Эйвери Уильямс - Невозможное завтра

Она улыбается, но я задаюсь вопросом, злится ли она на меня.

Эхо вытаскивает свои наброски из черной папки и выкладывает их на стол.

– Кайли, рассказала мне о теме солнцестояния, – начинает она, – так что я начала с зимних созвездий. – Рисунки прекрасны; большой круглый компас выделен розовым на закрученном фоне мерцающих звезд. – Вот Андромеда, – продолжает она, указывая на созвездия тонким пальцем, – Кассиопея, и моя любимая: Орион, созвездие охотника.

Астрологические знаки сотканы из великолепной декоративной ткани, их хорошо знакомые символы сочетаются в изящном сценарии. По обе стороны от главной округлой фигуры в стиле ар-нуво [28] См. также модерн, югендстиль – художественное направление в искусстве, наиболее распространенное в последней декаде XIX – начале XX века (до начала Первой мировой войны). нарисованы две женщины, чьи наряды красиво развеваются на ветру. У каждой из них на голове надет обруч, сделанный из звезд.

– Очень круто, – говорит Рид, и утвердительное шептание среди группы говорит мне о том, что они согласны. Даже Мэдисон выглядит впечатленной, и я с благодарностью сажусь обратно на место, пока все хвалят работу Эхо.

– Отлично. Думаю, на этом все. В следующий раз встретимся в воскресенье в Клэрмонте. Захватите с собой рабочую одежду. – Мэдисон выдвигает свой стул из-за стола.

– Еще кое-что , – вставляет Рид, на что у Мэдисон выгибаются брови; вне сомнения она шокирована тем, что у него хватило смелости перечить ей. – Вы же все придете к нам на винодельню, верно? Мы с сестрой с нетерпением ждем вас в гости.

Эхо застенчиво опускает глаза.

– Я не знаю, о чем идет речь, – признается она.

– Что? Нет, ты же была в списке. – Рид поворачивает голову в сторону сестры.

– Должно быть, я совершенно случайно забыла о твоем пригласительном, Эхо, – говорит она, хмурясь. – Как невероятно грубо с моей стороны.

– Ты должна прийти, – обращается Рид к Эхо. – Тебе понравится винодельня.

– Спасибо, но я не могу. На эти выходные у моей семьи намечен Праздник Урожая. Новый месяц в созвездии Рака.

Вроде бы она довольна тем, что ее пригласили, но внутри меня все холодеет. Если Рид хочет, чтобы Эхо пришла в винодельню, значит, он считает, что она может быть мной. Меня бросает в дрожь при мысли о том, что он запланировал. Будет гораздо лучше, если Эхо останется здесь, в Беркли, в безопасности.

Остальные подтверждают, что собирается прийти, все, кроме Ноя. Николь поникает духом.

– Ты должен пойти, – хнычет она.

– Да ладно тебе, Ной, разве ты не считаешь, что ночная вылазка пойдет тебе на пользу? – вмешивается Мэдисон, и я замечаю, как ослабевает его решимость. Неосознанно она произносит волшебные слова. Он готов на что угодно, лишь бы избежать своего отца.

– Ты права, – говорит он. – Я пойду.

Мое сердце начинает стучать быстрее. Как бы мне ни хотелось провести с ним больше времени, я не хотела, чтобы он находился в компании Кира.

По пути к двери Николь просит Ноя, чтобы он подвез ее домой, ссылаясь на то, что она хотела бы с ним поговорить. Я застываю – уверена, она собирается пригласить его на танцы в качестве своей пары.

От этого мне хочется умереть. И от этого мне хочется провалиться сквозь землю.

Только я не могу позволить себе думать о них сейчас. Мне нужно переживать о том, как оставить всех в живых. Так что я заставляю себя не обращать внимания на то, как они уходят на холодный воздух вместе, как соприкасаются их руки. Я заставляю себя смеяться над словами Шанталь, даже когда вижу, как Ной открывает пассажирскую дверь автомобиля для Николь, точно так же, как делал это для меня. И я все держу дурацкую улыбку на своем лице, пока его задние фонари исчезают в ночи, несмотря на то, что мне хочется кричать.

Я откидываю голову назад, смотрю вверх. Сквозь кружево красного дерева то выглядывает, то прячется луна, из-за своего шампанского света она кажется тусклой. Она аккуратно разрезана напополам – точно также ощущаю себя и я.

Я пришла к домику на дереве сразу после ужина с Морганами, нуждаясь оказаться в месте, где смогу побыть совершенно одной, в полной безопасности. Я отворачиваюсь от переменчивой луны и кладу голову на колени, джинсы царапают щеки.

Я скучаю по Ною. Увидеть его сегодня оказалось еще болезненнее, чем я того ожидала. Я касаюсь кулона с птичьей клеткой, который он подарил мне – я надела его перед тем как выскользнуть на улицу, чтобы держаться хотя бы за что-нибудь, что связывает меня с ним, даже не смотря на то, какой слабой эта связь стала. Прямо сейчас он может целовать Николь. Забывая о моем существовании. И все это из-за Кира.

Поднимается ветер, принося с собой запах из сада Морганов, сезонного древесного дыма от соседей и воспоминаний. Это не впервой, когда Киру удалось сорвать любовный роман.

В моей памяти навсегда останется, какой жаркой была та ночь в марте, в день рождения Шарлотты, когда мы пошли праздновать в местный бар. В то время мы жили в Мексике, не высовываясь, пока Кир налаживал какие-то сложные деловые отношения, кажется, по поставке кокаина в Штаты. Было жарко и душно, температура поднималась выше 80 градусов [29] Более 44 градусов по Цельсию. даже ночью. Я была скользкой от пота, стояла возле бара с Киром, пока он пил текилу словно воду, и наблюдала, как на патио, залитом бугенвиллеями [30] Вечнозеленые вьющиеся кустарники с мелкими цветками, имеющие ярко окрашенные, обычно в пурпурный цвет, широкие прицветники. , Шарлотта танцует с Себастьяном, как эффектно смотрятся ее алые волосы на фоне блистательных фиолетовых цветов. От Кира и от меня не ускользнуло то, какими розовыми были щеки у Шарлотты, вторя цвету розы, которую она заправила за ухо. Себастьян усмехался, кружа ее снова и снова, пока от головокружения она не рухнула ему на грудь. И после чего они еще немного потанцевали.

– Неужели я заметил расцветающий роман? – спросил Кир, перекрикивая звуки мариачи [31] Один из самых распространенных жанров мексиканской народной музыки. . Я достаточно хорошо знала его, дабы учуять, что за данным вопросом прячется скрытая угроза. Кир ненавидел Шарлотту, жалел о том, что привел ее в ковен. Он хотел быть единственным, кому я могла доверять, единственным, кто мог заботиться обо мне. С тех пор, как Шарлотта присоединилась к нам, он перестал быть таковым, впервые за четыре сотни лет.

Кир должен был быть центром нашего мира, солнцем, вокруг которого мы все вращались. Если Себастьян и Шарлотта влюбятся, то куда больше будут заботиться друг о друге куда, чем полагаться на него. И этого он никогда не мог допустить.

– Думаю, они просто веселятся, – ответила я, пот застилал глаза. На патио музыка замедлилась, когда музыканты перешли к традиционному исполнению «Amor Eterno» – «Вечная Любовь». Себастьян притянул Шарлотту ближе, его рука обвивала ее за талию и запутывалась в черной кружевной шали.