Дейра Джой - Санта читает любовные романы

Слово «старомодный» переключило ее мысли на то, как по-джентльменски вел себя Хантер последние несколько ночей, пропуская ее первой в душ, отдавая ей самую горячую воду, которая имела тенденцию неожиданно исчезать.

Она привела в порядок ночную рубашку, когда уселась на пол, скрестив ноги.

— У него болит пузико. — Она продолжила поглаживать животик таксы.

Бенни лежал на спинке, короткие лапки задраны в воздух, из-за чего Мэй решила, что это позиция дохлого таракана. Вид таксы был осторожно сбалансированной смесью экстаза от того, что делает Мэй, смешанного с грустным выражением «я — несчастный щеночек» на мордочке, которое тотчас же вызывало чувство вины у людей.

— Как он заработал расстройство желудка? — Хантер имел наглость спросить об этом серьезно.

Мэй бросила на него взгляд.

— Сколько кусков яблока ты дал ему сегодня?

Слабый румянец открасил его скулы.

— Я… а… не помню.

В этот же момент Бенни издал короткий скулящий звук.

Хантер испытал угрызения совести.

— Эй, парень. — Его рука присоединилась к ее ладони на собачьем животике, поглаживая. — С ним будет все в порядке?

От всего этого внимания, Бенни был в щенячьем раю, упорно пытаясь не показывать этого, в то время как у мужчины, склонившегося над ним, на лице было написано выражение беспокойства, которое бывает только у хозяина, любящего своего домашнего питомца. Мэй про себя улыбалась. Хантеру не отвертеться.

— Да, но ты не должен бросать ему еду, возможно, он не может питаться столь странной смесью.

Хантер кивнул, продолжая вместе с ней поглаживать собачье брюшко. То и дело их руки касались друг друга.

— Почему ты не делала этого для меня, когда у меня болел животик? — прошептал Хантер возле ее уха.

— Потому что ты не грел мои ступни ночью. — Без раздумий откликнулась она.

Мэй осознала свою ошибку, как только увидела, как томно поднялись темные ресницы и серебристые глаза встретились с ее собственными.

От такого откровенно сексуального взгляда у нее застряло в горле дыхание.

— Я был бы счастлив греть тебя ночью.

Он сделал это. Он говорил хриплым шепотом.

И прозвучало это именно так, как она представляла себе, должен звучать великолепно выполненный хриплый шепот. От него у нее по спине даже пробежали мурашки.

Он чуть-чуть склонился к ней, и Мэй поняла, что он собирается поцеловать ее. Инстинктивно она на пару дюймов откинула голову назад.

Его рука накрыла ее на макушке Бенни.

Другая рука отхватила сзади за шею, плавным движением притягивая Мэй вверх, к его опускающемуся рту. Она открыла рот, чтобы возразить, но Хантер был уже там.

Его губы накрыли ее в нежном давлении, которое в тоже самое время было почему-то убедительным. Ласкающее действие превратило Мэй в… чашку маисовой каши.

Ее губы расслабились, возвращая поцелуй.

Как любой здоровый мужчина, Хантер принял это за поощрение. Он перешел от мягкого уговаривания к «охваченному пожаром» в мгновение ока.

Мэй задохнулась. Чем они занимаются? Она начала дергаться.

— Хантер, прекрати! — Девушка пыталась выговорить между плавящими отпечатками непрерывных поцелуев. Почти невыполнимо, мужчина был явно возбужден.

— Мы не должны так делать, — ухитрилась квакнуть она до того, как он скользнул внутрь ее рта, разбивая поразительное требование. В ответ она застонала.

— Почему нет? — прошептал он несколькими секундами спустя, ни в малейшей степени не останавливаясь.

Вопрос был риторическим, но Мэй попыталась ответить хоть как-то:

— По-потому… Ты делаешь это только потому, что голодный! Ты заменяешь…

Он тихо рассмеялся, низкое урчание возле ее губ.

— Я голоден, можешь не сомневаться. — Его рот двинулся вдоль ее нижней челюсти к горлу.

Мэй втянула воздух. Там была очень чувствительная зона. Она закрыла глаза, отчаянно пытаясь снова.

— Видишь? Ты признал это. Ты жаловался, как зверски голоден…

Хантер остановился. Подняв голову, он взглянул на нее. Желание и что-то похожее на изумление светилось в его чертах.

Лишь на мгновение оторвавшись от нее, он промурлыкал:

— Я изголодался по Мэй.

После чего его рот завладел ее, ознаменовав конец возражений.

Как мужчина может так целоваться? — Мэй была сбита с толку и понимала это. Особенно с тех пор, как ее пальчики на ногах подгибались как сумасшедшие под каймой ночной рубашки.

Его губы двинулись обратно к горлу, и Мэй на самом деле выгнула шею, чтобы дать ему лучший доступ.

Хантер вдыхал ее цветочный аромат и становился твердым, как камень.

Еще раньше, в ванной он открыл баночку ее крема с цветочным запахом и глубоко вдохнул. Это не оказало на него того же самого воздействия, и он понял, что необходим дополнительный фактор в виде Мэй. Ее личный, сексуальный аромат, который сводил его с ума с первой ночи.

Ртом он прижался к кусочку нежной кожи под ушком, и ощутил ее дрожь. Она отзывалась.

— Хантер… — Возглас женщины, борющейся с желанием, тем не менее, это был слабый намек на подразумеваемый протест.

Он не хотел, чтобы она останавливала его. Не сейчас. Не в любое другое время. К. Хантер Дуглас желал Мэй «Форрестер» Би.

Как умный стратег, каким он был, он решил полностью увериться в ее согласии.

Он собирался отбросить все преграды и целиком опробовать свою новую теорию. Он собирался последовать указаниям, которые почерпнул из прочитанных книг. Он собирался заняться с ней любовью как в романе.

Хантер нагнулся и, подхватывая Мэй на руки, встал, не прерывая поцелуй. Это было нелегко сделать из позиции сидя, но Хантер был сильным, крупным мужчиной. Он надеялся, что небольшой щелчок, который услышал в спине, был от распрямляющихся суставов, а не от смещающихся позвонков.

Бенни протестующее гавкнул, почувствовав, что его живот не гладят, после чего замолчал, очевидно, поняв, когда для пса бессмысленно требовать внимания.

Хантер отнес Мэй на кровать, нежно укладывая в центр. Тотчас же устроился поверх нее, его шелковые боксеры скользнули по фланели ее платья.

Его рот слился с ее, когда он пропустил пальцы сквозь волосы девушки и поцеловал ее до беспамятства.

Руки Мэй потянулись к его обнаженным плечам. Мускулистым и твердым, и в тоже время таким горячим… А способ, которым мужчина целовал ее, должен быть объявлен противозаконным!

Он отнес ее на кровать, на самом деле отнес на кровать!

Пальчики на ее ногах поджались.

Хантер втиснул колено между ее опутанными тканью ногами. Он потерся бедром туда и обратно двусмысленным скольжением, медленно продвигаясь выше и выше. Фланель ее одеяния туго натянулась от его эротических движений, и она с трудом вздохнула.

Как она могла разобраться в своих чувствах, если он не давал ей времени подумать?