Кассандра Клэр - Город небесного огня

— Нет, ты не был один, — она искала его глаза, желая, чтобы он вспомнил, вспомнил хоть что-нибудь. — Я же говорю тебе, что мы были друзьями.

— Я просто… я полагаю… я не помню, — медленно сказал он, хотя были тени, тьма в его и так темных глазах, что заставило ее задуматься.

— Моя мама выходит замуж, — сказала она. — Сегодня вечером. На самом деле, я сейчас иду к ней.

Он потер висок свободной рукой: «И тебе нужна пара, чтобы пойти на свадьбу?»

— Нет. У меня есть пара, — она не могла сказать, выглядел ли он разочарованным или сконфуженным, как если единственная логическая причина, по которой она могла с ним разговаривать, исчезла. Она чувствовала, что ее щеки пылали. Это было как-то неловко для нее, даже тяжелее, чем, когда она билась со стаей демонов Хуса в Глик Парке (Она знала о чем говорит — она делала это предыдущей ночью).

— Я просто…Ты и моя мама были близки. Я подумала, что тебе следует знать. Это важный день, и если я все делаю правильно, то ты должен быть там.

— Я…,- Саймон сглотнул. — Прости, что?

— Это не твоя вина, — сказала она. — Это никогда не было твоей виной. Ничто из этого.

Она поднялась на цыпочках, в глазах у нее щипало, и быстро чмокнула его в щеку.

— Будь счастлив, — произнесла она и пошла прочь. Она видела размытые фигуры Изабель и Магнуса, ждавших её по ту сторону дороги.

— Подожди!

Она обернулась. Саймон доганял ее. Он что-то держал. Он вытащил листовку с той кучи бумаги, которую он нес.

— Моя группа… — сказал он, как бы извиняясь. — Тебе стоит прийти как-то на выступление, может быть. Когда-то.

Она взяла листовку с молчаливым кивком и бросилась назад через улицу. Она могла чувствовать, как он смотрел ей вслед, но она не могла заставить себя обернутся и увидеть выражение его лица — наполовину сконфуженное и наполовину сожалеющее.

Изабель оторвалась от дерево, когда Клэри мчалась к ним. Клэри замедлила темп достаточно, чтобы достать ее стило и нанести руну маскировки обратно на ее руку — это было больно, но она была рада приветствовать жжение.

— Ты был прав, — сказала она Магнусу. — Это было бессмысленно.

— Я не говорил, что это было бессмысленно, — он широко развел руки. — Я говорил, что он не вспомнит тебя. Я сказал, что тебе стоит это сделать, только если ты смирилась с этим.

— Я никогда с этим не смирюсь, — отрезала Клэри, сделав глубокий, тяжкий вдох.

— Извини, — сказала она. — Извини. Это не твоя вина, Магнус. И Иззи, это не может доставить тебе удовольствия, точно. спасибо, что сходили со мной.

Магнус пожал плечами. — Не стоит извиняться, пироженко.

Глаза Изабель быстро оглядели Клэри и она протянула руку.

— А что это такое?

— Листовка группы, — сказал Клэри и толкнула ее в сторону к Изабель. Иззи взяла ее и подняла свои брови.

— Я не могу смотреть на это. Я использовала ксерокс, чтобы они могли распространить их… — она вздрогнула. — Ничего. Возможно, однажды я буду рада, что мы пришли, — она подарила ей шаткую улыбку, передавая крутку обратно.

— Я ухожу. Увидимся попозже, ребята, на ферме.

Изабель смотрела как Клэри уходит, маленькая фигурка шла вверх по улице, незамеченная остальными прохожими. Потом она посмотрела на листовку в ее руке.

САЙМОН ЛЬЮИС, ЭРИК ХИЛЛЧЕРЧ, КИРК ДАПЛЕСС, И МЭТТ ЧАРЛТОН

«ОРУДИЯ СМЕРТИ»

19 МАЯ, ПРОСПЕКТ ПАРК БЭНД ШЕЛЛ

ПРЕДЪЯВИТЕЛЮ ФЛАЙЕРА СКИДКА НА ВХОД $5!

