком умна, чтобы рисковать жизнью, придя сюда.

– Сюда это куда? – резко выговорила Елена, испугавшись. – Я должна знать, если собираюсь вытащить тебя отсюда.

Медленно Стефан убрал руки от ушей. И еще медленнее обернулся снова.

– Елена? – Произнес он словно умирающий мальчик, увидевший нежного призрака у своей постели. – Ты не настоящая. Ты не можешь быть здесь.

– Я и не думаю, что я здесь. Шиничи создал магический дом, и он перенесет тебя в любое время, если произнести название и открыть дверь этим ключом. Я сказала, «место, где я смогу услышать, увидеть и прикоснуться к Стефану», но, – она опустила глаза, – ты говоришь, что я не могу быть здесь. Может быть, это всего лишь иллюзия.

– Тихо! – Стефан сжимал прутья решетки со своей стороны.

– Вот это место, где ты сейчас? Это Ши но Ши?

Он издал небольшой смешок. – Не совсем то, что каждый из нас ожидал, не так ли? И тем не менее, они не лгали ни в чем из того что говорили, Елена. Елена! я сказал «Елена». Елена, ты действительно здесь!

Елена не могла попусту тратить время. Она сделала несколько шагов по влажной хрустящей соломе и кинулась к решеткам, отделяющим ее от Стефана.

Затем опустила голову, сжимая прутья в руках, и закрыла глаза. «Я прикоснусь к нему. Да, да. Я – реальна. Он – реален – я прикоснусь к нему!»

Стефан наклонился вперед, – чтобы угодить ей, подумала она, – и теплые губы коснулись ее губ.

Она просунула руки сквозь решетки, у обоих была слабость в коленях. У Стефана от удивления, что она может его касается, у Елены от облегчения и слез радости.

Но времени не было.

– Стефан! Возьми мою кровь, сейчас! Возьми ее!

Отчаянно она искала, чем бы сделать порез. Стефан, возможно, нуждается в ее силе, и не важно, что Деймон уже брал у нее кровь. Для Стефана у нее всегда найдется достаточно. Если это убьет ее, с нее бы этого хватило. Она была рада, теперь, что в гробнице Деймон убедил ее пить его кровь.

– Легче, легче, маленькая любимая. Если ты это имеешь в виду, я могу укусить твое запястье, но…

– Сделай это! – приказала Елена Гилберт, королева Феллс Черч. Она даже собрала все свои силы и справилась с коленями. Стефан бросил на нее слегка виноватый взгляд.

– СЕЙЧАС! – настаивала Елена.

И Стефан повиновался.

Это было странное ощущение. И несколько болезненнее, чем обычный укус в шею. Но и там тоже были хорошие вены, она знала это. И она доверяла Стефану найти самую крупную из них. Так чтобы это заняло меньше времени. Ее безотлагательность стала его срочностью.