Ирина Молчанова - Вампиры - дети падших ангелов. Голоса дрейфующих льдов

Катя смиренно уселась на пуф, позволяя служанке заняться волосами. Та долго расчесывала их гребнем, девушке даже хотелось поторопить ее, но она не решилась. С того дня, как выпросила у Ксаны прощение и предложила стать подругами, ту словно подменили. Она постоянно улыбалась, напевала себе под нос и старалась предупредить ее малейшее желание. Девушка терялась в догадках. Что произошло с вампиршей, бесконечно раздражавшей ее? Ксана теперь не казалась хищной дрянью, от нее исходила одна лишь положительная энергия. И ненавидеть ее, как прежде, уже не получалось.

- Ах, - вздохнула Катя, - неужели некому было больше устроить прием, кроме этой мерзкой Тьеполо! Я не могу ее видеть, просто не могу!

Ксана тактично не прокомментировала ее слова, лишь проронила: «Последний прием весны, большое событие». Тогда девушка повернула голову и, подняв глаза, полюбопытствовала:

- Тебе нравится Анжелика?

Служанка помолчала, а потом уточнила:

- Как женщина?

Катя недоуменно вскинула брови, а Ксана поспешила ответить:

- Нет, не тот тип, который мне симпатичен.

Ненадолго повисло молчание. Катя смотрела на бриллиантовое колье - подарок Лайонела, лежащее на столике. Она старалась поменьше думать, вспоминать, но чаще всего какие-то вещи, попавшись на глаза, сметали на пути к мыслям о Лайонеле все преграды.

- Какую прическу будем делать? - бодро спросила Ксана.

- A-а, оставь так, - передернула плечами девушка, вырываясь из плена воспоминаний, куда ее утягивал лед холодных голубых глаз, так часто возникающих перед ней.

- Не хотите прическу? - огорчилась служанка, но послушно отложила гребень и с каким-то непонятным Кате благоговением провела ладонями по ее волосам от затылка до конца спины. - Вы очень хорошенькая сегодня.

- Благодарю, - несколько растерялась девушка, продолжая сидеть на пуфе, глядя на туалетный столик.

- Ой, совсем забыла, - вскрикнула Ксана, хватая колье. Она долго возилась с застежкой и, чувствуя осторожные прикосновения ее пальцев на своей коже, Катя никак не могла расслабиться.

- Вы очень напряжены, - разминая ей плечи, заметила служанка. Когда ее прикосновения стали больше походить на поглаживания, девушка напряглась еще больше. В поведении Ксаны было явно что-то не так.

- Довольно, - хрипловато попросила Катя. Уже некоторое время, находясь рядом с Ксаной, ее преследовало ощущение, словно она уже все это видела и понимает происходящее. Но от чего-то сама суть каждый раз ускользала, заставляя нервничать и ломать голову.

Руки служанки съехали по плечам.

- Вы такая хорошенькая, - повторила Ксана.

И тут до Кати дошло, кого все время ей напоминала служанка - Вильяма. Тот тоже пытался предупреждать все ее желания и никогда не упускал возможности прикоснуться к ней. От ошеломительной догадки внутри все сжалось, Катя в упор посмотрела на Ксану и пробормотала:

- Что с тобой?

Служанка не сразу поняла смысл вопроса, с минуту она молча улыбалась, просто глядела на хозяйку. А потом вздохнула и, отводя взгляд, с тихим смехом сказала:

- Как же долго вы не понимали.

Катя хотела подняться, но Ксана нежно положила руку ей на плечо и проведя пальцами по шее, прошептала:

- Вы так ревновали к Лайонелу и видели во мне только врага…

Девушке хотелось убрать от себя руку, ласкающую ее шею, но ей было ужасно неловко, поэтому она продолжала сидеть, во все глаза глядя на служанку.

- Вы спрашиваете, нравится ли мне Анжелика. - Ксана чуть наклонилась вперед. - Когда-то давно от ее красоты у меня захватывало дух, но то же я могу сказать и о Лайонеле, он так неописуемо хорош собой. А вы другая… - Она приподняла прядь кудрявых рыжих волос и пропустила их сквозь пальцы. - Когда я вижу вас, мне кажется, мое сердце снова бьется. Да так сильно, можно задохнуться. И ваше безразличие ранит меня, как ни ранили бы даже самые изощренные оскорбления от кого-то другого. Я видела, что совсем, совсем не нравлюсь вам и мне хотелось вас возненавидеть, но я не могла.

- Господи, - все, что сумела выдавить из себя Катя. Некоторое время, глядя на свои руки, сложенные на коленях, она молчала, пока ее не поразила одна вещь.

- Но зачем ты взяла туалетную воду Лайонела? Я думала, ты фанатично влюблена в него!

Служанка пожала плечами.

- Хотела привлечь ваше внимание. Вы совсем не замечали меня…

- О-о-о… А Лайонел, он знает, что ты… - Катя запнулась и сконфуженно умолкла.

Ксана засмеялась, став при этом совсем юной. Круглолицая и курносая, не сказать, что красавица, но улыбка ее источала свет и тепло.

- Он страшно рассердился на меня, когда заметил с каким вожделением я смотрю на вас.

- Правда?

Та покачала головой.

- Он сказал, что вы принадлежите только ему и предупредил, что я вылечу отсюда, если посмею хотя бы намекнуть вам…

Катя все- таки поднялась и прошлась по комнате, разминая ноги. В мозгу крутилось: «Мне нравятся мужчины, мужчины, только мужчины, -но на язык слова не шли, точно заколдованные. - Она ведь ничего мне не предлагает? - Девушка покосилась на служанку, пытаясь оценить, насколько опасно подобное признание, и решила: - Подумаешь, она совсем ничего от меня не ждет». И все-таки ее одолевали сомнения. Кто признается в чувствах без надежды на ответ?

Ксана ждала, а Катя стояла к ней полубоком, устремив взгляд на постель. Пока до нее не дошло, что худшего предмета для созерцания выбрать было невозможно. Ведь Ксана могла воспринять это как ее попытку подумать над возможностью отношений. Девушка резко опустила глаза и пробормотала:

- Очень неожиданно…

- Простите, если напугала вас, - тихо промолвила Ксана.

Они долго молчали. Чтобы заполнить неловкую паузу, Катя спросила:

- Так было всегда, ну… твой интерес к девушкам?

Ксана улыбнулась.

- Нет, боюсь, за человеческую жизнь мало что можно понять и тем более познать.

От последнего слова у Кати побежал холодок по спине, но она не подала виду.

- Когда я впервые увидела тебя в новогоднюю ночь, ты была одета так… так вульгарно.

- Да. - Служанка беспечно тряхнула заплетенными в косу волосами. - Лайонел хотел подшутить над госпожой Тьеполо.

- Вильям сказал мне в тот раз, что иногда ты и Лайонел…

- Спим? - прямо уточнила Ксана.

Катя стесненно кивнула, а та, нисколько не смутившись, признала:

- Бывало. - И тут же приблизившись, взяла ее руку в свои ладони. - Не нужно ревновать его ко мне. Иначе придется ревновать и к другим. То, что интересно кому-то и считается пикантным в мире людей, в нашем мире совсем обыденно. Возможно, Лайонел был прав, уберегая вас от хаоса и разврата, царящего среди вампиров. Но он не мог не понимать, что однажды наш мир предстанет перед вами без прикрас и вам будет слишком страшно, слишком отвратительно, если никто не потрудится открывать занавес постепенно.