Рэйчел Винсент - Отданная Душа

— Конечно, беспокоит, но возврат души Мередит не остановил бы ее смерти. Это только продлило бы ее жизнь. И отправило бы в реанимацию того, чье время уже пришло, а это влечет за собой серьезные последствия. И поверь,такую цену не стоит платить.

— Что это значит? — Как может кто-то не стоить этого?

Взгляд Нэшапрожег меня, словно подчеркивая важность того, что он собирается сказать.

— Жизнь за жизнь, Кейли. Если бы мы сохранилижизнь Мередит, вместонее забрали бы кого-то другого. Может быть одного из нас, или кого-нибудь поблизости.

Ой .

Я опустилась на резиновый коврику основания катка, закрыв глаза от ужаса. Ладно, э то была высокая цена. И даже если бы я была готова заплатитьее сама, я не имела права принимать это решениеза невинного прохожего. Илиза Нэша. Носейчас я не могла оставить этот вопрос. Неважно, что он сказал, неважно какими бы логическими ни былиего аргументы, позволить Мередит умереть было неправильно, и я не могла смириться с мыслью, что когда-то сделаю это снова.

Нэш вздохнул и опустился на коврикрядом со мной, подперев руки на коленях.

— Кейли, я знаю, как ты себя чувствуешь, нотак работает смерть. Когда чье-то время приходит, он должен идти, и ты будешь единственная, которая сводит себя с ума, ища лазейки в системе. Поверь мне.— Тоской в голосе Нэшанашла отклик в моем сердце, имне захотелось прикоснуться к нему. Чтобы облегчить то горе и боль,которые раздавались в его словах.

— Ты уже пробовал, не так ли? — прошептала я. Он кивнул, и я наклонился, чтобы губами прикоснуться к его губам, это прикосновение зажгло искрыв моих венах. Я хотела поддержать его, чтобы как-тоуменьшить этуболь. — Кто это был?

— Мой отец.

Ошеломленная, я откинулась назад, чтобы увидеть его лицо, ита боль, которую я увидела, казалось, пронзила меня, оставив холодный страх внутри меня.

— Что случилось?

Нэш медленно выдохнул и откинулся в сторону катка. Свет от фонаряотразился наего руке, когда он потер лоб, словностараясь вс помнить.

— Он упал с лестницы,когда красил ставни на окне второго этажа, и ударился головой о кирпичио граждающиек лумбу моей мамы. Онао брезала кусты, когда он упал, так что видела это.

— А где был ты? — Я говорила тихо, боясь, что он перестанет говорить, если мой голосворвется в его воспоминания.

— На заднем дворе, но я прибежал, когда оназа кричала. Когда я пришел, она плакала, держа его голову на своих коленях. На ее ногах было так много крови. Когда мой папа перестал дышать, она начала петь. Это было так красиво, Кейли. — Его слова былинастойчивыми, и он сел прямо, пытаясь убедить меня. — Мрачно и грустно. И там была его душа, она отчасти висела надн ими обоими. Япо пыталсянаправить ее. Я действительно не знал, что делаю, но у меня в голове была единственная мысль,что я должен попытаться спасти его. Но он заставил меня остановиться. Его душа... Я мог его слышать. Он сказал, что он должен идти, и я долженпо заботиться о моей маме. Он сказал, что она будет нуждаться во мне, и он был прав. Она чувствовала себя виноватой, потому что попросила егопо красить ставнями. Она измениласьс того времени .

Я не понимала,что затаила дыхание, пока не начало сжимать грудь .

— Сколько тебе было лет?

— Десять. — Он закрыл глаза. — Мой отец был первой душой, которую яу видел, и я не смог его спасти. Непожертвовав кем-нибудь еще,а он не позволил бы мне рисковать своей собственной жизнью. Илижизнью моей мамы. — Он открыл глаза и пристально посмотрел на меня. — И он был прав, Кейли. Мы не можемжертвова ть жизнью невинных ради того, кто, как предполагается, должен умереть .

У меня не было что ответить ему на это. Но...

— Что делать, если Мередит не должна была умереть? Что делать, еслией еще не время?

— Это было ее время. Вот как это работает.— Голос Нэша был похож на голос убежденного ребенка, который верит в Санта Клауса. Он был слишком уверенным, как будто сила его утверждения может компенсировать некоторые тайные сомнения.

— Откуда ты знаешь?

— Поскольку существуют графики. Официальные списки. Есть люди, которые проверяют,произошла ли смерть, как это и должно было быть.

Я моргнула, глаза сузились от удивления.

— Ты это серьезно?

— К сожалению. — Горечь пробежала по его лицу, но она исчезла так быстро, что я дажене была уверенна, что это было на самом деле.

— Это звучит так... бюрократически .

Он пожал плечами.

— Это очень хорошо организованная система.

— Каждая система имеет недостатки, Нэш. — Он началбыло спорить, но яопередила его. — Подумай об этом. Три девочки погибли в этом же районе за последние три дня, каждая по неизвестным причинам. Они все просто упали и умерли. Это не естественный порядок вещей. Этоочень даже «неестественно». Или, по крайней мере «подозрительно».

— Это определенно необычно, — признался он. Нэш потер виски, и слова вдруг прозвучали очень устало.— Но даже если они не должны были умереть, мы ничего нес можем поделать, не убив кого-то другого.

— Ладно ...— Я не могла спорить сего логикой.— Но если кто-то не должен был умирать, наказание за спасение все еще применяется?

Внезапно Нэшвыгляде л потрясенным, как будто эта возможность никогда не приходила ему в голову.

— Я не знаю. Но я знаю, кто можетзнать .

— Так кто же это? — Я отхлебнула последние капли моей соды, наблюдая, как фары проезжающихавтомобилей освещении егочерты, бросая короткие отрезки теней. Это было словно с каждого луча света, который освещал его лицо, видеть его впервые, и я не могла оторваться от созерцания.

— Он работает во вторую смену в больнице.— Нэш включилсветосигнальный аппарат, когда делал поворот налево.

— Делает что?

— Тод ... стажер. — Он еще раз повернул налево, с права от нас находился Арлингтон Мемориал, зеркальные окна новой хирургической башни отражалисвет фонарей.

Я собрала обертки от нашей еды и сунула их в бумажный мешок на полу между моих ног.

— Я не знала, что у стажеров графики.

Нэш въехал в тускло освещенный гараж и посмотрел в обе стороны, ища на пустое место рядом с входом. Но было очевидно, что он избегает моих глаз.

— Он не совсем медицинский стажер.

— К то он тогда ? Точно.

Пустое пространство нашлось в конце первого уровня, и он втиснул в нее машину, обращаясь с машиной Картера аккуратнее, чем с автомобилем своей матери. Затем он припарковался и заглушил двигатель,прежде чем повернуться лицом ко мне.

— Кейли, Тод не человеквовсе. И он не совсем друг, поэтому он можетне ответить на наши вопросы.

Яскреситла руки на груди и попытался выглядеть раздраженной, что было нелегко, учитывая, что каждый раз, когда он смотрел на меня так, словно не видел ничего на светеболее прекрасного, как мое сердце начинало биться сильнее иу меня перехватывало дыхание.