Татьяна Корсакова - Ведьмин круг

…Черная тень в дверном проеме припала к земле, готова напасть. Блэк пришел, не оставил хозяйку в беде. Хороший мальчик.

И Саломея тоже готова напасть, проверяет остроту кинжала, откладывает в сторону, тянется за камеей.

– Последний вопрос…

Вот и конец. Все игроки уже на исходной: Блэк в дверях, Марго с беззвучным шипением выпускает черные когти, скребет по черепушке. Мертвый пес и мертвая ведьма снова готовы забыть о взаимной неприязни, готовы ее защищать. Вот только что их силы против сил Саломеи? Не хватает еще игроков… определенно, не хватает. И сама она не готова. Черная кровь, убаюканная порошком Анук, просыпается очень медленно, не спешит защищать, делиться вековой ведьмовской мудростью. И веретено, родовая вещь, не у нее, а на столе. Лежит сиротливое, на первый взгляд совершенно безопасное. Ей бы веретено, с ним дело пошло бы веселее.

– Какой вопрос? – Камея качнулась из стороны в сторону. Тик-так…

– Почему никто не попробовал призвать других убитых ведьм, чтобы спросить у них самих, кто их убил?

Ей и в самом деле было интересно. Это ведь так логично, если можно призвать Марго…

– Глупая, – Саломея коротко хохотнула. – С ведьмами Круга этот номер не пройдет. Умерла, значит, умерла, освободилась от земных проблем и обязательств. Ты думаешь, кому-то хочется добровольно становиться неприкаянным духом? Спроси у своей мертвой подружки, рада ли она тому, что с ней случилось, хочется ли ей быть неупокоенным духом.

– Я больше не неупокоенный дух, – сказала Марго с мрачной усмешкой и запустила в Саломею черепушкой.

Блэк, словно того и ждал, сорвался с места, в один гигантский прыжок оказался у стола. Волчьи челюсти сомкнулись на руке, сжимающей камею. Арина не поняла, испытала ли Саломея боль, но что-то она определенно почувствовала, взмахнула свободной рукой, защищаясь от невидимого врага.

– Не смей! – крикнула она Марго, уже примеряющейся к ее шее.

– Ага, сейчас!

Черный коготь прочертил невидимую линию на маскоподобном лице, заставляя Саломею дернуться, удивленно вскрикнуть и снова схватить со стола кинжал Анук.

– Марго, осторожно!

Арина опоздала. Клинок вонзился в живот Марго, полоснул снизу вверх, рассекая едва ли не пополам, заставляя со стоном отползти прочь, съежиться в темном углу. Но Блэк напал снова, напоролся на кинжал, отскочил. Ему не было так больно, как Марго, однако и по-настоящему навредить Саломее пес тоже не мог.

Ну что ж, по крайней мере, они попытались… Арина попробовала встать. Наверное, еще пару минут – и у нее бы получилось. Вот только не было этого времени. А Саломея передумала, решила начать с нее. Иначе к чему этот полный ярости взгляд? Отчего так алчно подрагивает острие кинжала, примеряясь, приноравливаясь к сонной артерии?

– Я говорила, будет много крови. – Саломея улыбалась. В ее улыбке не было безумия – одно лишь предвкушение скорого чуда. – Я тебя не обманывала.

– …Не в этот раз, мадам. – От знакомого голоса заныло сердце. Ей бы испугаться, а она радуется. – И руки вверх поднимите. Быстро!

– Волков…

– Тебя нельзя оставлять одну. – Он не смотрел в ее сторону, он не сводил глаз с Саломеи. И пистолетное дуло тоже не сводило с нее холодного вороненого взгляда. – Мадам, прошу вас, отдайте мне оружие…

Как же Волков не хотел оставлять ее одну! Она ведь едва не сломалась тем памятным дымным летом. Летом, которое изменило их обоих: ее, обычную девчонку, превратило в ведьму, а его, законченного материалиста, заставило поверить, что такое возможно. Больше года Волков присматривал, наблюдал, чтобы быть уверенным: с Ариной все в порядке, она живет тихой жизнью в маленьком домике посреди одичавшего вишневого сада, пишет свои чудные книжки, иногда даже от руки, подаренным им пером. Последнее особенно грело душу, роняло в нее робкое зерно надежды, что когда-нибудь ему не придется больше держаться в стороне, что беречь и охранять можно будет, находясь рядом. Когда-нибудь, но не сейчас. Сейчас гарантия Арининой безопасности – это его отсутствие в ее жизни.

Волков постарался спрятать ее как можно надежнее. Новые документы, новая жизнь в уютном домике, который он купил специально для нее. Купил, отремонтировал, оформил на подставное лицо, чтобы сдавать Арине за сущие копейки и знать, что она не окажется на улице из-за чужого самодурства. Его бы воля – он бы оформил дом на нее, но такую, как Арина, не обманешь. Такая начнет задавать вопросы, допытываться, откуда взялся неведомый покровитель и с чего вдруг расщедрился. Волков не мог рисковать. В игре, которую он затеял – или не он? – риск и так был слишком велик. Спрятав Арину, Волков не мог спрятаться сам. Да и не собирался! Он охотник, лучший в своем деле. Серый Волк – зубами щелк… И у него есть цель. Опасная, очень умная и хитрая дичь, которая в любой момент может сама превратиться в загонщика.

Дементьев, человек, посмевший посадить Арину на цепь, попытавшийся превратить ее в карманную ведьму, мучивший ее. Этот не успокоится, пойдет до самого конца, чтобы добиться своего, добраться до той, по чьей вине остался без руки, до Арины. Не помогут ни новые документы, ни жизнь затворницей в пряничном домике посреди вишневого сада. Наверное, даже пластическая операция не спасет.

Вот чтобы не добрался, чтобы не отомстил, Волкову приходилось работать на опережение. Первым найти Дементьева, первым нанести превентивный удар. О том, каким будет этот удар, Волков даже не задумывался, знал наверняка: если придется, он убьет. Но для начала Дементьева нужно найти. И у Волкова, самого лучшего в своем деле, ушли месяцы на то, чтобы получить хоть какую-то информацию, намек на информацию…

Он хорошо запомнил тот день. У Арины тогда вышла первая книга. Волков прочел ее за одну ночь, наивный дамский роман про крутого поисковика, Индиану Джонса и Шерлока Холмса в одном флаконе. В гранях этого флакона, в особых словечках, в многозначительных недосказанностях он узнал себя. И это было такое потрясение! Как не произнесенное вслух признание в любви. Ну, ему хотелось так считать.

И подумалось вдруг, что Арине он, возможно, нужен рядом, а не на расстоянии. Что, если она всегда будет у него на глазах, ничего дурного с ней не случится. Тогда он, холодный и расчетливый профессионал, впервые в жизни дал слабину, позволил себе подумать о будущем. Не об одиноком холостяцком существовании, а о чем-то гораздо большем, почти несбыточном. И купил ручку с золотым пером, а к ней дурацкий букет роз. Никому никогда он не дарил цветы, и уж тем более розы. Одинокий волк не зацикливается на таких вот… глупостях.

И он почти решился. Вот что самое удивительное! Даже придумал, что скажет, когда станет дарить ручку и розы. Что-то ироничное, чтобы в ее глазах не выглядеть совсем уж дураком.