Джена Шоуолтер - Жарко вдвойне (ЛП)

Официант принес еду. Я заказала палтус под чесночным соусом убойной силы: должна же девушка готовиться к худшему варианту развития событий. А мне вовсе не хотелось огорчать Жан-Люка отказом, если он вознамерится меня поцеловать. Вот я и решила предупредить подобные поползновения: после такого соуса единственное, чего захочется Жан-Люку – бежать от меня за тридевять земель. Аппетитный запах достиг ноздрей, я глубоко втянула аромат и наконец позволила себе расслабиться. Остальные заказали нечто, напоминающее зеленоватую лапшу.

Какое-то время мы поглощали пищу в полном молчании, и я продолжала всем своим видом демонстрировать полное благополучие. Проглотив кусочек, Жан-Люк открыл было рот, намереваясь задать вопрос, но передумал и упрямо сжал губы. Затем сделал еще попытку. И еще… Как неловко.

Наконец я отбросила салфетку, и наши взгляды встретились. Черт возьми, я просто обязана найти способ объясниться, не растоптав при этом его чувств. Мне нужно привести свою жизнь в порядок. Недавний инцидент с доктором Робертсом напомнил, как быстро меняются обстоятельства. Я должна воспользоваться моментом, так же, как тогда, с Ромом.

«И не сбрасывать со счетов Лексис», - подумала я со вздохом.

- Вот что, Жан-Люк, - произнесла я наконец, - ты мне нравишься. Правда.

Мнемомэн уронил вилку, и та звонко ударилась о тарелку. Поставив локти на стол, он с ожесточением сжал ладонями щеки.

- Ты собираешься меня отшить?

- Нет. - Черт меня побери. Он заслуживает честности. - В общем, да. Возможно. Не знаю. Я никогда не отступлю от нашего уговора - надеюсь, ты во мне не сомневаешься. Мы договорились о трех свиданиях, и ты их получишь. Но я люблю его, и этого не изменить, независимо от того, сколько свиданий у нас будет. Честно, мне жаль, что нельзя ничего изменить. Я имею в виду, что с тобой мне было бы намного легче, чем с Ромом.

- Однако?

- Однако он – моя половинка, и это свидание его убивает.

Вернее, когда-то так бы оно и было. А сейчас… Я провела пальцем по краю тарелки. Остается только надеяться, что так оно и есть.

- Не знаю, суждено ли нам быть вместе, но он – единственный, кто мне нужен, и я предпочту остаться наедине со своими воспоминаниями о нем, чем променять его на кого-нибудь другого.

Схватив бокал, Жан-Люк залпом его выпил и тут же заказал следующий, незамедлительно последовавший за первым. Потом он долго сидел, уставившись в стол.

Я не шелохнулась. Повисло молчание.

Наконец, прикоснувшись к губам салфеткой, он печально улыбнулся.

- Честно, хотя и глупо. Я мог бы заставить тебя, ты ведь понимаешь. Мог бы использовать твою неуверенность в будущем против тебя.

- Я знаю.

- Но тебе все равно. Потому что ты его любишь.

- Да.

Снова грустная улыбка.

- Я надеялся… но теперь это не имеет значения. Ты очаровательна, ты забавна, и у тебя самый сексуальный смех на свете. Но твоя привязанность к другому мужчине чертовски угнетает.

- Знаю. Прости.

- Поэтому… Поэтому мне придется…Черт! Я освобождаю тебя от данного мне слова.

На какой-то миг я потеряла дар речи. В голове сидела лишь мысль о том, как он прекрасен. Настоящий бриллиант в море дешевого циркона. Потом наступило облегчение.

- Я…спасибо тебе, Жан-Люк. - Не собираюсь ранить его еще больше своими символическими возражениями. - Ты потрясающий парень. Наступит день, когда какая-нибудь везучая женщина принесет тебе счастье и будет любить тебя самозабвенно.

И может быть, таковой станет Лексис.

Жан-Люк бросил на меня хмурый взгляд.

- Что ж. Я тебе не нужен, ладно. Переживу. Хоть мне и хотелось бы, чтобы все было иначе, но я справлюсь. И не нуждаюсь в твоей жалости.

В этом-то и состоит разница между нами. Теперь я убедилась, что приняла правильное решение. Потому что я без Рома жить не могла. Я на все была готова, лишь бы оказаться с ним рядом. Он – мой наркотик. Жизненная потребность. Именно Ром, а не мои новые сверхсилы. Может, мне и стоит навестить психолога, но что есть, то есть.

- Я и не думаю тебя жалеть, клянусь. Я…

Жан-Люк отбросил салфетку и встал, резко отодвинув стул.

- Ну, будь счастлива, Белл. Больше я тебя не побеспокою. Мы оба будем работать в ПИРе, но я не собираюсь путаться у тебя под ногами.

Таннер и Элейн, выйдя наконец из своего любовного кокона, удивленно воззрились на нас.

- Подожди, Жан-Люк! Лексис…

Неужели я и впрямь собираюсь ему сказать? Да, да. Похоже, это единственно возможное решение, хотя и не лучшее. Так сказать, утешительный приз.

- Ты нужен Лексис. Она говорит, что вам суждено быть вместе.

Спина Жан-Люка напряглась, он замер.

- О чем это ты?

- Я передаю лишь то, что услышала от нее сегодня утром. Она умеет видеть будущее и уверяет, что вам судьбой назначено быть вместе. В романтическом смысле.

Жан-Люк фыркнул.

- Невозможно. Мне нет до нее дела.

- Я ни в чем тебя не виню. Я просто хочу, чтобы ты знал.

Пауза, потом кивок. А затем, неосознанно копируя манеру Рома, он поспешно ушел.

- Ух ты, - произнес Таннер, - такого я не ожидал!

Пожав плечами, он с улыбкой повернулся к Элейн, которая спросила:

- Мы чем-нибудь можем помочь, Белл?

- Нет, дальше я сама.

Мой дом был окружен вооруженными агентами, прячущимися в тени деревьев. Следовало сказать им, что они свободны, что угроза со стороны доктора Робертса миновала, но я не сделала этого. Сначала надо потолковать с Джоном, а сегодня не хотелось. Я бросила ключи на столик в прихожей и направилась в спальню. Таннер с Элейн шли следом, но затем свернули в комнату Таннера. Я приостановилась и поймала взгляд друга.

Прежде, чем вишневая дверь затворилась за Таннером окончательно, он плутовски улыбнулся. Тряхнув головой, счастливая и несчастная одновременно, я двинулась дальше. Итак, мне удалось наконец взять свои силы под контроль, Жан-Люк освободил меня от обещания - кажется, можно праздновать победу. Но вместо этого мне хотелось залиться слезами, прижав к себе собак, и ломать голову над дальнейшими планами. Я разбила сердце одного хорошего человека, и теперь нужно выработать стратегию по повторному завоеванию сердца другого.

В доме стояла гнетущая тишина. Шерридан, наверное, уже спит. Собаки, как выяснилось, тоже. Прижавшись друг к другу в своей коробке, они уютно посапывали. Не желая их будить, я притушила свет. Похоже, прислониться мне не к кому. Я осталась в одиночестве, наедине со своими слезами и планами.

Я почистила зубы, расчесала волосы, смыла косметику, и, полностью раздевшись, подошла к шкафу, чтобы найти трусики и ночнушку. Не помню, куда я ее сунула. Где-то она лежит, но я давно ее не надевала: мы с Ромом спали нагишом, потом, когда он потерял память, я пользовалась его рубашками. Но сегодня рубашек под рукой не было – они нуждались в стирке.