Екатерина Олина - Минуту назад

Темные откланялись. Я уткнулась в грудь Ная. Он обнял меня и поцеловал в макушку. Пынька стала тереться о ноги. Мы пошли на кухню. Я разморозила ей кильку. Най, молча, сидел за стойкой.

— Выход был — отказаться, откреститься, забыть, — тихо сказала я.

— Что? — переспросил Анайдейе. — Ты о чем?

— Не знаю, — я подошла к нему, — просто вдруг в голове прозвучали эти слова. Наверное стих какой… давно забытый.

Спустя час Най уехал по делам в компании Энио и Тайгеты. Я осталась одна. Побродила по квартире, кошка везде ходила за мной. Меня тянуло к шкатулке.

— Смараг! — позвала я, стоя посреди кабинета.

Демоненок не заставил звать себя дважды. Он вышел из-за стола и приветливо помахал мне маленькой лапкой.

— Здравствуй, — улыбнулась я.

— Здравствуй, — быстро и тоненько ответил он, — нашла зверюшку… ударь посильнее именным ударом и выпусти Тифона.

— Ты думаешь, стоит это делать? — я присела на корточки.

— Если ты уверена в себе и стала по настоящему темной то да, — он пожал маленькими плечами, — но это опасно, и даже не тем, что Тифон грозный зверь. Светлые и темные окончательно ополчатся на тебя и наденут ошейник.

— Расскажи поподробнее про Тифона, — попросила я, — как надо с ним ладить?

— Ладить… — Смараг хихикнул. — С ним нельзя ладить. Он исчадие ада. Он не знает слов вежливости или хорошего отношения. Он знает только силу. Если ты дашь слабину… он убьет тебя. Выпустишь, и тебе придется его укротить, подчинить себе, а если надо то и уничтожить. Зато дрессировать уже не нужно. Диспатер его хорошо обучил подчиняться и защищать хозяина.

— Ясно, — вздохнула я, — ты думаешь, я не смогу?

— Ты хорошая, — демоненок подошел ближе, и я его погладила. — Добрая. Тифон этого не оценит. Если надумаешь выпустить… это должно быть один на один. Никого не должно быть рядом. Мне пора.

Он растаял серым облачком и оставил слабый запах серы. Я встала и вышла из кабинета.

— Ты хочешь на свободу? — громко и резко спросила я у пустой квартиры.

Тишина. Тифон не желал мне отвечать.

— Отвечай тварь! — зло потребовала я. — Мне плевать на тебя! Можешь гнить в клетке до страшного суда!

Хлопнула дверь кабинета. Ну и как это понимать?

— Яснее, дрянь! — зло прорычала я. — Забыл свое место?!

На кухне послышался звон падающих ножей. Нормальный человек прекратил бы бесить зверя, но я к ним не отношусь… я спокойными шагами направилась на кухню. Скрестила руки на груди. Пынька со мной не пошла. Страха не было.

— И это все что ты можешь? — с издевкой спросила я.

На плите зажглись все четыре горелки. Я щелкнула пальцами, и они потухли. Еще щелчок и ножи вернулись на свое место.

— Дрессируешь? — Услышала я ехидный голос за спиной.

— Ага, — я повернулась и узрела Суммана.

— Привет, — усмехнулся он.

— Здравствуй, — я насторожилась.

Вроде все как всегда, но…

— А ты кто? — решила я просить.

— Ты ослепла? — блондин стоял точно в дверном проеме.

Сумман всегда прислоняется к косяку и не говорит мне «привет»…

— Ты не Сумман, — спокойно пояснила я, — хоть и выглядишь как он. Кто ты? Говори или защищайся.

— А что во мне не так? — поинтересовался лже-Сумман. — Назови причину.

— Манера поведения не та, — ехидно ответила я, — ну-ка задери один рукав.

То, что блондин начал это исполнять говорило мне, что это не Лилейный.

