Маделайн Монтегю - Ночной

Рафаэль тяжело дышал.

– Думаю, он уехал.

– Кто? – Алэйна смутилась, когда вспомнила – поцелуй это его идея, чтобы убедить Бобби что она «занята».

– Думаешь, он поверил? – тихо спросила она, застенчиво убирая руку с его рубашки, которую до этого схватила в кулак.

Его губы скривились в усмешке. Золотистые глаза излучали смесь желания и веселья.

– Это убедило меня.

Она выглядела смущенно, когда он отошел от нее и наклонился, чтобы поднять металлоискатель. Передав его ей, он пошел обратно. Алэйне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что она собиралась делать с металлоискателем. Прерывисто вздохнув, девушка вспомнила, что должна была искать границы поместья, чтобы он смог поставить ей забор, а затем, бросив последний взгляд в сторону главной дороги, пошла обратно.

– Спасибо, – произнесла Алэйна, после того как они молча шли некоторое время.

Он бросил на нее удивленный взгляд, а затем медленно усмехнулся.

– С удовольствием.

Алэйна покраснела. Прочистив горло, она сказала.

– Я имела в виду ... эээ ... что заставил Бобби уйти.

Он хмыкнул.

– Я получил от этого удовольствие.

Нахмурившись, она в замешательстве посмотрела на него.

– Тебе тоже не нравиться Бобби?

Он вопросительно поднял свои темные брови, и Алэйне стало интересно, ответит ли он на интересующие ее вопросы. Он красноречиво дал понять, что не хочет, чтобы она пыталась у него что-либо узнать.

– У меня сложилось такое впечатление, что тебе чрезвычайно не нравится Калхоун.

На его лице не было и следа веселья.

– Это мягко сказано, – выдавил он. Его гнев грозил вырваться наружу, поэтому Алэйна отступила, потеряв всякое желание выяснять что-либо. В любом случае, она была сбита с толку тем, что произошло, чтобы еще и строить догадки.

К счастью, они определили местонахождение старых границ без особых трудностей, и тогда Алэйна смогла вернуться в дом и передохнуть.

Как только она оказалась внутри, то поняла, что уже было не раннее утро, а чертов день.

Она не знала, что делать с Рафаэлем. И уж точно не знала, что делать с тем, что произошло между ними.

Убравшись на кухне, она пошла в гостиную и плюхнулась на диван, задумчиво хмурясь.

Человек вообще может так целоваться?

Боже! Она не могла вспомнить ни одного мужчину, который поцеловав всего один раз, произвел бы на нее такое впечатление! Это можно было понять, если бы не тот факт, что она…

Она оборвала себя. Она не собиралась.

Она не совсем нуждалась в этом сейчас. У нее никого не было с тех пор, как она рассталась с Бобби, и то, это было лет сто назад. На самом деле, у нее никого не было, потому что Бобби всякий раз находил способы отпугнуть всех, кто проявлял к ней интерес. Возможно, она была бы возмущена этим, однако не встретила никого заслуживающего ее внимания, но это было до Рафаэля.

Хотя у нее создалось впечатление, что его интерес заключается совершенно в другом.

И все же, он не казался равнодушным, когда она прекратила заигрывать с ним.

Она засомневалась, неужели она ошибается. Или это принятие желаемого за действительное, или может он вел себя так холодно, потому что не любит чувствовать себя «загнанным»? Или, может быть, он был так холоден с ней, потому что пытался заработать и не хотел потерять работу, взяв тайм-аут на то время, что будет работать?

Она хотела думать, что не бредит и поцелуй был своего рода признаком его интереса к ней. Возможно, он и был заинтересован, но у нее было такое чувство что, по крайней мере, часть его интереса не имела ничего общего с ней. Отчасти, это было из-за враждебности по отношению к Бобби.

Алэйна думала что, отчасти, это может быть еще потому, что она, по крайней мере, знала о его связи с ее соседом.

На самом деле, так оно и было, но есть еще одна причина – она ненавидела Калхоуна.

По крайней мере, теперь понятно, почему Рафаэль был таким раздражительным по отношению ко всему, что касалось его происхождения. Конечно, она тоже увидела только одну сторону. Наверное, сильно раздражает, когда люди судят о тебе по цвету кожи. Вокруг гораздо больше латиноамериканцев мексиканского происхождения, чем любых других. И подавляющее большинство из тех, кто мигрировали в США, выглядели так, будто в них текла индейская кровь.

Однако не так много ростом в шесть футов.

Вот почему она предположила, что он должен оказаться американским индейцем, и это было так же плохо, как и то, что она предположила, что он мексиканец.

Решив, что именно по этой причине Рафаэль был так холоден с ней, но после отвергла и это. Безусловно, это, конечно, раздражало его, но у нее было такое чувство, что еще до того между ними была невидимая стена. Ей так же казалось, что это его способ держать дистанцию.

Хотя это может быть не совсем верно. Он сказал, что жил в районе пострадавшем от урагана. Алэйна знала, что это ужасно, они потеряли абсолютно все: свои дома, свою работу и, в большинстве случаев, близких.

Эта мысль привела ее в ступор, именно поэтому Рафаэль вообще не хотел говорить об этом.

Если бы это было пустяком, то он не стал бы ходить вокруг да около; прервав свои размышления, Алэйна встала и выглянула в окно, чтобы проверить его успехи. Может быть, это объяснение, почему он был таким отстраненным?

Она не видела его, но слышала трактор и через несколько минут увидела, как он очень медленно едет на нем вдоль дороги. За ним от рулона медленно раскручивались нити колючей проволоки, который он прикрепил к трактору. Девушка наблюдала за ним, пока он не проехал мимо дома и не исчез за деревьями.

Ее мысли переключились на Ральфи.

После того как сигнал будильника разбудил ее этим утром, она совершенно забыла о нем, будучи слишком потрясённой и встревоженной, чтобы думать об этом.

У нее были проблемы – в то время как она пыталась решить, что же делать с котом, он решил создать ей любовные. Что, черт возьми, с ним делать? Не могла же она просто позвонить кому-то, чтобы его увезли. Алэйна предположила, что возможно он принадлежал зоопарку, но ей ненавистно было думать о том, что его посадят в клетку.

И особенно ненавистна была мысль, чтобы сделать с ним что-то подобное, потому что он не нарушил ни единого «табу», даже если у него не было возможности понять, что он сделал что-то не так. Он такой умный. Казалось, что он понимал ее, когда она говорила с ним, правда, это было маловероятным, потому он был существом с ограниченным интеллектом.

Если на то пошло, особой альтернативы не было. Его не остановила бы дверь. Она не сможет удержать его дома и, поскольку он такой смышлёный, то запросто откроет дверь и выйдет наружу, когда ему вздумается. Она не питала иллюзий, что забор из колючей проволоки сможет держать охотников от него подальше. Они будут стоять на другой стороне, и стрелять в него.