Лиза Дероше - Первородный грех

В этой вечности, что длится не более чем мгновение ока, часть меня умирает, пока в мире есть эта темная клубящаяся яма, полная порочных мыслей, вырождающихся идей и негативных эмоций.

Мир ада.

Я теряюсь в темноте. А затем пустота.

Когда я вхожу в квартиру, увиденное шокирует меня. Я чувствую, что мое по большей части серное сердце раздавлено, так как я позволил этому случиться. Мгновенно я пересекаю комнату и оказываюсь около кровати, прижимаю к себе безжизненное тело Фрэнни.

Я смотрю на Габриэля, с широко распростертыми крыльями парящего около двери в своей ангельской форме. Он оглядывается в сторону свечения и скользит к нам, когда я поворачиваюсь назад к Фрэнни. Но, как только я наклоняюсь, чтобы проверить, дышит ли она, чувствую удушающую жару, когда красный взрыв адского пламени, осветивший комнату, встречается с раскатом белой молнии. Озон побеждает серу, и я задыхаюсь. Мои пальцы удерживают шею Фрэнни, и я чувствую ее пульс.

Я ожидаю, что Габриэль поможет Фрэнни, но он скользит мимо нас, и мой взгляд устремляется к темному очертанию, облеченному в его белый свет: Лилит стоит возле книжных полок, завернутая в кожистые крылья Короля Люфицера. Как призрак. Должно быть, причиной этого послужило то, что прошла вечность с тех пор, как король Ада посетил Землю в последний раз.

Люцифер злобно смотрит на Габриэля. Он ближе притягивает к себе Лилит, как будто она Его самая ценная собственность.

— Ты знаешь, что она принадлежит мне, Габриэль, — рычит Он.

— Отпусти ее, — отвечает Габриэль, подходя ближе.

Я крепче прижимаю к себе Фрэнни. Несмотря на то, что она жива, я не чувствую ее сущности. Нет гвоздики и смородины. Ее душа покинула тело.

Я опоздал.

Отчаяние пронзает меня, когда я сгребаю Фрэнни в свои объятия, желая, чтобы она жила. Еще одна вспышка Адского пламени разносит половину кухни, и я, как щитом, закрываю Фрэнни своим телом от летящих обломков.

Габриэль направляет вихрь белых молний в Люцифера, когда тот пятится к окну с Лилит, стоящей за Его спиной. Молнии Габриэля достигают цели: Люцифер взмывает вверх и ревет. От звука его голоса дрожат стекла в окнах. Он хватает Лилит и прячет под рукой как тряпичную куклу, и с одного взмаха Его крыльев, оказывается на подоконнике, дробя остатки разбитых стекол и ломая дерево перепончатыми лапами. Он расправляет крылья, готовый к прыжку, но, отправив белую вспышку, Габриэль пересекает комнату. Он уворачивается от адского пламени Люцифера и, хватая его за крыло, отбрасывает назад в комнату. Когда Люцифер врезается в стену около кровати, трескается штукатурка, разрушая часть стены, я слышу ее.

Голос Лилит становится низким и сдавленным, когда она сопротивляется, сдерживая слова.

— Ты не хочешь меня. Возвращайся в ад.

Когда я вижу, что Люцифер останавливается на середине шага, направляясь к двери, я понимаю.

Фрэнни.

Реальность обрушивается на меня. Сущность Фрэнни в теле Лилит. Я не знаю, как такое возможно, но страх зарождается во мне, когда я вижу, как Люцифер юркнул к двери с Лилит в руках, и понимаю, что это правда.

Я опускаю тело Фрэнни на кровать и встаю, в то время как Габриэль делает выпад и выбивает Лилит из рук Люцифера. Габриэль прячет ее за спиной, где она падает на пол. Я концентрирую все свои силы, что мог собрать, и посылаю взрыв адского пламени в Люцифера. В тот же момент Габриэль извергает ослепительные молнии. Оба удара попадают Люциферу в грудь, красный и белый взрыв с оглушительным грохотом кидают Его сквозь стену в квартиру Лили.

