Сьюзан Кей Куинн - Открытые мысли

— Раф, пожалуйста.., — слова застряли в горле. Он не доверял мне и зачем ему это? Я только лгала ему все это время. Он не помнил, что я рассказывала ему правду, и что мне было жаль. Он не помнил ничего из этого.

Деревянный пол выглядел размытым, потому что слезы вернулись. Я пошла к двери, но дверь, казалось, шаталась, так что мне пришлось ухватиться за косяк. Я споткнулась о порог, и мои колени ударились о ковер. Я схватилась за лестницу и поспешила вниз.

Когда я была на середине лестницы, он окликнул меня. — Кира, подожди!

Я замерла и медленно повернулась, чтобы посмотреть на него. Миссис Сантос слышала его, поэтому я приказала ей игнорировать любые звуки с третьего этажа и полностью сосредоточиться на мыльной опере. Раф балансировал на верхних ступенях. Я затаила дыхание, ожидая, когда он заговорит.

Он закусил губу. — Ты можешь контролировать меня. Заставить меня делать что хочешь.

Я кивнула, но ничего не сказала.

— Но сейчас ты этого не делаешь, так? — я покачала головой, все еще затаив дыхание. — Ты можешь навредить мне. Но не делаешь этого. Почему?

Я испустила вздох. — Зачем мне причинять тебе вред, Раф?

Его лицо исказилось, и я знала его мысли, даже не заглядывая в его разум. Я уже причинила ему боль. Выбрав Саймона, не поверив ему. Уехав.

— Я… я никогда не хотела причинить тебе боль, Раф. Я клянусь тебе, — мой голос дрожал, но я торопилась. Я должна была рассказать все, пока у меня был шанс на это. Прежде чем он прогонит меня навсегда. — Я пыталась защитить тебя. Есть другие джекеры, как я, некоторые из них опасны. Я не хотела, чтобы тебе навредили, поэтому лгала. Но не должна была. Я не хотела, — мой голос повышался, из груди вырвался всхлип. — Ложь вызывает проблемы. Я хочу это все прекратить, Раф. Вот почему я вернулась! — я практически кричала, когда закончила. Я остановилась и постаралась контролировать свое дыхание.

— Ты расскажешь мне правду? — спросил он. — Всю? Без этого.., — он запнулся на слове, — ...управления, которое ты умеешь делать.

Я кивнула, с трудом соображая.

— Хорошо, пойдем. Мы можем поговорить в моей комнате, — он попятился к своей комнате, не отрывая от меня глаз и держа дистанцию, словно я была диким животным, которое могло напасть в любой момент. Мне было все равно. Я так ликовала, что чуть ли не плыла по ступенькам. Вернувшись в комнату, он осторожно сел с одной стороны кровати, а я — с другой и стала ждать.

— Так как работает эта ерунда с управлением? — спросил он.

Я сделал глубокий вдох и все ему рассказала. Как обнаружила, что могу контролировать, когда случайно вырубила его. Как это обнаружил Саймон и убедил меня, что был единственным, кому я могла доверять свою тайну. Как он заманил меня на склад и пытался заставить присоединиться к его преступному Клану джекеров.

Глаза Рафа расширились, когда я рассказала, что спасла его от Клана, но мы были пойманы агентом Кестрелем. Я объяснила, что Кестрель украл его настоящие воспоминания, поэтому он не помнил ничего из этого. Он выглядел потрясенным, поэтому я остановилась на этом месте.

Я приблизилась к нему. Он внимательно смотрел на меня, опираясь спиной на спинку кровати и скрестив ноги. Я перестала двигаться. — Я не могу вернуть украденные воспоминания, потому что не я их украла, — сказала я. — Но я могу показать тебе то, что случилось той ночью. Если хочешь.

— Ты должна пробраться в мою голову, чтобы сделать это? — спросил он.

— Да. Но все нормально, если ты не хочешь.

— Нет. Я хочу увидеть это, — он напрягся, словно это было больно. Я подвинулась ближе и взяла его за руку, испытав облегчение, когда он не вздрогнул. Я могла послать ему картинки с другой стороны улицы, мне просто нужен был повод к нему прикоснуться.

Я воспроизвела то, что помнила о той ночи. Как вырубила весь Клан, и Раф вынес меня из склада. Я хорошо помнила ощущение его руки на моей и его прощение, словно теплое одеяло обволакивало в ночном воздухе.

Когда я закончила, то вылезла из его мыслей. Его лицо вытянулось. — Значит агент Кестрель стер мои настоящие воспоминания об этом. И заставил думать, что ты сбежала с Саймоном?

— Я надеюсь заставить его заплатить за это, — это вызвало улыбку на моем лице. Я хотела рассказать Рафу обо всем, что я умела и все ужасы, что я видела. Но мне нужно быть осторожной. Я могла рассказать ему только то, что знал Кестрель. Раф будет еще более бесполезен в хранении секретов от Кестреля чем мой отец.

По крайней мере, я могу быть честной.

— Раф, есть вещи, о которых я не могу тебе рассказать. Не много, — я заговорила быстрее. — Не то, чтобы я не хотела. Просто если Кестрель узнает, будет очень плохо. Для многих людей.

— Хорошо. От меня нет пользы в хранении секретов, — он снова улыбнулся, и я очень хорошо понимала, что моя рука все еще держит его. Раф всегда говорил мне, как себя чувствовал, даже если это было не так и если ему было больно. Мое лицо пылало от позора всей лжи, которую я сказала, когда он был всегда честен со мной.

Я отстранилась и положила руки на колени. — Прости, что не была честна с тобой раньше, Раф.

— Эй, — он придвинулся ближе. — Все будет хорошо. Просто скажи мне, что можешь.

Я так и сделала. Весь ужас лагеря джекеров и Лани. Я пролила свет на детали так, чтобы Кестрель не узнал ничего нового. Я рассказала Рафу, как Лани была похищена, и что они экспериментировали над ней, и как я ненавидела то, что пришлось оставить других изменившихся в лагере. Я не сказала ему, что поклялась помочь им, потому что не хотела, чтобы знал Кестрель.

Я рассказала, как охранник убил Саймона, и он умер от кровотечения в пустыне, а я ничего не смогла сделать, чтобы остановить это. Рука Рафа была на моей, когда я сделала паузу, чтобы побороть слезы, не желая оплакивать Саймона перед ним. Когда закончила, я не сомневалась, что Раф был тем, кому я могу доверять.

Я поспешила и рассказала, как бежала, стараясь быть незамеченной. Чем меньше Кестрель знал о моем визите домой, тем лучше. И я не рассказала о широком диапазоне и борьбе с газом — ничего, что могло бы выдать мое отличие от другого джекера. Хотя Кестрель уже кое-что знал.

Раф кивнул, когда я закончила. Я была опустошена, в хорошем смысле, словно то, что я хранила в себе, давно надо было рассказать.

Мне стало легче.

— Так что ты собираешься делать теперь? — спросил Раф, на его лице появились морщинки. У меня было желание протянуть руку и разгладить эти морщинки. Но мои руки продолжали лежать на коленях, потому что я не была уверена, хотел ли он, чтобы я прикасалась к нему.

— Я не уверена, — я одарила его робкой улыбкой. — На самом деле, у меня есть идея, но я не могу тебе сказать, — пока я все рассказывала Рафу, у меня сформировался план. Я нуждалась в помощи, чтобы достать изменившихся из лагеря, если не считать идею пойти в город поздно ночью. Поиск Лани будет хитростью.