Саша Суздаль - Блуждающий Неф

— Вот!!! — воодушевлённо сказал он, показывая несколько нитей, такого же цвета, как и лента: — она пропала здесь.

— Где, под землёй? — спросил Хабэлуан.

— Да, — сказал Палдор, — неси лопату.

Хабэлуан спустился вниз и взял лопату хозяина крайнего дома, которую тот оставил, просвещая Хабэлуана относительно его поведения. Палдор выхватил её из рук Хабэлуана и принялся отбрасывать грунт в сторону. Лопата гулко стукнулась во что-то твёрдое. Расчистив место, они увидели каменную плиту, плотно входящую в каменный массив горы. Палдор постучал в плиту несколько раз черенком лопаты, но кроме гулкого эха ничего не услышал.

— Здесь должна быть секретная кнопка, — рассматривая плиту со всех сторон, сказал Хабэлуан, но Палдор скептически хмыкнул, пытаясь всунуть острие лопаты в щель между дверью и плитой. Это ничего эту не дало, и он остановился, опершись на одинокий, корявый сук засохшего дерева. Плита легко, без звука, ушла в сторону и открыла тёмный проём с каскадом ступенек, уходящих вниз.

Палдор тут же спрыгнул на ступеньки, и вскоре его макушка скрылась в проёме. Хабэлуан с интересом отправился за ним, следуя за звуками шагов Палдора. Впереди показались отблески света и вскоре Палдор и Хабэлуан очутились в залитом колеблющимся светом огромном помещении.

Тонкие голоса выводили незамысловатую песенку, слова которой они разобрали, подойдя поближе.

«Слышится хрустальный звон, вон, вон.

Злые духи вышли вон, вон, вон.

На хрустальном ложе дева, ева, ева.

Сном объята королева, лева, лева

За руки возьмёмся, друг, руг, руг.

И замкнём волшебный круг, руг, руг.

Наши руки — ручейками, ами, ами.

Если вместе, то река мы, а мы, а мы».

Посредине зала возвышалось хрустальное ложе, освещённое сотнями мерцающих огоньков, которые излучали какие-то насекомые, а на нем лежала спящая Онти.

Её спокойное лицо, и мягкая непонятная улыбка, излучали странное тепло и любовь. Палдор, вместе с Хабэлуаном, зачарованно застыли, поддавшись её чарам.

Двенадцать зелёных человечков, взявшись за руки, кружились в танце вокруг ложа – два шага вперёд, один назад. На стене перед ложе висел хрустальный круг со стрелками, которые медленно сходились вместе. Зелёные человечки, не останавливаясь, продолжали песню и танец.

«Ждём двенадцатый удар, дар, дар.

Будет деве послан дар, дар, дар.

Королеву мы разбудим, удим, удим.

Будут счастливы все люди, люди, люди» .

Стрелки часов стали в одну линию и раздался мелодичный звон. Когда часы пробили двенадцать ударов, Онти приподнялась на хрустальном ложе и спросила:

— Где я?

— Ты у себя дома, моя королева, — вышел вперёд и поклонился маленький зелёный человечек. Онти с удивлением посмотрела на него.

— Я сейчас тебя заберу, доченька, — сказал Палдор, выходя вперёд. Зелёные человечки застыли от изумления.

— Па... — начала Онти и смутилась. Палдор подошёл к ложе и взял Онти на руки. Сзади него остановился Хабэлуан, с поднятой над головой лопатой.

— Ты бросаешь нас, королева? — жалобно пропищал первый зелёный человечек. Остальные захлюпали носами. Онти посмотрела на них, а потом жалобно на Палдора.

— Онти, они тебя украли, — сказал Палдор.

— Мы не крали, — объяснил первый зелёный человечек, — мы её освобождали.

— От чего? — скептически спросил Палдор.

— От находящейся в ней тайны, — понизив голос до шёпота, туманно сказал первый зелёный человечек.

