Ольга Грибова - День гнева

Парни и девушка подскочили с мест и в спешном порядке покинули спальню, оставив Еву наедине с Сергеем. Он прошелся по комнате, некоторое время изучал флаконы с кремами на трюмо, пока его терпение не лопнуло.

— Я знаю, что ты очнулась.

— Откуда? — удивилась Ева, выдав себя.

Сергей улыбнулся.

— Ты по-другому дышишь.

— Мне приснился чудной сон, — призналась она.

— Убежден, это был самый странный сон в твоей жизни, — он говорил с ней, как заботливый отец с дочерью, и ей это не нравилось. Она кожей ощущала его притворство. Слово протеста, и он взорвется.

— Но ведь это был всего-навсего сон? — уточнила Ева.

— А если я скажу, что это правда.

— И про всадников?

— И про них, — Сергей кивнул. — И про то, что ты особенная девочка. Внутри тебя дремлет великая сила.

— Но ты сказал, что Тьма не обладает собственной властью, — нашла она брешь в его рассуждениях.

— Ты не сможешь подчинить себе миры взмахом руки. Но в твоих силах заставить те руки, что в состоянии это сделать, взмахнуть. Понимаешь о чем я?

Ева плохо улавливала суть его слов. Голова раскалывалась. Во рту пересохло, и язык прилип к небу. Прочитав о ее самочувствие по лицу, Сергей взял с тумбочки графин с водой, налил прозрачную жидкость в стакан и протянул Еве. Она жадно выпила все до капли, и в голове немного прояснилось.

— Но я не хочу спасать человечество, — призналась Ева. — Или что там обычно делают супергерои?

Сергей от души расхохотался.

— Что творит с детьми телевиденье? — он вытер выступившие на глазах слезы. — Никто не говорит о супергероях. Тебе не понадобится никого спасать.

— Что же от меня требуется?

— Для начала принять себя.

— Вот так просто?

— Боюсь, что да, — он развел руками. — Открой свое сердце и впусти Тьму.

Предложение походило на дьявольскую приманку для соблазна монашки: «Открой свою душу для тьмы, детка, и ты познаешь блаженство».

— А если не впущу?

Глаза Сергея вспыхнули подобно раздутым углям, окатив ее ненавистью, и Ева едва не захлебнулась этой волной. Но все закончилось молниеносно, мужчина дружелюбно улыбнулся, и она списала увиденное на игры воображения.

— У тебя нет выхода. Не впустишь Тьму добровольно, она возьмет тебя силой.

— Прямо изнасилование какое-то, — пробормотал Ева.

— Поверь мне, будет намного хуже. Тьма пробьет себе дорогу, уничтожив твою личность. От тебя не останется даже пепла.

Ева передернула плечами.

— Как я должна ее впустить? Просто сказать: привет, Тьма, заходи на огонек?

— Тебе необходима помощь. Для этого мы здесь. Мы научим тебя всему. Придет день, — Сергей с умилением посмотрел на Еву, — и ты поведешь за собой всадников.

— Но я уже говорила, что не хочу спасать мир! — воскликнула Ева. Мир доставил ей кучу неприятностей. Пускай горит в аду! Она не станет надрываться ради него.

— Спасения мира не входит в наши планы, — Сергей плотоядно улыбнулся. — Мы здесь для того, чтобы его уничтожить.

…Всадники Судного дня существуют и она одна из них — ничего параноидальней Ева в жизни не слышала. Но она не сомневалась в словах Сергея, точно всегда знала о всадниках. Просто забыла, а теперь ей напомнили.

Хотелось одновременно плакать и смеяться. Она не горела желанием впускать в свой внутренний мир кого бы то ни было. Тем более какую-то там Тьму. Судя по имени, от этой дамочки будут одни неприятности. Но и выбор у нее был небольшой: либо делать, что велят, либо геройски погибнуть. Последний вариант ее не устраивал.

Обед она провела в добровольном заточении у себя в комнате. Ближе к вечеру голод победил здравый смысл, и Ева осмелилась на вылазку. В коридор она столкнулась с Максом, несущим дозор на полу около ее двери.

— Почему не постучал? — спросила она.

— Не хотел тебя беспокоить, — Максим поднялся. — После всего, что на тебя свалилось, передышка пойдет тебе на пользу.

— Ты весь день оберегал мой покой?

— Это было несложно, — парень улыбнулся, и Ева приободрилась. Пока рядом Максим, она не будет унывать.

Они спустились на первый этаж, держась за руки. Прикосновения Макса заряжали энергией. Украдкой поглядывая на парня, она пробормотала себе под нос, пробуя новое имя на вкус: «Всадник по имени Мор». Тот, кому подчиняются болезни. Теперь понятно, отчего порой он выглядит измождено, и его нежелание поцеловать ее тоже нашло объяснение. Он опасался ее заразить! Пока Ева не приняла Тьму, она уязвима. Он заботится о ней. Небывало тепло разлилось в груди. Никто никогда не заботился о ней. Это было так необычно и вместе с тем приятно.

Ева прикинула роли остальных и пришла к выводу, что Виктория — Война. Из сущности Войны берут истоки ее буйный нрав и увлечения разного рода борьбой и оружием.

Виталик − Голод. Его неуемный аппетит тоже последствия сущности всадника. Еве предстояло разобраться в механизме силы каждого из них. Выяснить на что они способны. Это будет увлекательно.

Правда расставила все на свои места. Страх испарился. Уцелела лишь малая его часть − трепет перед Алексом. Как-никак он всадник по имени Смерть. А кого бояться, если не Смерти?

Сергей ей не отец. Он наставник. Однажды Ева встретится с настоящим папой, а пока она сделает все, чтобы он не разочаровался в ней.

Ева споткнулась.

— Что-то случилось? − Макс помог ей вернуть равновесие.

— Я вроде думаю, но это не мои мысли. Внутри меня как будто сидит кто-то еще, — она прижала руку к груди в попытке унять тревожное чувство раздвоения. На секунду она перестала быть собой, став кем-то другим.

— Не переживай, — Макс сжал ее ладонь. — Это, должно быть, Тьма.

Глядя в бирюзовые глаза парня, она задумалась, насколько сильно ей предстоит измениться? Останется ли в новой Еве хоть что-нибудь от прежней? Или Тьма похоронит под собой все, чем она когда-то была?

— Вот вы где, голубки, — Виктория поджидала их у двери на веранду. — Как себя чувствует наша маленькая предводительница?

— Паршиво, — призналась Ева, хотя недавно блаженно улыбалась.

— Вот как. Тяжело, наверное, тащить на своих хрупких плечиках судьбу целого мира?

— Тебе не понять, — отбрила она девушку.

Приятно было ради разнообразия указать Виктории на ее место. Ева обогнула остолбеневшую от ее наглости девушку и вслед за Максом вышла на задний двор. Парень подвел ее к бассейну и, взяв за руки, повернул к себе лицом.

— Я так рад, что со скрытностью покончено. Мне было больно лгать тебе. Но мы боялись, что ты не вынесешь правды, если она свалится на тебя вся сразу, — признался он.

— И вы делали мне намеки? — Ева рассмеялась над собственной слепотой.

— Нелегко намеками объяснить, что ты всадник Судного дня.

— Это точно, — обвив шею Макса руками, она прижалась к его груди.