Сьюзан Ховач - Дом под саваном

Мне не ответили. Охваченная беспричинной паникой, я постучала снова. Внезапно дверь открылась, и передо мной возникла крупная, ширококостная женщина. В ее глазах был интерес, но удивление отсутствовало. За ней я разглядела черного кота, облизывающего свои лапы перед догорающей печью.

— Заходите, миссис Джордж.

Ее голос прозвучал деловито, словно не было ничего странного в том, что хозяйка Хэролдсдайка нанесла ей визит в четыре часа дня. Мне показалось, что она почти ждала меня, затем я отбросила эту нелепую мысль.

— Спасибо, — сказала я, переступив порог. — Надеюсь, я вам не помешала.

— Вовсе нет.

Она придвинула для меня деревянный стул к огню и прогнала кота. Я ждала, что кот возмущенно зашипит, но он, похоже, совсем не обиделся. Он потерся о ее юбку и ласково замурлыкал. Когда Джоан села напротив меня, он запрыгнул к ней на колени, и она принялась гладить его своими крупными пальцами.

— Хотите травяного чаю, миссис Джордж? Он поможет вам согреться.

— Нет, большое спасибо.

Она улыбнулась. Я внезапно заметила, что зрачки ее странных глаз были не больше черных точек. Она обладала весьма необычными глазами.

Я вдруг испугалась, меня охватила паника, я пожалела о том, что пришла сюда. Я уже подумала о предлоге для пристойного ухода, когда Джоан сказала:

— Тут недавно была Элис с моим внуком. Чудесный ребенок.

— Да, — согласилась я.

— Не сомневаюсь, скоро и у вас появятся дети.

— Я…

Слова застряли в моем горле.

Она еле заметно кивнула головой и стала ждать.

Я сжала ткань моего платья горячими влажными пальцами.

— Этим летом я сильно болела, — солгала я и тут же заподозрила, что она мне не поверила. — Я еще не совсем поправилась, и доктора сказали, что я должна беречь себя. Я хочу избежать беременности.

Она снова кивнула. Пламя отразилось в ее глазах, придав им красноватый оттенок. Губы Джоан изогнулись в улыбке, я увидела острые, хищные зубы. Я молчала. Тишину нарушало лишь урчание кота.

— Есть одна трава, — сказала наконец колдунья. — Очень эффективная при правильном применении. Я заготовила большое количество настойки из болотной мяты.

— Настойки?

— У меня есть целая банка для Мэри Оук с фермы Тенседж. Она родила за шестнадцать лет четырнадцать детей. С нее достаточно. Я уже три года снабжаю ее настойкой.

— И она ни разу за все это время…

— Ни намека на беременность, миссис Джордж. В течение трех лет.

— Я — понимаю…

— Возьмите банку, которую я приготовила для Мэри Оукс. Завтра я сделаю для нее новую настойку.

— Если это возможно… Я — у меня есть соверен…

— Господь с вами, миссис Джордж, что мне тут делать с золотым совереном? Элис обеспечивает меня всем необходимым, я не бываю в Рае. Подарите мне что-нибудь в другой раз, если хотите, но не предлагайте деньги.

Все прошло очень легко. Получив настойку, я заставила себя посидеть у Джоан из вежливости еще немного и затем покинула ее. Выйдя из дома, я испытала почти физическое облегчение. Мои ноги дрожали, ладони были влажными от пота.

Чувство вины охватило меня, когда я шла по деревне к церкви. Мне стало стыдно, я испугалась своего поступка. Я повела себя, как падшая женщина, решила прибегнуть к средству, несомненно, осуждаемому церковью. Если Аксель узнает…

Возле храма я уже дрожала от страха и угрызений совести. Я открыла тяжелую дубовую дверь и вошла в темный неф; слезы застилали мои глаза. Я приблизилась к скамье Брэндсонов, где я оставила муфту, и села, чтобы подумать. Я молила Господа простить меня. Я была охвачена таким волнением, что, несмотря на мое пассивное восприятие религии, попросила Бога понять, почему я совершила этот дурной поступок. Пообещала ему завести детей позже, когда я избавлюсь от страха, обрету уверенность в себе и своем муже.

Наконец, когда чувство вины ослабло настолько, что мне удалось осушить глаза и взять себя в руки, я встала, быстро прошла к нефу и резким движением руки распахнула дверь.

Я испытала такое потрясение, словно кто-то вонзил кинжал мне в спину.

На крыльце меня ждал мой муж, Аксель Брэндсон.

Муфта скрывала банку с настойкой Джоан, но краска, залившая мое лицо, свидетельствовала о том, что совесть моя нечиста. Я громко ахнула, затем попыталась замаскировать чувство вины чрезмерным удивлением.

— Как ты меня напугал! — выпалила я, прислонившись к дверному косяку. — Ты шел за мной следом?

Его лицо было неподвижным, он пристально смотрел на меня.

— Я увидел, как ты вошла в церковь. Я отправился искать тебя.

— О… Но как ты узнал, что я покинула дом?

— Эстер сказала, что ты ушла к себе, но там я застал лишь твою служанку. Она была удивлена тем, что ты снова надела дорожное платье.

— Я потеряла муфту. Я догадалась, что оставила ее утром в церкви.

— Почему ты не послала за ней кого-то из слуг? Покинуть стены Хэролдсдайка в такой день — большая глупость. Дело не только в холодном, сыром тумане. Ты могла встретить на дороге кого угодно.

— Я… я не подумала об этом.

— Я сильно беспокоился.

— Извини, — тихо промолвила я. — Извини, Аксель.

— Ладно, не будем больше говорить об этом. Я верю, что впредь ты будешь более благоразумной.

Он заставил меня почувствовать себя шестилетним ребенком. Однако поняв, что он не видел, как я покидала домик Джоан, я испытала такое облегчение, что была согласна терпеливо выслушивать любые упреки. Со смущенно опущенными глазами я пообещала Акселю быть более благоразумной в будущем; мы направились сквозь густой туман в Хэролдсдайк.

В дороге он произнес не более полудюжины слов; я знала, что он еще сердится. Интуиция подсказывала мне, что у Акселя зародились какие-то подозрения, хотя он не продемонстрировал недоверия к моему объяснению. Я старалась идти как можно быстрее, однако сумерки сгущались стремительно. Когда мы оказались у стен Хэролдсдайка, видимость в тумане сократилась до нескольких футов. Входная дверь была не заперта. Аксель открыл ее, и мы вошли в холл.

В доме царила странная тишина. Я хотела вслух удивиться этому, но наверху хлопнула дверь, на лестничной площадке появился Вир, он быстро сбежал по ступеням вниз. На нем был костюм для верховой езды; лицо его, казалось, побелело.

— Мэри только что заболела, — сказал он. — Я еду в Уинселси за доктором Солтером.

Элис была сильно взволнована.

— Пообедав с детьми, я покинула детскую, — сказала она мне, — и прошла в гостиную. Ты только что отправилась к себе. Мэри сидела у камина, в комнате было сыро, несмотря на огонь, и я предложила согреться чаем. Я сходила на кухню, чтобы самой отдать распоряжение — по воскресеньям я всегда стараюсь не утруждать чрезмерно слуг. Затем Джордж и Вир пришли из столовой, где они пили портвейн; в руках у Вира был поднос с чаем — он встретил в холле служанку и забрал у нее донос. Джордж пробыл с нами недолго, он раздал всем чашки, в которые я налила чай; через несколько минут он сказал, что пойдет искать тебя; все остальные, кроме вечно отсутствующего Неда, продолжали чаепитие.