Вера Чиркова - Маг для бастарда

Я привязал шаргов на длинные ремешки, за несколько секунд распутал узел, и отправился изучать дом. Он был поделен перегородками из грубых досок на несколько комнат. Передняя, с большим очагом и столом, была самой большой, а в дальней части разместилось несколько крошечных спаленок, оборудованных простыми лежанками из таких же досок.

Забросив в первую же каморку свой мешок, я отправился на крыльцо, ставить сторожки, и поймать какую- нибудь дичь. Воспоминание о погоне заставило меня на этот раз заниматься установкой щитов и сигналок с особой тщательностью. Да и сотворил я их третьей ступени, вместо обычной седьмой. И только после этого захватил тушку пойманного и уже разделанного дикого кабанчика и вернулся в дом.

Молча разжег огонь, приглушил и повесил над ним присоленное мясо, решив, что так оно дольше сохранится в дороге.

Потом притащил воздушной плетью котел воды, повесил в другом углу очага, на чай. И насыпал из мешка в миску овощей, намереваясь сделать салат.

Мэлин пришла из своей комнатушки переодетая в старую одежду, заглянула в котел, повернула рычагом вертел, и села к столу, молча глядя, как я режу овощи.

— Снимай все амулеты, талисманы, колечки и заколки, все металлическое и с камнями, — приказал я, — а также пряжки и нож. И не смотри такими подозрительными глазами, я ничего не возьму. Это только ты считаешь меня чудовищем, потому что не удалось выжить из крепости. Люди не любят тех, кто их победил или в чем- то обошел.

— Это неправда, — зло прошипела она, складывая в жалкую кучку свои ценности.

Амулет, что давал я, положила в стороне, но я воздушной лианой придвинул его в общую кучу. Подождал, пока она закончит, проверил поисковичком и велел вытащить из потайного кармашка иглы и ножнички, а из обычного наперсток.

Спорить она не стала, сложила и их в кучку и бдительно уставилась на меня. А я окружил собранные вещи коконом тройной защиты и запустил внутрь заклинание огненной магической очистки.

Несомненно, оно сожжет и мелкие наговоры и заклинания, но если к чему- то прицепилась незримая нить чужой следилки, она тоже сгорит в очищающем огне.

— А они не расплавятся? — тихонько прошептала ведьмочка, следя за наливающимися жаром вещами, но я только строго сдвинул брови, сейчас не до объяснений, нужно следить очень внимательно.

— Змейство… — ее растерянный вздох и синеватая вспышка совпали, но меня это вовсе не обрадовало.

Значит, она все же была, хитроумно подвешенная следилка, и по ней кто- то очень коварный узнавал о наших передвижениях. Вот почему он все время был на шаг впереди меня. И хотя теперь следилки нет, догадаться, в какую сторону мы движемся, сможет и наивный хуторянин, не то что вражеский маг.

Хотелось бы узнать, просто из любопытства, в какой момент путешествия ее прицепили к бастарде? Про то, что в крепости повесить следилку было некому, я почему- то не сомневался, веря, что Ренгиус не мог не предупредить.

Но теперь все это не важно. Хуже всего, что враги уже где- то рядом и нам даже бежать некуда. Ну чтож, на всякий случай придется готовиться к самому последнему способу.

— Ир… извини меня.

Нет, она все же неисправима. Ну, ведь просил же?!

— Я больше не буду так тебя назвать… только прости. Я теперь поняла… это она меня все время дергала… а я думала… я же ее почувствовала, когда ты что- то намагичил… — она говорила все тише и жалобней.

— Уже простил. Я сам виноват, не сумел сдержать себя в руках. А такое заклинание, невозмутимости, всегда на себя бросаю… мне оно легко дается, — прощать и просить прощения почему- то всегда легче, когда осознаешь, что простили тебя самого. — А это все пока не надевай, я сейчас обновлю защиту.

Разумеется, вливая в амулеты щиты и отвороты от всевозможных заклинаний и ловушек, я сделал все, что только мог. Выложился до нитки, постаравшись ничего не пропустить и не забыть.

Даже пот на лбу выступил, когда я сводил вложенные заклятья в единую конструкцию и наполнял ее силой.

— Все твои заколки теперь с защитой, — предупредил я ведьмочку, откидываясь на стену, и незаметно отирая лоб, — и кстати… давно хочу спросить, тебе не хотелось вернуть косу? Разве у ведьм нет заклинания для роста волос?

— Нет… раньше не хотелось, — туманно пояснила она, — а теперь незачем.

В ее печальных глаз на миг мелькнуло уже знакомое мне выражение умудренной жизнью старушки и исчезло, и я решил больше не задевать эту тему. Раз ей нравится быть похожей на парнишку, мне все равно.

— А можно я спрошу? — Осторожно осведомилась девчонка и я утвердительно ей кивнул.

Спрашивать маглоров можно всегда… но не стоит думать, что на все вопросы будет ответ.

— А у тебя есть отец и мать?

— Конечно, — на этот вопрос я могу отвечать сколько угодно, — и даже брат есть. Но он старше и давно прошел практику.

— А они не волнуются? — помолчав, спросила девчонка и я вздохнул.

— Думаю, волнуются. Но я иногда посылаю письма… нам разрешено раз в два месяца писать короткое послание.

Про то, что родители имеют право в случае, если у них разбушуется интуиция или начнут появляться предвиденья запросить отчет у наблюдателей, рассказывать я разумеется не собирался. Людям трудно понять, как можно тратить столько усилий для воспитания, обучения и защиты детей, а потом бестрепетно бросить их в свободное плавание по полному рифов и мелей житейскому морю обычных людей.

— А учитесь вы долго?

— Да. Мы ведь рождаемся уже со способностями. А маленький ребенок не понимает, почему нельзя ничего поджигать или привязывать к себе мать, чтоб не уходила… поэтому первые два года всем помогают воспитатели. А потом в доме поселяется первый учитель. Поэтому мы считаем, что учимся с двух лет. Ну а в пятнадцать или шестнадцать сдаем экзамены, и он уезжает. После этого мы сами выбираем себе магистра, и если он согласится учить, ходим к нему на уроки.

— Ир… прости, Тадор, а тебе не хотелось остаться дома?

— Нет, — помолчав, ответил я, на этот вовсе не простой вопрос, — и есть же закон, пакт Хангерса. Но если другие смогли отработать, чем я хуже? Или лучше?!

— Нет… ты не хуже, — девчонка тяжело вздохнула, стараясь сделать этот вздох незаметным, и вдруг задала такой вопрос которого я никак от нее не ожидал, — а ты не можешь узнать… где они теперь? Те маглоры… которые жили в крепости.

— Сейчас не могу. Но когда пойду к наблюдателю отчитываться за год, обязательно спрошу. А тебе они зачем?

— Попросить прощения. Я ведь не думала… — она смолкла, махнула рукой и ринулась к очагу, крутить жарящуюся тушу.

— У меня салат готов, — завершив надоевшую работу маленьким заклинанием, объявил я, — принеси хлеб и отрежь мяса, я его магией дожарю. Есть хочется.