Люцифер поднимается с пола и с мучительным ревом и тошнотворным запахом серы исчезает в облаке дыма.

— Трус, — бормочет себе под нос Габриэль, убирая свечение, но его голос дрожит. Он поворачивается к Лилит и принимает человеческий облик, когда она поднимается с пола. Стоило ей заговорить, как стало ясно, что голос принадлежит ей.

— Это небесное Вуду срабатывает только с демонами, Габриэль. Я не демон. Только попробуй, и все, я имею в виду всех…, — говорит она и бросает многозначительный взгляд на «умирающее» тело Фрэнни.

Габриэль отступает на шаг.

— Отпусти ее.

Она поворачивается ко мне, но потом замолкает, и ее лицо искажает гнев.

— Оставьте его в покое, — соскальзывает с ее уст слабое и подавленное звучание.

Я осторожно делаю шаг в ее сторону, мое сердце подскакивает к горлу.

— Нет, Франни. Не используй свое Влияние ради меня. Заставь ее отпустить тебя.

— Ты можешь сделать это, Фрэнни, — говорит Габриэль, подходя ближе к Лилит.

Замешательство на лице Лилит проясняется, и она поворачивается ко мне.

— Она теперь моя.

Я нависаю над Лилит, прежде чем понимаю, что двигаюсь.

— Отпусти ее! — реву я, когда моя рука обвивает ее горло. Я толкаю ее в стену, занося мой святящийся кулак ей в лицо.

— Я не могу, — хрипит она. — Ты знаешь, что Он сделает со мной, если я не верну ее.

Я знал. То, что Лилит — Его королева, еще не значит, что Он пощадит ее от своего гнева. Я слышал сплетни, а однажды крики. Я взглянул на дыру в стене и вдруг понял, почему Он сдался так легко. Он знал, что Лилит не откажется от Его награды, и Он оставил ее выполнить Его приказ.

Габриэль отталкивает меня от нее.

— Остановись, Люк. Ты не можешь ее убить.

Я понимаю, что сжал ее шею слишком сильно. Я отпускаю руку и отступаю назад, не зная, что делать. Габриэль прав. Я не могу убить ее, не убив при этом Фрэнни. Когда я подумал, что эта девушка мерцает в образе Фрэнни, она делает шаг и тянется ко мне. Волна изнурительного желания прокатывается по моему телу, как приливная волна, сбивая меня на шаг назад.

— Оставь его в покое, заноза в заднице. Если я хочу его, он мой, — говорит она, и все мерцает вне фокуса, когда она поднимает руку и прикасается к моей щеке.

Я слышу голос Габриэля где-то в отдалении, но игнорирую его, потому что все, что имеет значение, — это Фрэнни. Я прижимаюсь к ней, желая чувствовать ее тело под моим и взорваться в порыве жгучей страсти.

— Вот так хорошо, — говорит она, дотрагиваясь до моего лица, и тянется ко мне в поцелуе.

Она ненасытна. Я отчаянно хочу быть ближе. Я собираю свою сущность и просачиваюсь сквозь ее губы. Но когда моя сущность входит в нее, я шокирован от моего вожделения, голос Фрэнни плачет:

— НЕТ!

— Становится немного душновато здесь, ты так не думаешь? — голос Лилит прерывается. — Горячий и потный. И ты знаешь, что знаешь, как я люблю горячих и потных, Люк.

Я съеживаюсь, зная, что Фрэнни слушает наш разговор, но Лилит права. У меня никогда не было чувства клаустрофобии в чужом теле.

Сущность Лилит кружит, огромная и темная, и ее невозможно удержать. Я могу почувствовать душу тела хозяина — темную и густую. Душа чистая, и уже отмечена для Ада, вот почему Лилит может вселяться в нее в первую очередь.