Анна Гаврилова - Соули

— Госпожа Соули… — маг снова пытался протестовать, а я… Я молча отошла в сторону, чтобы не мешать.

Сердце щемило. До сегодняшнего дня не знала, что способна выгнать под дождь не то что человека — пса безродного… Поэтому смотрела в пол. В пол и никуда кроме.

— Уходите.

Я не видела… я чувствовала, что брюнет подошел близко-близко. Окинул долгим, задумчивым взглядом и, не дождавшись отклика, запрыгнул на подоконник. Мгновенье, наполненное шумом дождя, и… и всё. Маг исчез, словно не бывало. А студёный ночной ветер продолжал трепать гардины и холодить душу.

Прощай, Райлен. Прощай…

Проснулась от требовательного стука в дверь и встревоженных восклицаний:

— Соули! Соули, открой немедленно! — мама.

— Соули, с тобой всё в порядке? — папа.

— Соули, почему ты заперлась?! — снова мама.

— Соули-и-и! — слаженно, громко, с долей паники. Близняшки.

Хотела крикнуть, что всё хорошо, но не смогла — горло пересохло и першило. Встать с постели тоже оказалось непросто — чувствовала себя так, будто по мне всю ночь дракон топтался. Подползая к двери, ничего кроме жалости к себе не испытывала и мысленно костерила утро, которое настигло так внезапно — я же всего мгновенье тому глаза закрыла!

Наконец, замок щёлкнул и в спальню ворвалась матушка. Серое домашнее платье должно было предавать госпоже Далире скромный вид, но мамулечка напоминала не скромницу, а наседку, у которой всю кладку украли.

— Соули!

Холеные, цепкие пальцы ухватили за подбородок. Родительница вгляделась в лицо, спросила обеспокоенно:

— Ты что? Заболела?!

Отец стоял на пороге, загораживая весь проём. За его спиной нетерпеливо повизгивали Мила с Линой.

— Соули! — снова позвала мама. Куда требовательней, нежели раньше.

Я уверенно мотнула головой — нет, не больна.

— Соули, да что с тобой?! — не выдержал отец.

— Ничего, — равнодушно соврала я.

Господин Анрис шагнул внутрь и прикрыл дверь, оставив близняшек топтаться в коридоре.

— Ты плакала? Почему?

О, Богиня… неужели так заметно?

— Наверняка из-за мага, — мамулечка поджала губы, бросила быстрый взгляд на отца. — Госпожа Флёр написала, что по нему половина города сохнет. Видишь, наши девочки не исключение.

Не знаю, чего добивалась мама, но отец посуровел.

— Я своих решений не меняю, — хмуро изрёк папа. И добавил, обращаясь уже ко мне: — Соули, пойми, молодые люди вроде этого Райлена… до добра не доводят. Если бы он был человеком порядочным, то не стал бы знакомиться с вами на глазах у всего города. И я не желаю давать ему возможность скомпрометировать вас ещё раз.

— Я понимаю…

Отец фыркнул.

— Понимает она! Умойся и спускайся в столовую. Обед стынет.

— Обед?

Ну ничего себе поспала… Так вот почему всё семейство всполошилось.

— Ох, Соули! — мама неодобрительно покачала головой и поспешила на выход. И уже с порога добавила: — Забудь о нём. Раз и навсегда забудь!

Едва родители покинули спальню, в дверь протиснулись сёстры. Выглядели близняшки пришибленно — вчерашняя отповедь не прошла даром.

— Ну как? — вопрос Милы прочла по губам.

— Ужасно.

Сёстры переглянулись и снова уставились на меня.

— Он что? Не пришел? — прошептала Лина.

"Старшенькая" догадалась прикрыть дверь, но отвечать я не спешила. Решала — сказать девчонкам правду или… Нет, правда ничего не изменит.

— Тётушку он прогнал, вот только… не навсегда.

— Как это? — удивилась Мила.

— Разве так бывает? — подхватила "младшенькая".

— Бывает. Тётушка оказалась сильнее мага, так что рано или поздно она вернётся.

Близняшки дружно надули губки, насупились.

— И что же делать? — упавшим голоском поинтересовалась Мила.

— Терпеть.

Девчонки совсем погрустнели. Лина даже носом хлюпнула.

— Но ведь можно снова позвать Райлена, — осторожно протянула "старшенькая". -Пусть ещё разочек попробует, а?

Наверное, скажи она такое вчера, я бы разозлилась. Сегодня — лишь грустно усмехнулась, спросила:

— Забыли, что отец сказал?

— Ой, тоже мне запрет! — воскликнула Лина. Мила решительно кивнула, подчёркивая, что полностью согласна с "младшенькой". А я… я представила, что было бы, если б кто-нибудь из этой желтоглазой парочки оказался на моём месте. Представила и ужаснулась.

Не обязательно быть профессором, чтобы понять, чего добивался Райлен. Всё просто. Просто и гнусно до невозможности.

Он намекал на свои чувства, желание бороться с "несправедливым" решением герцога Даорийского и неминуемую свадьбу. Ну а какая девушка останется равнодушной, услыхав, сколько страданий из-за неё пережили и на какие подвиги готовы? Райлен рассчитывал, что я проникнусь и… по меньшей мере, пущу в свою постель. А как иначе? Ведь когда тётушка Тьяна вернётся, она должна будет найти доказательства моей беременности…

Забеременеть не удалось? И это несмотря на столь жаркую ночь? Ой, госпожа Соули, нужно попробовать ещё раз! И ещё… И так до тех пор, пока не найдётся новая смазливая дурочка с сентиментальным романом в руках. Всё.

И будь на моём месте кто-нибудь из сестричек, он бы своего добился.

Я окинула желтоглазую парочку пристальным взглядом — нет, девчонки не раскаялись, и на запрет отца им, в самом деле, плевать.

— Подойдёте к Райлену — сама головы пооткручиваю. Поняли?

Говорила я тихо и очень спокойно, но девчонки почему-то побледнели и сделали слаженный шаг назад.

Лина громко сглотнула, а Мила словно невзначай коснулась горла, а потом прошептала:

— Да, Соули. Конечно!

Мгновенье тишины разрушил звон колокольчика. О, Богиня! Обед!

— Ну мы пойдём? — пробормотала "младшенькая".

— А то родители рассердятся… — поддержала "старшенькая".

Я махнула рукой и поспешила к шкафу — на меня-то точно осерчают, это же я всех задержала.

Оделась быстрей, чем новобранец королевской армии, решительно подошла к комоду — ночную сорочку убрать, да так и застыла. На комоде, рядом с книгами, предназначенными для госпожи Жейер, лежала стопка писчей бумаги, алой ленточкой перевязанная. Поверх неё белоснежная роза с глянцевыми зелёными листочками и… бумажный журавлик с непропорционально длинной шеей.

О, Богиня! Откуда?!

С великой осторожностью взяла бумажную птичку, привычным жестом разрушила магическую печать. Разворачивать послание ой как не хотелось — ведь ясно же от кого… но и проигнорировать записку нельзя.

Подчерк господина штатного мага города Вайлеса, и по совместительству лжеца, лицемера и гнуса, оставлял желать лучшего. А содержание записки подтверждало невероятную, прям таки сверхъестественную, самонадеянность герцога.

"Уважаемая госпожа Соули!

Как вы правильно заметили, я не слишком рьяно проверяю корреспонденцию. Посему позволил себе оставить у вас писчую бумагу — она зачарована, журавлики из этой бумаги смогут найти меня где бы ни был и привлечь внимание к посланию. Так что если снова понадоблюсь…