Дженнифер Арментроу - Опал

Чувствуя себя немного одурманенной, я рассмеялась. — Однажды настанет день, когда я стану быстрее тебя.

— Мечтай дальше.

— Придурок, — огрызнулась я.

Деймон улыбнулся уголком губ. — Несчастье.

— Оу, — мои глаза расширились. — Сурово.

— Мы должны воспользоваться этим тихим временем. — Он подошел ко мне, как хищник к добыче.

— Правда? — Внезапно почувствовав, что вокруг стало слишком жарко, я отступала, пока не ударилась о его кровать.

— Правда. — Он скинул обувь. — Я думаю, у нас есть около тридцати минут, прежде чем кто-то прервет нас.

Мой взгляд упал на него, когда он стянул с себя рубашку и бросил ее. Я резко втянула в себя воздух.

— Наверное, не так долго.

Его губы сложились в озорную улыбку.

— Правда. Так скажем, у нас есть двадцать минут, плюс-минус ещё пять. — Он остановился передо мной, его глаза блестели. — Не совсем достаточно времени для того, что я бы хотел сделать, но мы можем постараться.

Волна тепла прокатилась по моим венам, и у меня закружилась голова.

— Можем?

— Ммм. — Он положил руки мне на плечи и нажал, пока я не оказалась сидящей на самом краю кровати. Погладив руками мои щеки, он опустился на колени между моих ног так, что наши глаза очутились на одном уровне.

Ресницы Деймона опустились веером на его щеки. — Я скучал по тебе.

Я обхватила пальцами его запястья. — Ты видишь меня каждый день.

— Недостаточно, — прошептал он и прижался губами к месту на моей шее, где бешено стучал пульс. — И с нами рядом всегда кто-то есть.

Боже, это же не правда. Последний раз когда мы остались одни на более или менее значительное количество времени, мы оба спали. Таким образом, эти моменты были драгоценны, кратки и украдены.

Я улыбнулась, когда он проложил цепочку поцелуев вдоль моего подбородка, остановившись в миллиметре от губ. — Тогда, возможно, нам не следует тратить это время на разговоры.

— Угу. — Он поцеловал уголок моих губ. — Разговор эта такая потеря времени. — И затем поцеловал другой уголок. — И когда мы разговариваем, мы обычно заканчиваем спором.

Я рассмеялась. — Не всегда.

Деймон отстранился, приподняв брови.

— Котенок…

— Ладно. — Я отодвинулась назад, а он навис сверху, опираясь на свои большие сильные руки. Боже, временами я просто теряла с ним голову.

— Должно быть, ты прав, но ты теряешь время.

— Я всегда прав.

Я открыла рот, чтобы возразить, но его губы взяли контроль над моими, а поцелуй углубился, затронув потаенные уголки моей души, от чего мышцы и кости стали плавиться. Его язык скользнул по моему, и в тот момент он мог бы получить все, чего так долго желал, если продолжал бы так целовать меня.

Я пропустила пальцы сквозь его волосы, потянув, когда он поднял голову. Я стала протестовать, но он начал целовать мою шею, опускаясь все ниже, над краем моего кардигана, а потом вниз по ряду маленьких пуговок в виде цветочков, и еще ниже, пока я больше не смогла удерживать его голову. Или успевать следить за его направлением.

Деймон сел на корточки, занявшись моими ботинками. Он стащил один, перебросив его через плечо. Он отскочил от стены с глухим стуком. — Из чего они сделаны? Кроличий мех?

— Что. — Хихикнула я. — Нет. Это искусственная овчина.

— Они такие мягкие. — Он снял другой и они оба стукнулись о стенку. Следующими были мои носки. Он поцеловал мои ноги, и я дернулась.

— Не такие мягкие, как это. — Улыбаясь, он поднял голову. — Люблю колготки, кстати.

— Да? — Я перевела взгляд на потолок, но я действительно ни черта не видела. Не тогда, когда его ладони добрались до икр. — Это… потому что они красные?

— Точно. — Я почувствовала его щеку на моем колене, и мои руки затрепетали на кровати. — И потому, что они такие тонкие. И горячие, но ты уже знаешь это.

Горячие? Я чувствовала, что сама горю. Его руки путешествовали по внутренней поверхности, моих бедер, под джинсовой юбкой, задирая ткань выше и выше. Я прикусила губу, так сильно, что у меня во рту появился металлический привкус. Материал действительно был тонкий, хрупкий почти не существующий барьер между его кожей и моей. Я чувствовала каждое прикосновение, и даже самое легкое ощущалось как тысяча электрических вольт.

— Котенок…

— Ммм? — Я судорожно вцепилась руками в одеяло.

— Просто убедился, что ты еще со мной. — Он целовал мою ногу прямо над коленом. — Не хочу, чтобы ты уснула или еще что.

Как будто я могла уснуть. Да никогда.

Его глаза вспыхнули. — Знаешь что. Дай мне две минуты. Это всё, что мне нужно.

Всё что пожелаешь, — сказала я. — Что ты будешь делать с оставшимися восемнадцатью минутами?

Обниматься с тобой.

Я начала смеяться, но его пальцы нашли резинку вдоль верхней части моих колготок, и он потянул их вниз, ругаясь, когда они запутались на моих ногах.

— Нужна помощь? — Предложила я дрожащим голосом.

— Уже справился, — пробормотал он, сворачивая их в клубок. Потом колготки тоже куда-то полетели.

Все зашло дальше, чем было раньше. Я нервничала, но не хотела останавливаться. Я была слишком любопытна и доверяла ему безвозвратно. А потом не осталось ничего, отделяющего его руки от моей кожи или его губ и я перестала думать, не способная сформировать любую связную мысль.

Существовал лишь он и сумасшедший поток эмоций, которые он извлекал из меня, как художник, создающий шедевр. А потом я больше не была уже собой, потому что мое тело не могло так сильно дрожать. Словно кто-то удерживал, а потом отпустил воздушный шарик, и я поплыла, и остался лишь мягкий беловатый свет, скользящий по стенам спальни, который исходил не от Деймона.

Когда я пришла в себя, глаза Деймона были как искрящиеся бриллианты. Он выглядел немного потрясенным, что было довольно странно, ведь это он потряс меня. — Ты немного светилась, — сказал он, поднимаясь. — Я только раз видел, чтобы с тобой случалось такое.

Я знала, что уже ночь, но я не хотела думать об этом сейчас. Я была счастлива, я плыла на волнах. Это было хорошо — великолепно даже, и я действительно не могла говорить. Мой мозг растворился. Я и понятия не имела, что может быть так. Черт, я в шоке, что это вообще произошло. Я чувствовала, что мне надо сказать ему спасибо или еще что.

Его улыбка была полна мужской гордости и высокомерия, словно он знал, что просто поджарил мой мозг. Он растянулся рядом со мной, притягивая меня к себе. Он опустил голову, целуя меня нежно, глубоко.

— Это заняло меньше двух минут, — сказал он, — Я же говорил тебе.

Мое сердце было где-то в горле. — Ты был прав.

— Как всегда.

Некоторое время спустя я попробовала потянуться, и когда начала говорить, мой голос был приглушен его грудью.

— Я не могу двигаться.