Лорен Донер - Фьюри

– Фьюри! – отрывисто произнес мужчина. – Отпусти женщину, сейчас же!

Фьюри ослабил хватку, но не освободил Элли, хотя на несколько дюймов отступил. Он больше не нависал над ее телом, а губы были плотно сжаты, скрывая клыки. Фьюри сделал несколько глубоких вдохов через нос, но взгляда от нее не отвел.

Фьюри. Да, новое имя соответствовало выражению его глаз.

– Она уже была в штате медицинского персонала "Мерсил". Ее отправили на работу под прикрытием, когда появились слухи о настоящей деятельности исследовательских объектов. Мы пытались внедрять в "Мерсил" тайных агентов, но они не нанимались там работать. Думаю, она была местной медсестрой в их общем отделе. Ей стоило больших усилий добиться перевода в то чертово место, чтобы выяснить, правдивы ли слухи. Она тайно вынесла достаточное количество доказательств, чтобы мы получили ордер на арест первого исследовательского корпуса, – быстро проговорил Доминик Зорт. – Не знал, что она встречалась с кем-то из твоих людей, Джастис. Я не был ее куратором, а Виктор Хелио ничего не указал в ее деле о том, что она причиняла вред кому-то из Нового Вида или взаимодействовала с ними. Я бы не нанял ее, если бы знал, что кто-то из твоих людей знаком с ней лично. – Голос Доминика Зорта оставался спокойным и холодным. – Ее зовут Элли Брауэр. Она работает в женском общежитии. Джастис, она каждый день рисковала своей жизнью, чтобы для нас шпионить за "Мерсил". Элли знала, что они могли ее убить, если бы узнали, что она работала там, чтобы собирать доказательства о том, что там на самом деле творилось.

– Отпусти ее. – Тон Джастиса смягчился, но в приказе слышалась властность. – Фьюри, успокойся. Я все понимаю. Ты слышал, что сказал этот человек? Она работала там, чтобы собрать доказательства нашего существования. Она помогла спасти наш народ.

Фьюри не отпустил Элли, а продолжил пристально смотреть на нее. Она смотрела на него в ответ, уверенная, что его совсем не заботило, почему она была там. Она знала, что он ненавидел ее за ложное обвинение в убийстве Джейкоба и винить его за это Элли не могла. Она сделала это ради спасения его жизни, но это нисколько не умаляет ее вины.

– Элли? – заговорил директор Борис. – Чем именно ты занималась в исследовательском учреждении и что ты сделала этому мужчине?

Вот дерьмо. Элли сглотнула. Она видела, как глаза Фьюри еще больше потемнели, превратившись из шоколадно-коричневых в почти черные.

– Я просто помогала, когда требовалось, – начала она тихо объяснять. – Я вписывала в карточки результаты анализов крови и слюны подопытных.

– Почему он так сильно тебя ненавидит? Ты как-то причиняла ему боль? – возмущался директор Борис на повышенных тонах. – Ты причиняла им боль?

Элли пристально посмотрела в напряженное лицо Фьюри. Если бы она подверглась сексуальному насилию, то не хотела бы, чтобы это всплыло. Фьюри был гордым мужчиной и, вероятно, этой информацией он не хотел делиться со всеми присутствующими в комнате.

Чтобы признаться, чем она так разозлила Фьюри, Элли придется рассказать, почему она убила техника. Она молчала в нерешительности. Глаза Фьюри сузились до щелок, а рычание, исходящее из груди, становилось все громче.

– Не смей, – приказал Фьюри.

– Фьюри? – заговорил Джастис. У мужчины был необычно низкий голос. – Что она такого сделала, что ты так сильно желаешь причинить ей боль? Она заставляла принимать их препараты?

– Элли, расскажи нам все, – потребовал директор Борис.

– Мне приходилось брать анализы, – солгала Элли. – Мне пришлось причинить ему боль. – А эта часть была правдой.

Она знала, что своими действиями добавила ему эмоциональных страданий к тем, что причинил Джейкоб, когда Фьюри лежал беспомощным на полу своей клетки.

– Ему не нравилось, что я брала у него анализы.

В ответ Фьюри зарычал.

Она не отводила от него глаз, приковавшись к его взгляду.

– Мне очень жаль, но у меня не было другого выбора. Я знала, что помощь придет, как только мне удастся добыть доказательства. Я делала то, что должна была, чтобы вас спасти. Вы были так близки к тому, чтобы обрести свободу. – По ее щекам потекли еще большие потоки слез. – Мне очень жаль. Я просто хотела вас спасти.

Фьюри поверить не мог, что в его руках женщина, которая его предала. Он поверить не мог, что снова нашел Элли, что она работала в Хомлэнде, и сейчас его руки к ней прикасались.

Теперь он был свободен, больше не был беспомощен. Он боролся с самим с собой из-за того, что должен сделать с Элли.

Одна часть него хотела свернуть ей шею, а другая – прижать ее к своему телу и не отпускать.

В любом случае, он не хотел ее отпускать.

Отвращение к себе переполнило противоречивые эмоции после того, что она сделала с ним в камере. Ему никогда не забыть тот день или все те, что за ним последовали.

Джастис снова потребовал, чтобы он отпустил Элли, но руки Фьюри отказывались подчиняться. Его приводило в гнев, что она находилась здесь, где Новые виды должны были жить в безопасности от своих мучителей.

И она оказалась в том аду самым худшим воспоминанием со своими красивыми голубыми глазами, которые вызывали чувство доверия, что она никогда не причинит ему вреда. Пальцы Фьюри сжались на ее нежной коже, когда он вдохнул ее аромат, который преследовал его на протяжении многих ночей.

Ее бледно-голубые глаза, казалось, были еще красивее, чем он помнил, и Фьюри внутренне содрогнулся, видя, как в них скопились слезы и покатились по щекам, и зная, что он причинил ей боль.

Фьюри боролся с осознанием, что имел право на возмездие, и в то же время ему было ненавистно причинять Элли боль. А когда она попросила не причинять ему боль, это его еще больше сбило с толку.

Элли была его врагом, так почему же она пыталась его защитить?

– Фьюри, – прошептал Джастис. – Она женщина.

Не было нужды напоминать ему пол Элли. Ее сладкий аромат клубники и ванили вызывал в нем желание застонать, уткнуться носом в ее кожу и выяснить, откуда именно исходил этот запах.

Фьюри гадал, исходил ли этот аромат из-за ее средства для волос или геля для душа. И то, что он хотел это выяснить, злило его еще больше.

Известие о том, что она работала против его врага, ошеломило Фьюри. Для него не имело значения, почему она оказалась в исследовательском объекте, но он не мог освободиться от ощущения предательства, когда Элли ушла и оставила его в камере лицом к лицу с последствиями совершенных ею действий.

Неужели она не понимала, что натворила и какой причинила ему вред? Но Фьюри не хотел рассказывать правду о том, чем же она его так сильно разозлила.

Будет задано слишком много вопросов. Ему и так было стыдно. Фьюри не хотел, чтобы кто-то знал, насколько сильным было его унижение, когда дело касалось чувства беспомощности все те годы, что он был заперт и оскорбления, которое он терпел всю свою жизнь.