Мэгги Шайн - Синий сумрак

Маяк казался совершенно заброшенным, очень пыльным и сплошь заросшим паутиной. Покрытие пола было очень старым, с широкими щелями между половицами. Лу указал себе под ноги:

— Смотрите-ка, отпечатки следов.

Все посмотрели вниз.

— Здесь кто-то был, — сказала Макс, — причем совсем недавно.

— И он был не один.

Она кивнула, и они пошли по отпечаткам ног, приведшим к ветхой двери, за которой оказались ведущие вниз ступени.

Лу посмотрел на своих спутников:

— Кто-нибудь захватил с собой фонарик?

— Я, — ответил Джейсон, подходя ближе и вынимая фонарик. Затем он подтолкнул Макс локтем: — Вам лучше вернуться. Со Сторми что-то не так. Она странно себя ведет с тех пор, как мы сюда вошли. Мы с Лу сами здесь все проверим.

Максин посмотрела на подругу, которая сидела на полу под окном, прислонившись спиной к выщербленной стене и глядя невидящими глазами в пространство и, не колеблясь ни секунды, поспешила к ней. Лу с Джейсоном стали спускаться по винтовой лестнице.

— Сторми? Милая, что с тобой?

— Я не знаю, не знаю. Боже мой, это что-то… — Прижав пальцы к вискам, она закрыла глаза и стала раскачиваться из стороны в сторону.

— Тебе плохо? Где болит?

— Это… я…

— Сторми, поговори со мной, черт возьми!

Она перестала качаться, подняла голову и, воззрившись на Максин злобными горящими — и совершенно черными — глазами, прошептала:

— Vulpea bătrână nu cade în curse . [8] Румынская пословица, аналог русской «Стреляного воробья на мякине не проведешь».

Лу спускался по ступеням, следуя за лучом фонарика Джейсона, которым тот светил себе под ноги. Внезапно на их пути выросла преграда в виде решетчатой двери.

— Боже милосердный, — пробормотал молодой человек.

Лу взял у него фонарик и стал освещать дверь, затем потянул на себя, и она со скрежетом открылась. Замок был в рабочем состоянии, а прутья решетки настолько крепкими, что, окажись кто-то взаперти в этой камере, выбраться не представилось бы никакой возможности.

Войдя внутрь, он стал осматриваться. Помещение было очень тесным, а стены такими же неровными, как и в самом маяке, выложенными камнями и известняком, а пол очень грязным. Лу внимательно осмотрел каждый его дюйм в поисках какой-нибудь подсказки. К счастью, он не обнаружил поджидающих их здесь трупов. Он не удивился бы, найдя другие признаки проявления насилия, но молился про себя, чтобы этого не произошло.

Луч фонарика продолжал скользить по полу.

— Стоп! — скомандовал Джейсон. — Сдай чуть назад — я что-то заметил.

Лу так и сделал, и в свете фонарика что-то блеснуло. Он прищурился. Увиденное очень напоминало…

Джей бросился вперед, опустился на колени и поднял находку.

— Это заколка для волос в виде бабочки, — произнес он чуть слышно.

Лу внимательно посмотрел на молодого человека.

— Она принадлежит Делии. — Джей закрыл глаза. — Боже мой, ее держали здесь… в этой дыре. Она, должно быть, была до смерти напугана.

— Нет никаких причин полагать, что она мертва, Бек, — сказал Лу. Невзирая на неприязнь и недоверие к этому парню, сейчас ему было его искренне жаль.

— Лу! — донесся до них крик Максин, и оба мужчины поспешили на зов.

Лу помчался со всех ног, Джейсон вскочил с пола и побежал следом. Они обнаружили Макс пятящейся от Сторми, которая медленно поднималась на ноги. Лицо ее было перекошено от злобы.

— Ce ţi-e scris, în frunte ţi-e pus! [9] Румынская пословица, аналог русской «Что предначертано судьбой, сбудется». — прорычала Сторми, бросаясь на подругу со скрюченными наподобие когтей хищной птицы пальцами.

— Какого черта?! — воскликнул Джейсон, а Лу уже прыгнул наперерез Сторми, загораживая Макс своим телом.

Он схватил нападающую девушку за плечи, пытаясь удержать ее на расстоянии вытянутой руки, а она принялась неистово изворачиваться и пинаться. Внезапно она прекратила сопротивление. Тело ее обмякло, глаза закатились, и она потеряла сознание.

Лу поднял ее на руки, шокированный тем, каким безжизненным казалось ее тело. Руки и ноги ее свисали, как у марионетки.

— Нам нужно поскорее убираться отсюда, — заявил он, разворачиваясь и перехватывая странный взгляд Максин. — Что такое?

— Боже мой, она тебя сильно поцарапала.

— Все хорошо. Я в порядке, Макс, — твердо произнес он. — Идем к машине.

Она резко кивнула и направилась к двери.

— Не понимаю, что произошло. Она сидела на полу, корчась, словно от боли. Не могу сказать наверняка. Потом она просто поднялась и пошла на меня, выкрикивая фразы на языке, который даже не знает.

— А что ты сделала с той абракадаброй, что она произнесла раньше, а я записал? — спросил Лу.

— Послала по электронной почте лингвисту из Университета Пенсильвании. Ответ еще не получила, потому что очень сложно брать компьютер Сторми украдкой. Она всегда держит его при себе.

Лу кивнул, шагая по тропинке к «джипу». Голова Сторми болталась из стороны в сторону, как у тряпичной куклы.

— Как только вернемся в мотель, тебе лучше проверить, не пришло ли письмо от этого лингвиста. Думаю, ты можешь без проблем воспользоваться компьютером, учитывая, в каком Сторми сейчас состоянии. Ну а если она придет в себя и начнет протестовать, ей же хуже.

— Ладно, так и сделаю. А что вы обнаружили в подвале? — спросила Максин.

— Камеру, — ответил Джейсон, опережая Лу. — Маленькую, черную как смоль камеру наподобие тюремной, с пыльным полом и решетками. И там валялась заколка для волос Делии.

— Боже всемогущий, — прошептала Макс. — Ее держали там.

— Да, — согласился молодой человек. Он был очень зол. В действительности Макс никогда не видела его настолько рассерженным. — Я убью этого сукина сына.

Максин сглотнула.

— Нам нужно попасть на этот пресловутый остров. Похоже, девочек держат там.

— Не сегодня, — возразил Лу.

— Но, Лу…

— Послушай, давай подытожим факты, а? Мы знаем, что в деле замешан вампир, который имеет обыкновение похищать женщин, стирать их память и снова отпускать. Мы подозреваем, что шеф полиции, вероятно, с ним заодно, как и некоторые прочие жители города, а все остальные, по-видимому, находятся под воздействием каких-то… чар. Теперь давайте рассуждать здраво. Враг превосходит нас по численности, к тому же вечереет. Мы же не собираемся выступать против этого подонка после наступления темноты, Макс. Мы и так находимся в слишком невыгодном положении, поэтому нужно использовать все возможное, чтобы упрочить позиции. Прямо сейчас нам нужно вернуться в мотель.

Макс не хотела терять ни секунды. Одному Богу было известно, через что пришлось пройти бедным девочкам — если их и правда держали сейчас на острове. И если, мрачно подумала она, они все еще живы.