Эми Плам - Умри для меня

— Кейт, ты можешь идти.

Но Винсент просил тебя к нему зайти по дороге.

И он быстро растворился в коридоре.

Когда я поднялся на ноги, Жюль встал и сказал, — хочешь, я провожу тебя домой? -

Амброуз кивнул, и с полным ртом сказал, — проводи ее домой.

— Нет, всё в порядке, я сама могу добраться до дому.

— тогда я провожу тебя до дверей, — сказал Жюль, задвигая свой стул под стол.

— До свидания, Жанна.

Спасибо за завтрак.

Пока, Амвросий, — сказала я, пока Жюль, вежливо открыл дверь для меня, чтобы пропустить меня первой, и пошел со мной по длинному коридору к двери Винсента.

Когда я зашла, он закрыл за мной дверь и остался ждать в коридоре.

— И что же они говорят? — спросила я, подойдя к кровати.

Винсент был бледнее и выглядел слабее, чем прежде, успокаивающе улыбался.

— Все нормально,

я пообещал, что буду полностью за тебя отвечать.

Хотя, я и не знала, что всё это значит, но я разрывалась думая, что мне ненужна приходящая няня с одной стороны и, эта идея мне больше нравилась, быть под опекой у Винсента с другой.

— Теперь ты можешь идти, — продолжил он, — но как уже говорил Жан-Батист, ты не можешь о нас никому рассказывать.

Не то чтобы они тебе поверят в любом случае, но мы стараемся, оставаться, под радаром насколько это возможно.

Я вопросительно взглянула на него.

Ты слышала о вампирах? — спросил он, загадочно улыбаясь.

Я кивнула.

— Слышала об оборотнях?

— Конечно.

— А ты когда-нибудь слышала о нас?

Я покачала головой.

Вот, что, милая Кейт, называется "стоять под радаром".

И это мы умеем.

— Усекла.

Я взяла его протянутую руку.

— Могу я снова тебя увидеть через несколько дней? — спросил он.

Я кивнула, внезапно не уверенная, в том что могло быть в будущем.

Задержавшись у двери, я сказала, — Позаботься…, - а потом сразу же почувствовала себя глупо.

Он был бессмертным.

Ему не о чем беспокоиться.

— Я имела в виду, отдохни, — поправила я себя.

Он улыбнулся, забавляясь моим замешательством, и отдал мне честь.

— Миледи.

Жюль вышел вперед, поклонился, как швейцаром в фильме Торговец слоновой кости, и положил мою руку на свою руку.

— Так ли? Я не могла не засмеяться

Он очень старался, чтобы компенсировать мои огорчения.

Вернувшись в большое фойе, я подобрала свою сумку.

Когда я вышла на улицу, он дотронулся до моей руки и сказал, — Слушай,

Извини, я был груб до сегодняшнего дня, знаешь.

.

.

в моей студии и музее.

Я клянусь, тут не было ничего личного.

Я просто старался защитить Винсента и тебя

.

.

и всех нас.

Сейчас, конечно, уже слишком поздно для этого, но пожалуйста прими мои извинения.

— Я всё понимаю, — ответила я ему.

— Что тебе еще оставалось делать?

— Уф — она простила меня, — сказал он, кладя руку на сердце, очевидно к нему вернулось его игривое настроение.

— И так.

— Ты уверена, что с тобой всё будет хорошо? — спросил он меня, подходя ближе с таким видом, что мне даже показалось, что это больше, чем дружеская забота о моём благополучии.

Он увидел, что я читаю его лицо и кокетливо улыбнулся, приподнимая одну бровь, как бы задавая вопрос.

— Со мной всё будет в порядке, правда.

— Спасибо тебе, — ответила я краснея и перешагнула через порог на мостовую.

— Винс придет тебя навестить, как только сможет, — сказал он, засовывая руки в карманы джинс и кивая на прощание.

Я помахала ему рукой в ответ и медленно вышла со двора на улицу, с таким чувством, будто у меня был сон.

Выходные прошли как в тумане, моё тело было в одном месте, а мои мысли возвращались к дому на улице рю де Гренель.

Я не знала, чего ожидать от Винсента.

В понедельник, когда мы с Джорджией пошли в школу, я заметила конверт, прикрепленный на входной двери и моим именем, написанным красивой старомодной прописью.

Я открыла его и достала листок белого толстого картона, на котором было написано размашистым почерком: Скоро.

В.

— Кто такой В.? спросила Джорджия, приподняв брови.

— А просто парень.

— Что за парень? — спросила она. Остановившись как вкопанная и хватая меня за руку.

— Преступник?

— Да, — рассмеялась я, высвобождаясь из её рук и потянув по направлению к метро.

— За исключением того, что он не преступник.

Он.

.

.

Он — ревенент, некто вроде нежити-ангела-хранителя, который бегает и повсюду спасает людей.

— Он просто зависает с какими-то сомнительными людьми.

— Гмм

.

.

Я думаю, мне нужно с ним познакомиться.

— Джорджия, ни за что.

Я даже не знаю, собираюсь ли я с ним еще встретиться.

Всё, что мне от тебя нужно, чтобы ты ничем не мешала и ничего не усложняла, прежде чем я действительно решу, что он мне нравится.

— О, да он тебе правда нравится.

— Ну ладно, он мне нравится.

Я имею в виду, что собираюсь с ним встретиться.

Она скептически на меня посмотрела.

— Джорджия, я не могу объяснить.

Давай просто не будем об этом говорить.

Я обещаю, что дам тебе знать, если что-нибудь произойдет.

Мы шли молча пару секунд, а потом она сказала, — Не беспокойся,

я не буду пытаться украсть его у тебя.

Я ударила её своей сумкой и мы сбежали по ступенькам в метро.

Винсент говорил, что хочет увидеть меня "через несколько дней", но прошло уже четыре дня, и я начала думать когда, если я вообще его когда-нибудь увижу ещё.

Может передумал на счет меня, когда окреп.

Или может Жан-Батист заставил его передумать.

Я просто думала о его записке и надеялась, что он появится.

После того как во вторник прозвенел последний звонок, я вышла из школьных ворот и направилась к автобусной остановке.

Я притормозила, заметив знакомую фигуру, стоящую через улицу.

Это был Винсент.

Его темные волосы блестели под сентябрьским солнцем и он излучал энергию и жизнь.

Он выглядел каким-то совершенным мифологическим созданием.

Он и есть некое совершенное мифологическое создание, напомнила я себе.

Я почувствовала, как перехватило дыхание.

Несмотря на то, что его глаза прятались за стеклами темных очков, я видела как его губы изогнулись в улыбке, когда он увидел меня, идущей через ворота.

Рядом с ним был припаркован старинный красный Веспа и когда я перешла к нему через улицу, он подал мне соответствующий шлем.

После четырехдневного ожидания, я почувствовала облегчение, когда охватила его руками.

Я засомневалась, вспоминая, как он выглядел, последний раз, когда я его видела последний раз, и отступила на шаг.

Он был на пороге смерти.

Лёжа в своей постели почти безжизненный как в сцене из старинного черно-белого ужастика.

И вот теперь он здесь, по прошествии четырёх дней, и каждая клеточка его тела пышет здоровьем.