Шеннон Мессенджер - Пусть грянет гром

- Ты себя слышишь? - кричу я. - Держу пари, что это тот вид дерьма, которое Райден извергает своим Буреносцам, чтобы попытать оправдать злые вещи, которые он делает.

Оз подходит ко мне.

- Райдена волнуют только его собственные эгоистичные нужды. Я думаю о пользе для наших людей. Пытаясь объединить разрушенные части нашего мира.

- И кто назначил тебя главным?

- Никто. - Он отстраняется, сжимая свой синий кулон опекуна. - Этот вопрос будет вынесен на совет Сил Бурь, и они решат. Я просто буду одним голосом. Однако они - очень разумная группа солдат. Я не сомневаюсь, что они решат то, что принесет пользу всем.

- Всем кроме меня и Одри.

- Со временем ты увидишь, что это не важно. Вы двое не были предназначены друг другу.

- Я могу кое-что сказать? - спрашивает Солана, ее голос дрожит так же, как ее ноги, когда она выходит вперед. - Я не хочу сближаться с кем-то, кто вынужден сделать это. Если Вейн любил бы меня, — она откашливается, — или если был способ держать наследие моей семьи без необходимости, чтобы мы были вместе, ну... это было бы по-другому. Но если Вейн действительно должен быть королем, и я не та, с кем он хочет быть, тогда... Я думаю, что так и должно быть.

Ее глаза бросаются к моим, столь печальные и сломленные, что часть меня не может сдержать пожелание, чтобы я мог ее любить.

Но я просто не могу так чувствовать. Не тогда, когда я знаю, на что похожа настоящая любовь.

- Еще один молодой человек, думающий, у нее есть выбор во всем этом, - говорит Оз со вздохом. - Хотя я замечаю, что ты ужасно тиха, Одри. Ощущаешь себя виновной теперь, когда видишь последствия своих эгоистичных действий?

- Фактически, я пытаюсь выяснить, что вы знаете о силе боли. Астон сказал мне, что это была одна из уловок Райдена, и не чего-то такое, о чем знали Бури.

Оз подходит ближе, указывая на шрам под его глазом.

- Не секрет, что я знаю Райдена лучше, чем другие. В прошлом, когда мы были друзьями, он раньше разделял некоторые свои теории со мной... это было частично, когда я решил дистанцироваться от него. И когда он начал нападать на нас разрушенными ветрами, я знал, что это означало, что он доказал по крайней мере одну из своих правильных теорий.

- И теперь вы хотите использовать это, зная, что это - одна из его уловок? - спрашивает Одри, вставая, чтобы стоять перед ним. - Разве вы не понимаете, как это затронет вас?

- Затронет меня?

Она подходит ближе.

- Астон сказал мне, что сила развращает любого, кто использует ее. Это становится склонностью, которую ты не можешь вылечить, не может бороться, не может удовлетворить кроме, как еще ломать и разрушать... и после того, как я видела, как он вел себя, я верю ему.

- Похоже на кого-то с виноватой совестью, пытающегося обвинить во зле другого.

- Или, возможно, вы просто соблазняетесь больше силой, чем вы понимаете.

- Посмотри на себя, - говорит Оз, его шрам скручивается с угрюмым видом, таким образом, он больше похож на "X". - Учитывая твои недавние преступления, ты преуспела быть максимально вежливой и послушной.

- Почему? - спрашиваю я, ступая между ними. - Ты уже пригрозил разорвать нашу связь... что дальше? Закроешь нас под землей в твоем водовороте?

Слово заставляет Оза замереть, и на секунду его рот просто открыт, туда могут залететь мухи.

Я столь же ошеломлен, когда я понимаю то, во что я влез.

Я поворачиваюсь к Одри, чувствуя, что сердце замирает, когда я вижу ужас в ее глазах.

- Ты имеешь в виду водоворот в Долине Смерти? - спрашивает она меня.

- Нет, - медленно говорю я, пытаясь аккуратно подобрать ответ. - Оз построил один в Центре Пустыни.

Я не упоминаю, кого он держит там, надеясь, что она не догадается. Но она начинает дрожать.

- Вы построили Водоворот? - спрашивает она Оза, опираясь на меня, чтобы устоять на ногах.

- У меня не было выбора!

- Подожди, когда ты говоришь Водоворот... - начинает Гас, но его голос затихает, когда я киваю. - Ничего себе.

- Да. - Я тяну Одрм ближе, тихо прося всех пропустить это. Сейчас не время, чтобы заставить Одро волноваться о чем-то еще.

Но Одри не отпускает.

- Как вы могли? - кричит она Озу. - Как вы могли сделать это с ветром? С невинными людьми?

- Кто сказал что-нибудь о невиновных? - отрезает он. - Единственный человек, пойманный в ловушку в моем Водовороте - жестокий убийца, который использовал свой дар для побега, почти дважды, из нашей обычной тюрьмы.

Одри вдыхает, и я сжимаю руки вокруг нее, желая удержать ее, когда она соединяет части.

Она отделяется от меня, спотыкаясь, бредет к моему окну и безучастно смотрит наружу.

Я должен был найти способ рассказать ей.

Она должна была услышать это от меня.

Но даже сейчас, я понятия не имею, как сказать это.

- О каком заключенном он говорит? - спрашивает Солана, когда никто ничего не говорит.

Я открываю рот, пытаясь вытеснить слова. Но я вижу в глазах Одри, что она уже знает.

Она протягивается руку, позволяя маленькому пересмешнику приземлиться на палец, когда она шепчет:

- О моей матери.

Одри

Моя мать в Водовороте.

Я... не знаю, что чувствую.

Я смотрю на крошечную птицу, усаживающуюся на насест на моем пальце... прилетевшую

ко мне из-за того, что мы с мамой разделили ее подарок... и я пытаюсь не представлять серо-синее, иссохшее тело, свисающее с потолка на цепи, конечности искривлены и запутаны, лицо искаженно муками.

Я знала, что ее наказание будет серьезным. Но я никогда не думала...

- Сколько времени у нее осталось? - шепчу я, задаваясь вопросом, хочу ли я действительно знать ответ.

Крошечная птица напрягается, когда Вейн подходит ко мне и кладет руку на плечо.

- Она только предполагала, когда я говорил с ней. Но она думала, возможно, несколько недель.

Недели.

Мои рука сжимается, таким образом, птица улетает, и я хватаюсь за подоконник, чтобы удержаться на ногах.

- Она выглядит... - я даже не могу спросить. Я не хочу представлять это.

Вейн разворачивает меня и тянет меня к себе.

- Она выглядела более слабой, - шепчет он. - Отчасти бледной и грязной. Но не как те, кто...

- Умирающей, - заканчиваю я за него.

Моя мать умирает.

Медленная, болезненная, ужасающая смерть.

Но она - убийца, напоминаю я себе.

Холодный, жестокий монстр, который убил родителей Вейна и стоил моему отцу жизни и позволил мне винить себя во всем этом.

И если бы я была слабее, то она убила бы меня.

Но... это означает, что она имеет право быть съеденной живьем ветрами?

Ветры.

- Как ты мог сделать это? - спрашиваю я, поворачиваясь ко Озу. - Как ты мог разрушить ветер?

Я все еще могу слышать Восточный, бессмысленно стенающий после того, как Астон разрушил его, он передо мной... все еще помнит беспокойное вращение пожирающих ветров Водоворота.