У Изабель перехватило дыхание.

— Магнус.

Он тоже наблюдал за Клэри; он посмотрел сейчас, и его взгляд упал на листовку. Они оба уставились на нее.

Магнус присвистнул. — «Орудия Смерти»?

— Название его группы, — Изабель потрясла бумажкой. — Хорошо, Магнус, мы должны…ты сказал, если бы он вспомнил что-нибудь…

Магнус бросил взгляд вслед Клэри, но та уже давно скрылась из виду.

— Ладно, — сказал он. — Но если это не сработает, если он не захочет этого, мы ни за что не должны ей рассказывать.

Изабель скомкала бумагу в руке, потянувшись за стило другой рукой.

— Как скажешь. Но мы должны хотя бы попытаться.

Магнус кивнул, но тень появилась в его зелено-золотых глазах. Изабель поняла, что он беспокоился о ней, боясь, что ей будет больно, что она разочаруется; она сердилась и была благодарна ему одновременно.

— Мы попытаемся.

Это был еще один странный день, думал себе Саймон. Сначала леди за прилавком в Джава Джонс спросила его, где та милая девушка с которой он всегда приходил к ней и заказывал ей черный кофе.

Саймон смотрел на нее — у него, на самом деле, никогда не было близкой подруги девушки, ну, по крайней мере, такой, чьи предпочтения в кофе, он мог бы знать. А когда он сказал ей, что она, должно быть, перепутала его с кем-то другим, то та посмотрела на него, как на сумасшедшего.

А затем та рыжеволосая девушка, которая подошла к нему на лестнице возле школы Святого Ксавьера.

Перед школой сейчас не было никого. Эрик должен был отвезти Саймона домой, но он исчез, когда девушка подошла к Саймону, а затем не вернулся. Это было мило, что Эрик подумал, что Саймон может привлечь девушку с такой легкостью, подумал Саймон, но это раздражало, если значило, что он должен был ехать домой на метро.

Саймон даже не думал о попытке приударить за ней, ну не совсем. Она казалась такой хрупкой, не смотря на ее, довольно злобные, татуировки, которые украшали ее руки и ключицы.

Возможно, она сумасшедшая — улики указывали на это — но ее зеленые глаза были огромными и грустными, когда она смотрела на него — они напомнили ему о том, как выглядел он в день похорон его отца.

Будто кто-то пробил огромную дыру через его грудную клетку и сжал его сердце. Потеря, как эта — но нет, она ведь даже не приударивала за ним. Она правда думала, что они значили что-то важное друг для друга, когда-то.

Возможно, он знал эту девушку, подумал он. Возможно, он забыл что-то: ну кто помнит своих друзей из детского сада? И еще он не мог выкинуть из головы образ ее, не выглядящей печальной и улыбающейся ему, что-то в ее руке-рисунок? В разочаровании он тряхнул головой. Образ исчез, быстро растворившись в его памяти.

Он напряг свой ум, отчаянно пытаясь вспомнить. Он обнаружил, что делал много-чего в последнее время. Какие-то воспоминания приходили к нему, фрагменты поэзий, которых он не знал, скользкие воспоминания о голосах, сны, из-за которых он просыпается дрожащий и вспотевший, а потом он не может вспомнить, что же в них происходило.

Сны о пустынных пейзажах, эхо, вкус крови, лук и стрелы в его руках. (Он учился стрелять из лука в лагере, но его никогда это особо не волновало, так почему же ему это снилось сейчас?)

Не будучи в состоянии уснуть, из-за ноющего ощущения, что что-то пропало, но он не знал что, хотя чувствовалось это, как вес посредине его груди. Он положил ответственность за это на слишком много игр в Подземелья и Драконы, а также на подростковый стресс из-за переживаний по поводу колледжа. Как говорила его мама — ты только начал заботиться о будущем и перестаешь заботиться о прошлом.