— А где браслет? — усмехнулась я.

— Какой?… — удивился пришелец.

Я запустила в него огненным шаром. Он поймал его и раздавил ладонями. Возвела сферу и стала ждать. Мнимый Сумман явно не ожидал нападения. Кто же ты? Как пробрался ко мне домой?

— Ты такой же Сумман, как я прима балета! — развеселилась я. — Может уже хватит притворяться?

— Ладно-ладно, — сдался перевоплощенец и предстал в истинном обличие.

— Орф? — выпалила я — Какого черта?!

— А я думал, что хорошо знаю внука… — прокряхтел он. — А вот оно как… да, я это… хотел поглядеть как ты с ним наедине…

— Как Вам не стыдно? — я рассмеялась и убрала сферу.

— А хорошо ты меня… молодец! — похвалил меня Лилейный.

Темный откланялся. Спустя час вернулся Най. Я рассказала ему о выкрутасах его деда, муж смеялся как дитя.

— Алло! — Уже в который раз за день я взяла трубку.

— Ну, помогите мне, — вновь взмолилась девушка, — пожалуйста.

— Я же уже вам объясняла, что я не гадалка! — я уже начинала злиться, это девица названивает мне с раннего утра, — я не могу вам помочь!

— Но вы же успокоили нашего соседа, — засопела она в трубку, — ну приворожите парня, что вам стоит?

— Я не умею, — вздохнула я.

Най трясся со смеху. Я показала ему язык.

— А если я заплачу? — зашла девушка с другой стороны.

— Я все равно не умею привораживать, — усмехнулась я. — До свидания!

Я положила трубку. Ну, сколько можно меня доставать?!

— А ты по руке гадаешь? Хиромантией занимаешься? — муж хохотал. — Что-то меня моя линия жизни смущает.

— В ухо получишь, — проворчала я.

Первый день зимы… зима мое любимое время года… проснулась одна. Часом ранее я сквозь сон почувствовала поцелуй Ная. Он ушел. Потянулась и села. В ногах спала Пынька. Свесила ноги с кровати и усмехнулась.

Тифон развлекался, шлепая моими тапочками по полу вдоль кровати. Как мне расценивать этот жест? Веселится он? Пугает? Нет, точно не пугает. Видимо он просто напоминает о себе… хочет на свободу. Я встала с постели и подошла к окну. Отдернула занавеску. Шел снег. Просто идеальное утро… нет, идеальным оно было бы в объятиях Анайдейе. А так… первый день зимы… любимое время года… снег, а любимого нет рядом. Я задернула занавеску. Проклятый холод и чертовы осадки.

«Аврора», — раздался в голове голос.

«Я слушаю вас Владимир Романович», — усмехнулась я.

«Настойчиво советую не пытаться выпустить зверя Диспатера», — жестко сказал начальник светлых. — «Любая попытка будет расценена как попытка захвата власти, и соответственно мы больше не будем церемониться».

«Полагаю, наручники готовы или что вы там припасли для меня?» — спокойно спросила я.

«По твоей наводке убит Андрей… жестоко убит», — светлый говорил уже зло, — «твои темные носятся по городу и вынюхивают что-то. Мы должны обезопасить себя».

«Я поняла вас» — снова отдернула занавеску и смотрела на падающий снег.

На этом наше общение прекратилось. Светлые боятся… меня. Губы сами растянулись в злой улыбке, и это вовсе не влияние Диспатера. Кто сказал, что я не могу быть злой? Почему я должна всех жалеть? Хватит, друзья мои…

Я пошла на кухню, поставила чайник и села за стойку. Значит, светлые не хотят видеть Тифонушку, свободно гуляющим… что ж… я и не собиралась его выпускать… вздрогнула от щелчка чайника. Пока наливала себе кофе заметила, что тапочки сами пришли на кухню… я усмехнулась. Неужели милейший Тифон боится, что я простужусь?