Бекка Фитцпатрик - Тишина

— Что она здесь делает? — спросил он тихо, указав на меня кивком головы.

— Оказалась не в том месте, не в то время, — ответил Гейб.

— Теперь она свидетель.

— Я сказал ей катить отсюда. — Это мне только послышалось или слова Гейб действительно прозвучали оборонительно? Впервые за все это время кто-то, пусть и отдаленно, но оспаривал его авторитет. Я практически ощутила, как воздух вокруг него затрещал отрицательным зарядом.

— И?

— Она не послушалась.

— Она запомнит все.

Гейб проворно вращал в руке монтировку.

— Я могу убедить ее держать рот на замке.

Глаза водителя переместились на скрученного БиДжея.

— Так же как ты убедил этого говорить?

Гейб нахмурился, крепче сжимая в руке монтировку.

— Есть идея получше?

— Да. Отпусти ее.

Гейб потер нос, коротко усмехнувшись.

— Отпустить ее, — повторил он. — И что же помешает ей побежать прямиком в полицию? А, Джев? Об этом не подумал?

— Ты не боишься полиции, — ответил Джев спокойно, но мне показалась, я уловила намек на вызов. Его вторая непрямая угроза авторитету Гейба.

Решив рискнуть, я вмешалась в их спор.

— Если вы меня отпустите, я обещаю, я ничего не скажу. Просто позвольте мне забрать его, — я указала на скрюченную фигуру БиДжея. Я произнесла слова со всей искренностью, но через секунду с ужасом осознала, что мне придется говорить. Я не могла позволить подобному насилию остаться безнаказанным. Если Гейб останется на свободе, ничто не остановит его от издевательств над новой жертвой. Я постаралась прогнать эти мысли прочь, боясь, что Гейб может видеть меня насквозь.

— Ты слышал ее, — произнес Джев.

Гейб стиснул зубы.

— Нет. Он мой. Я несколько месяцев ждал, когда ему стукнет шестнадцать. И теперь я не отступлюсь.

— Будут другие, — сказал Джев, с необъяснимо расслабленным видом, сцепив руки на макушке. И пожав плечами, добавил: — Отойди.

— Да? И быть как ты? У тебя ведь нет вассала. Это будет долгий, одинокий Хешван, дружище.

— До Хешвана еще несколько недель. У тебя есть время. Найдешь кого-нибудь. Отпусти нефилима и девчонку.

Гейб подошел к нему ближе. Джев был выше и сообразительнее и знал, как сохранить хладнокровие — я поняла все это буквально за три секунды — но у Гейба было преимущество массы. Если Джев был вытянутым и гибким как гепард, Гейб больше походил на быка.

— Чуть ранее ты отверг наше предложение. Сказал, у тебя есть дела поважнее. Так что это не твоя забота. Ты достал уже вмешиваться в последнюю минуту и командовать, будто ты здесь главный. Я не уйду, пока нефилим не принесет клятву верности.

Опять эта фраза — «клятва верности». Смутно знакомая, но все же далекая. Если где-то глубоко внутри я и понимала, что она означает, то память отказывалась всплывать на поверхность. В любом случае, я догадывалась, что это будет иметь ужасные последствия для БиДжея.

— Сегодня моя ночь, — добавил Гейб, подчеркивая сей факт плевком на землю. — И она закончится на моих условиях.

— Постой, — прервал его парень в серой толстовке. Глядя ошеломленными глазами, он вертел головой из стороны в сторону. — Гейб! Твой нефилим. Он пропал!

Мы все разом уставились на то место, где минуту назад неподвижно лежал БиДжей. Маслянистое пятно на гравии осталось единственным признаком того, что он был там.

— Он не мог далеко уйти, — гаркнул Гейб. — Доминик, туда, — приказал он парню в серой толстовке, указывая вниз по аллее. — Иеремия, проверь магазин. — Другой парень в белой футболке сорвался с места и побежал за угол.

— А с ней что? — спросил Джев.

— Почему бы тебе не оказаться полезным хоть раз и привести сюда моего нефилима? — бросил Гейб в ответ.

Джев поднял руки на уровне плеч в знак капитуляции.

— С этим разбирайся сам.

Я почувствовала, как сердце бухнуло в пятки, когда поняла, что вот и все. Джев уезжает. Он был другом, ну или, по крайней мере, знакомым Гейба, и этого было вполне достаточно, чтобы опасаться его, но в то же время он был моим единственным шансом убраться подальше отсюда. К тому же до сих пор, он, казалось, принимал мою сторону. Если он уедет, я останусь одна. Гейб ясно дал понять, что он тут альфа-самец, и я не собираюсь притворяться, будто убеждена, что двое его ребят составят ему хоть малейшую конкуренцию.

— Ты уходишь? Вот так просто! — заорала я вслед Джеву. Но Гейб ударил носком ботинка мне по ноге, вынуждая меня упасть на колени, и, прежде чем я успела сказать что-либо еще, у меня перехватило дыхание.

— Будет проще, если ты не будешь смотреть, — произнес Гейб. — Один хорошенький удар, и это станет последним, что ты почувствуешь.

Я ринулась вперед в попытке сбежать, но он схватил меня за волосы, одернув назад.

— Ты не можешь так поступить! — закричала я. — Ты не можешь просто убить меня!

— Стой смирно, — прорычал он.

— Не дай ему сделать это, Джев! — завопила я что есть сил. Я не видела Джева, но была уверена, что он слышит меня, так как двигатель внедорожника по-прежнему молчал. Я вертелась по гравию, пытаясь развернуться, чтобы увидеть монтировку и суметь уклониться от удара. Я схватила горсть камней и, изогнувшись так сильно, как только смогла, швырнула их в Гейба.

Его огромная лапа обрушилась мне на голову, втирая мой лоб в землю. Нос согнулся под болезненным углом, а камни впивались в щеки и подбородок. Послышался тошнотворный хруст, и Гейб рухнул на меня. Сквозь пелену захлестнувшей меня паники, я удивилась — неужели он хочет раздавить меня. Убить быстро теперь недостаточно? Хотел растянуть боль по максимуму? Хватая ртом воздух, я с трудом выбралась из-под него.

Кое-как поднявшись на ноги, я развернулась. Приняв оборонительную позу, я ожидала увидеть, как он готовится нанести второй удар. Взгляд опустился. Гейб лежал на земле лицом вниз, монтировка торчала из его спины. Его закололи.

Джев вытер рукавом лицо, поблескивающее от пота. У его ног подергивался и содрогался Гейб, ругаясь неистово и неразборчиво. Я не могла поверить, что он был все еще жив. Монтировка, должно быть, прошла прямо сквозь его позвоночник.

— Ты… заколол его, — выдала я, охваченная ужасом.

— И его это не обрадует, поэтому тебе лучше убраться отсюда, — посоветовал Джев, вонзая монтировку глубже. Затем снова взглянул на меня и приподнял брови. — И чем скорее, тем лучше.

Я попятилась назад.

— А как же ты?

Он одарил меня невероятно долгим взглядом, учитывая все обстоятельства. На его лице промелькнула мимолетная вспышка сожаления. И снова я испытала мучительный рывок в глубины памяти, грозящий починить разрушенный мост, скрывающий истину в недосягаемости. Я раскрыла рот, но канал связи между разумом и словами был уничтожен. В растерянности, я не знала, как их объединить. У меня было, что сказать ему, но я не могла никак понять, что именно.