Антонио Хименес - Алхимия единорога

В гостинице обитало счастливое семейство; все улыбались, с любопытством рассматривая нас. Жена Диниса пригласила нас на кухню, служившую одновременно семейной столовой, и там мы уселись поближе к огню. Сын Дагмары и Барбьери поминутно входили и выходили с бокалами в руках — наблюдали за округой. Велько повсюду носил с собой полиэтиленовый пакет с оружием — со стороны казалось, что в пакете лежит дождевик. Жена Диниса сказала, что слышала выстрел, но Велько только пожал плечами и ответил — дескать, стрелял какой-нибудь охотник. Он не хотел пугать хозяев.

Вскоре небо прояснилось, и, поскольку время обеда еще не пришло (мы немножко перекусили, и теперь лучше было пару часов подождать), мы пошли побродить по усадьбе, разглядывая посадки и домашних животных.

Фернандо знаком дал мне понять, что хочет поговорить, и мы незаметно отстали от остальных.

— Фернандо, где ты этому научился?

Индус усмехнулся.

— В Виго. Я несколько лет прожил в Галисии. Я всегда с большим уважением относился к боевым искусствам, потому что обычная драка казалась мне дикостью. Еще в детстве я обучался технике боя, через полтора года получил серьезное растяжение и больше не ходил в спортзал. Но в Виго я услышал о мастере, владевшем секретами боевых искусств, мне захотелось обучиться тай-дзи, вот я и пришел в заведение на улице Венесуэла, к мастеру Ди Сому. Ты хорошо знаешь Виго?

— Нет.

— Значит, я зря тебе это рассказываю.

Но мне хотелось побольше узнать о его занятиях.

— Продолжай, пожалуйста. Я знаю твоего учителя.

— Вот как?

— Он приезжал в Кордову и провел там несколько занятий. Я тренируюсь уже четыре года.

— А я начал десять лет назад. Эти занятия понравились мне тем, что развивают, несут положительный заряд. Когда я впервые услышал от Хосе Луиса, что их главная задача — воспитывать здоровых, честных, храбрых, решительных людей, готовых прийти друг другу на помощь, мне подумалось: он говорит это, чтобы набрать побольше учеников. Потом мастер день за днем стал показывать мне, как бороться со своими страхами. Учитель заставил меня понять, что в основе страха лежат незнание и скаредность, которые превращают человека в жестокое, опасное, губительное создание. Вот почему главное — пробудить в людях мужество. Этого можно добиться с помощью тщательного обучения; тогда человек начинает лучше сознавать свои возможности, проникается чувством собственной значимости, начинает гордиться собой. Хосе Луис, он же Ди Сом, убедил меня, что образование — источник гуманизма.

— Да, мне знакомы эти принципы. Фермин — один из лучших учеников Ди Сома, и он передает нам основы этого учения.

— Кстати, Рамон, ты знаешь, что Хосе Луис собирается в Панаму, в Дарьен, чтобы проститься там с великим Ди Сунсы, своим учителем?

— О, он увидит великого учителя?

— Ты ведь знаешь, Ди Сунсы девяносто шесть лет. Он ждет нашего приезда… Поехали с нами!

— Уже девяносто шесть?

— Он был настоятелем монастыря в Южном Китае, прославленным монахом Шаолиня, но потом ему пришлось покинуть родину из-за притеснений режима Мао Цзэдуна. В сороковые годы он вместе с другими монахами сел на корабль и отправился в плавание куда глаза глядят. Он добрался до Формозы и пересел там на другой корабль, который шел в Соединенные Штаты. В пути мастер терпел всевозможные лишения: вообрази себе долгое странствие, антисанитарные условия, тесноту, оскорбления. И вот после всех этих мытарств монах оказался в Штатах без денег, без документов, без гражданства. В его распоряжении была лишь удивительная китайская ученость, но в Америке все пришлось начинать с нуля, осваивать незнакомый язык и работать где придется. Это был уже немолодой человек, старше сорока лет, и вот он начал жизнь сначала. Когда Ди Сунсы немного обжился, американская армия наняла его для подготовки бойцов специального назначения. Не забывай, он был мастером боевых искусств. Так он приобрел в Америке определенный статус, а лет через пятнадцать ему даже вернули китайское гражданство. Все складывалось удачно. Ну а Хосе Луис познакомился с ним уже в семидесятых годах. Ди Сунсы отправился со специальным отрядом в Колумбию и оставался там, пока американцы контролировали канал. Потом случилась заваруха вокруг канала, Панама получила независимость, а мастер остался в зоне янки.

— Он все время служил в армии?

— Нет. Позже он стал жить сам по себе, обосновался в самых дебрях сельвы Панамы. У него есть домик с огородом, он выращивает фрукты и отвозит на рынок, а еще исцеляет больных. Он умеет готовить снадобье и является одним из мудрейших людей в мире. Хосе Луис познакомился с ним через своего ученика. Хосе Луис еще юношей отправился в Панаму преподавать в техническом училище. Ему не было никакого дела до кун-фу и прочих боевых искусств; сказать по правде, он даже испытывал некоторое отвращение к этим на первый взгляд бессмысленным занятиям. Но потом один из его учеников рассказал Хосе Луису про своего наставника кун-фу. Парень сказал, что его обучают совсем не так, как в широко известных фильмах; сперва Хосе Луис ответил, что это его не интересует, но ученик соблазнил его чудесными пейзажами, которые можно увидеть в сельве, и в конце концов Хосе Луис согласился провести уик-энд среди дикой природы.

— Но когда же произошло озарение? Ведь оно было?

— Несомненно! Как только Хосе Луис увидел старого мастера, между ними как будто что-то вспыхнуло. Когда учитель заговорил об изначальном смысле кун-фу, Хосе Луис понял, что его жизнь делает решительный поворот. Его понятия о боевых искусствах круто переменились — он понял, что речь идет о том, чтобы сплотить людей, сделав их как можно более полезными для себя и окружающих. Смысл учения заключался в том, чтобы человек как можно шире развивал свои способности; и Хосе Луис осознал, как много работы его ожидает. Он пробыл в сельве два дня и запомнил все наставления мудреца. Потом уехал в Галисию и с тех пор успел подготовить сотни учителей, тысячи учеников, которые собственным примером прославили этот благородный спорт, чуждый насилию. [94] На самом деле кун-фу — именно боевое искусство. Возможно, автор имеет в виду у-шу — комплекс гимнастических упражнений. Кун-фу и у-шу принято разделять, хотя они, по сути, составляют целостную систему физического и духовного совершенствования. Вместо насилия — только формирование и развитие личности.

— Как я рад, что познакомился с тобой, Фернандо! Когда вы собираетесь ехать?

— В феврале или в марте.

— Держи меня в курсе. Я поеду, если смогу, хотя это будет сложновато.

— Главная цель нашего путешествия — попрощаться с мудрецом. Ему уже почти сто лет, и он должен будет покинуть свое тело, чтобы родиться в другом.