— Может, пригласим их в гости? — жалобно спросила Онти, глядя на Палдора.

Тот покрепче прижал её к себе, посмотрел на зелёных человечков, и сказал:

— Доченька, ты такая доверчивая! – и, повернувшись к зелёным человечкам, грозно сказал: — Хорошо! Следуйте за мной! Но если вы…

Зелёные поняли и эскортом выстроились по бокам Палдора. Сзади, с лопатой в руках, шагал Хабэлуан. Так они и спустились с холма, марширую мимо дома хозяина лопаты. Тот, выпучив глаза, удивлённо смотрел на процессию. Хабэлуан молчаливо подошёл к нему и сунул ему в руки его же лопату.

— Меня зовут Двенадцатый, — сказал последний зелёный, вышагивая рядом с Хабэлуаном.

— Тебе повезло, что ты не тринадцатый, — философски заметил Хабэлуан. Двенадцатый уважительно на него посмотрел, подстраивая свои лапки под шаги Хабэлуана.

— А первого зовут Первый, — спросил Хабэлуан, улыбаясь. Двенадцатый поднял на него глаза и удивлённо спросил: — Как ты догадался?

Они помолчали немного, а дальше Двенадцатый родил новую мысль: — Обычно мы зовём его Ментором.

Хабэлуан хмыкнул. Они зашли в калитку дома Уандера и предстали перед его семейством и Полинией. Она бросилась к Онти, осматривая её и причитая: — Что с тобой? У тебя ничего не болит? – потом набросилась на Палдора: — Ты что молчишь?

— Мама, всё в порядке… — сказала Онти, слезая с рук Палдора, и осеклась, явно выказывая своё желание. Полиния застыла, а потом со слезами на глазах бросилась к Онти.

— Доченька… — только и смогла сказать. Палдор хрюкнул и принялся тереть глаз. Подошедший Мо посмотрел на идиллию, как всегда, покупался в эмоциях и уставился на двенадцать зелёных человечков. Те тоже лицезрели свою королеву и её родителей и млели от счастья. Так все и млели, пока Хабэлуан не спросил:

— А мы кушать сегодня будем?

На что все хором ответили: — Да!!!

Стол накрыли в саду, на зелёной поляне, прямо перед домом. Зелёные человечки попытались расположиться поближе к своей королеве, но не тут-то было – Онти окружили Витус и Нестия, заглядывая ей в рот, а рядом, по праву, как член семьи, расположился Хабэлуан, чувствующий себя героем дня, наравне с Онти. Палдор, находясь с слева от Онти, изредка бросал задумчивые взгляды на Хабэлуана и, когда обед закончился, не выдержал и спросил:

— Скажи-ка мне, Хабэлуан, а где твои родители?

Все как по команде обернулись к нему и он, не стесняясь, сказал:

— У меня нет родителей.

— Так ты что – сирота? – удивлённо спросила Полиния.

— Да, — сказал Хабэлуан.

— И где же ты живёшь? – спросил Палдор, бросая взгляд на Полинию.

— Где придётся, — невозмутимо сказал Хабэлуан.

— Это непорядок, — возмутился Палдор.

— Я могу уйти, — сказал Хабэлуан, поднимаясь.

— Никуда ты не пойдёшь, — решительно сказал Палдор, — ты поедешь с нами и будешь жить у нас.

— Да, — подтвердила Полиния, благодарно глядя на Палдора – тот сиял, как начищенная медная селта, — ты будешь жить у нас.

Мо чуть не захлебнулся от восторга, восхищаясь, как эти люди умеют делать простые вещи такими сладкими и обворожительными.

Зелёные человечки млели в стороне, восхищаясь папой королевы, несомненно, достойного этого высокого звания. Что творилось в душе Хабэлуана, не знал никто, и только Мо с удивлением обнаружил, что он принял это, как данность, ничуть не радуясь, и ничуть не расстраиваясь.