Линдси Пайпер - Заклятие короля

Это было... близостью.

— Ты была права, — прохрипел он. — Я не люблю пе­ремен.

Она подалась вперед, изменяя положение их ног, чтобы оседлать его бедра. Поднялась, опустилась и прижалась мяг­ким изгибом бедер к доказательству того, насколько он ее хо­тел. Это доказательство вынудило его застонать, когда Нинн закрыла глаза.

— Мне нравится эта перемена. Всегда такой воин. Всегда такой твердый. — Она прижалась к нему бедрами. — Но это именно та твердость, которая нам сегодня понадобится.

Самоконтроль Лето сорвался. Он не мог сдерживаться за них обоих. Она хотела, чтобы он овладел ею. И он это сделает.

То, что было медленным пробуждением соблазна, стало грубее, быстрее. Он сорвал с нее топ так резко, что она ахну­ла. Возможно, рефлекс заставил ее скрестить руки, закрывая прекрасную обнаженную грудь. Он поймал ее за запястья и завел их ей за спину. Любая другая женщина — Дракон по­дери, любая другая женщина — сдалась бы от такой демон­страции его силы. Нинн не могла вырваться из его хватки, но у нее было другое оружие. Она оскалила зубы и выгнула грудь вперед.

— Тебе, — сказала она.

Какой вызов.

Лето потянул ее запястья вниз и назад, заставляя ее вы­гнуть спину. Поймал губами ее левую грудь и засосал. Без предупреждения. Без мягких поцелуев. Ее вздох потоком ла­вы обдал его тело. Она поводила плечами из стороны в сто­рону — в слабых попытках вырваться из оков его рук. Дви­жения лишь подхлестнули его желание. Она никуда не могла деться, более того, она не хотела этого.

Ее плоть под его губами и языком была одновременно мяг­кой и упругой. Он играл языком с бусиной ее напряженного соска. Мягко поглаживал. Втягивал и лизал, догоняя темпом ее пульс. Каждая ласка вызывала разные звуки из ее горла. Он хотел выучить их и заставить ее повторять их снова. Он проложил языком теплую влажную дорожку к второй груди. Она застонала, когда он потерся грубой щекой по затвердев­шему соску.

И снова попыталась вывернуться из его рук, вращая запя­стьями.

— Я хочу прикасаться к тебе.

Лето поднялся горячими поцелуями к ее шее, скуле, за ухо.

— И к чему ты прикоснешься сначала?

— К твоим бокам. Я хочу царапать тебя, пока ты не вздрог­нешь.

— А когда вздрогну?

— Ты трахнешь меня. — Она нырнула вперед, чтобы пой­мать его губы в яростный поцелуй. Их страсть родила грозу между ними, с потрескиванием ее электричества и остротой его чувств. Столкновение. — Потому что я не хочу больше мягкости. Мягкость мы оставим на потом.

Он застонал ей в рот. Потом. Это обещание. Что будет еще время. И не одно подобное столкновение. Она выучит его стоны, его дрожь, так же верно, как обучалась движениям для боя.

Еще раз скользнув языком между ее губ, он отпустил ее руки.

Она не стала играть с ним. Нинн рванула ногтями по его бокам и бедрам. Он зашипел. Вскинул бедра. И ее ответный стон был именно тем, что он хотел услышать. Она была силь­ной, дикой — он никогда не думал, что у него будет напар­ница, которую он настолько захочет.

В которой будет нуждаться.

— Чувствуешь? — зарычал он ей в губы, хватая ее за яго­дицы и заставляя опустить бедра. Прижался к ней. Ближе, начиная двигаться в ритме, который захватывал их тела. — Чувствуешь, насколько я тебя хочу?

Она запустила между ними руки. Горячие тонкие пальцы скользнули под резинку его трусов.

— Настолько? — Она обхватила пальцами его эрекцию. — Это все мне?

— Дразнишься, мерзавка, — сказал он с улыбкой, в кото­рой боль смешивалась с подступающим экстазом. — Тебе по­казать, что я могу?

— Да.

Даже в дымке возбуждения Лето знал, что не сможет опро­кинуть Нинн и войти в нее так, как он хочет. Ее поврежден­ная спина была еще слишком чувствительна. Она, похоже, забыла о том, что произошло в последние несколько часов, последние несколько дней, но он не мог забыть ее боль, как ни старался.

Вместо этого он использовал свою силу — он любил де­монстрировать силу, когда дело касалось доминирования над этой женщиной — чтобы развернуть ее и поставить на коле­ни. Стянул с нее шортики. И уверенно, властно запустил ла­донь между ее ног. Она была влажной. Влажной для него. Каждый раз, стоило ему подумать, что возбуждение достиг­ло своего пика, находилась новая причина забыть о прошлых границах.

Нинн выгнула спину, как кошка, прижимаясь к его ладо­ни. Они оба приглушенно застонали.

Лето стянул свои трусы и прижался к ее влажному входу. Она застыла. Он не дышал, склоняясь над ее телом. Свобод­ной рукой он обнял ее за бедра. Она могла двигаться и вы­рываться от талии и выше, но бедра и то, что между ними, сейчас контролировал он.

Глядя на ее свежую татуировку, он боролся со своими опа­сениями. Он заставил их исчезнуть, отрешился, как умел на арене, отметая самые громкие вопли толпы во время боя. Со­средоточился на одной задаче.

— Ты хотела, чтобы я показал тебе, — нетерпеливо проры­чал он в ямку за ее ухом. — Вот что мое. И это наша награда.

Одним мощным толчком бедер Лето заполнил ее. Нинн за­кричала, выгнулась, подалась навстречу, чтобы принять больше. Она не помнила мужчин, которые были до него, — то, как глубоко он проникал, пульс его сильных движений заполнили все ее мысли. Ее хватило лишь на то, чтобы при­жать ладони к стене над изголовьем постели. Он не сдержи­вался. Она видела, как он дерется, видела, как он раньше сдерживал свой характер. И то, и другое требовало силы. Раз­ных видов силы.

Теперь вся эта сила была направлена в нее. Когда он пода­вался назад, ей хотелось заплакать. Потеря его твердой дли­ны словно отнимала у нее кислород. Но он выходил не на­долго. Удар сердца, и он уже возвращался туда, куда она хотела, где жаждала его, — рывок, бедра к бедрам, внутрь до упора. Она горела. Она скользила. Она жаждала. Каждый толчок отправлял ее все выше, все ближе к чистому живот­ному наслаждению. Ей хотелось потерять остатки рассудка. Ей хотелось, чтобы Лето заставил ее кричать.

Склонившись над ней, он посылал жаркие вспышки удо­вольствия по ее спине. Волосы на его груди щекотали ей кожу. Он дышал хрипло, быстро, часто, в ритме своих дви­жений.

Он прижался губами к ее виску.

— Скажи мое имя.

— Лето.

— Скажи, что тебе это нравится.

— Дракон подери, Лето. Мне это нравится.

— Скажи, что хочешь еще.

— Еще, — задохнулась она.

— Однажды я сломал тебя. — Его темп ускорился, бедра напряглись. — И я сломаю тебя снова.

— Неправда, неправда, неправда. — Слово показалось правильным. Подходящим их страсти. — Моя очередь. Я сло­маю вас, сэр.

Он сместился, чтобы выпрямить спину. Сильная рука схватила ее за глушащий ошейник и потянула. Она не могла не прогнуться в ответ. В таком положении она была уязви­мее. Остаток самоконтроля, позволявшего ей ответить, ис­парился. С Лето, для Лето, она сама желала избавиться от контроля.