Шарлотта Физерстоун - Похоть

Великан улыбнулся и осушил свой кубок. Голова обжоры при этом запрокинулась, выставив толстые жилы на его горле, и Пру увидела, как он жадно, одним глотком, закинул в себя все содержимое кубка. Никогда еще ей не доводилось видеть столь же грубого зрелища. И никогда прежде она не была настолько поглощена наблюдением за работой мужского горла и движением кадыка.

С глухим стуком поставив кубок на стол, великан откинулся на спинку кресла. Его ноги вытянулись, и черные кожаные бриджи для верховой езды плотно обтянули массивные бедра… да и другие части тела тоже.

Покраснев, Пруденс отвела взгляд. Она не могла смотреть на этого варвара в таком виде, с развязанным кружевным жабо, которое разметалось по небрежно распахнутой рубашке. Расстегнутая и раскрытая до талии, эта рубашка демонстрировала обширное пространство смуглой, типично мужской кожи, бронзовой и лишенной волос.

— А почему бы вам не посмотреть, миледи? — ласково искушал он. — Мне нравится ощущать на себе ваш взгляд.

— Прикройтесь, сэр, — потребовала Пруденс. — Это в высшей степени непристойно.

— Ах да, леди ведь — умеренность, в самом деле, — хрипло пробурчало чудовище.

Набравшись храбрости, Пру заставила себя взглянуть на него.

— Мое имя — Пруденс Леннокс, и я желаю знать, что это за место и почему нас привезли сюда.

Варвар поднялся, и Пру вытянула шею, чтобы взглянуть на него. На нее тут же уставились темные глаза, жадно осматривавшие каждую деталь ее лица и фигуры.

— Вы немного костлявая, не так ли?

Она задохнулась от негодования, оскорбленная до глубины души.

— Прошу прощения, сэр?

Варвар еще раз окинул ее дерзким взглядом с головы до ног:

— У вас не такая соблазнительная фигура, как у ваших сестер. Какая жалость! Я-то скорее представлял себе маленький пухленький лакомый кусочек, пытающийся умерить в себе всевозможные запретные желания. Я бы с большим удовольствием насладился созерцанием вашей полной противоположности — чувственной женщины с пышными формами, которую тяготят ее сдержанность и строгость, которая готова от них поскорее избавиться. — Он еще раз плотоядно оглядел Пруденс. — Но все равно — просто загляденье!

— А теперь, сэр, — поспешила вклиниться Мерси, закрывая собой Пру в попытке защитить, — должна вам сказать, что вы ведете себя самым неподобающим для джентльмена образом. Джентльмен никогда не станет обсуждать фигуру леди в компании представителей обоих полов. Ну а кроме того, — добавила Мерси с застенчивой улыбкой, — моя сестра предпочитает потуже зашнуровывать свой корсет, только и всего.

Глаза чудовища озарились странным светом, который Пру могла бы назвать даже огнем.

— Так она и теперь туго затянута корсетом? И то, что находится под этим платьем, втиснуто, сжато и сдавлено, как колбаса?

— Довольно, — неожиданно раздался чей-то низкий голос, и из сумрака показался другой гигант. У него были длинные темные волосы, убранные назад и зачесанные в косу. Глаза сверкали восхитительным оттенком синего, а голос звучал низко, мелодично, с акцентом. Пру так и не смогла определить, что это был за акцент.

— Киан… — выдохнула Мерси рядом с ней.

— Ты знаешь этого мужчину? — Пру в изумлении воззрилась на сестру, но вдруг и сама вспомнила темноволосого человека. Это он был у пруда днем, во время вечеринки в саду у Сефтонов.

— Мерси, — прошептал он, выступая из тени и обходя вокруг стола. — Я ведь обещал, что мы еще встретимся!

— Где мы? — настойчиво спросила Пру. — И куда вы забрали нашего отца и Честити?

Тот, которого звали Киан, ответил:

— Ваш отец — с Ниаллом, нашим…

Он запнулся, посмотрел на варвара, который все еще сидел, развалившись, за столом, а потом снова сосредоточил взгляд на сестрах.

— Он с Ниаллом, нашим владыкой. Что же касается Честити, то она где-то в этом здании.

— А что это за здание?

— «Нимфа и сатир», — ответило сидевшее за столом чудовище. — И это — публичный дом, чтобы вы знали.

Этого было достаточно, чтобы Пру потеряла всю свою хваленую сдержанность и пронзительно взвизгнула, что заставило громадного варвара разразиться смехом. О боже, это бордель! А те женщины, что прислуживали за столом… Пру мельком взглянула на пышногрудых красоток, которые теперь буквально облепили тучное тело варвара. Они были не соблазнительного вида служанками, а… шлюхами.

— Может быть, мне стоит приказать принести флакон нюхательной соли или нашатырного спирта, леди Пруденс? — осведомилось довольное чудовище, которого явно развлекала ее реакция. — Вы выглядите так, будто вот-вот упадете в обморок.

— Я — не какой-то там нежный цветочек! — с презрением фыркнула Пруденс, горделиво выпрямляя спину.

Глаза варвара снова вспыхнули огнем.

— Я это вижу. И могу увидеть еще больше, когда вы вот так выпячиваете грудь.

— Вас, сэр, уже ничто не исправит. Так и останетесь негодяем.

И это чудовище еще имело дерзость снова рассмеяться! Тучный варвар, казалось, от души наслаждался ее замешательством.

— Еще до окончания этой ночи, леди, у вас будет возможность тесно познакомиться с тем, что на самом деле уже ничем не исправишь.

Пру тихо закипела от злости, но предпочла оставить двусмысленный комментарий без ответа. Сейчас ей стоило подумать о более важных вещах, например о Мерси, чья одетая в перчатку кисть скользнула в ладонь Киана.

— Пойдемте, — тихо сказал Киан Мерси, еще крепче оборачивая пальцы вокруг ее руки. — Следуйте за мной.

— Не смейте! — заклокотала от возмущения Пру, схватив Мерси за запястье. — Мы найдем отца и уберемся подальше от этого дома терпимости!

— Вы останетесь здесь, когда узнаете, что так будет лучше для вас, — мрачно сказал Киан. — Там, поблизости, в других комнатах, найдется немало тех, кто найдет вас весьма приятными.

— Я не останусь с этим… этим грубым, высокомерным… варваром.

Киан пожал плечами:

— Тогда можете рискнуть и присоединиться к компании тех похотливых животных в других гостиных.

У Пруденс перехватило горло. Боже милостивый, что же происходит? Она будто попала в ночной кошмар, нескончаемую череду ужасных событий, и никак не могла проснуться.

— С Эйвери вы будете в полной безопасности.

— И хорошо откормленной, — лукаво взглянуло на нее чудовище.

Пру с подозрением сощурилась, когда Киан притянул Мерси ближе к себе. Прошмыгнув мимо сестры, Мерси успела еле слышно шепнуть ей:

— Не ешь ничего из того, что они предложат.

В следующее мгновение Мерси увели, оставив Пру наедине с варваром.

— Подойдите, — скомандовал он грубым голосом.

Но Пру скрестила руки на груди и словно вросла в пол. Она была твердо намерена стоять на своем, но ее решимость внезапно растаяла, словно кусочек сахара в горячем чае, когда варвар заговорил. На сей раз его голос звучал притягательнее, очаровывая неземной красотой, и Пруденс повиновалась, несмотря на то что не поняла ни слова из того, что он сказал.