Татьяна Шмидко - Дежавю

– Ну да, конечно же! – сказал я и снова сгреб в охапку мою Адель.

Она была немного скованной, но ничего, я не буду спешить – мы слишком долго жили порознь. Поэтому осторожно отпустил ее и немного отошел в сторону. Адель заметила это, но ничего не сказала.

– А у меня очень хорошие новости. Брукс сделал мне предложение стать его женой, и я…

– Ответила согласием! – заявил довольный Брукс, выпятив грудь. Он явно гордился собой, хотя непонятно почему – их свадьба была просто делом времени.

– Я не стану делать вид, что удивлен… – сказал я и добавил, – я и не сомневался, что все закончится свадьбой! Ты матери и отцу уже сообщила?

– У тебя есть мать и отец? Приемные? – спросила с интересом Адель, внимательно рассматривая Ханну.

– Нет, биологические, – ответила Ханна, понимая какой эффект произвели ее слова.

– Мама вампир, а папа – человек? Я что-то ничего не понимаю… – пролепетала сбитая с толку Адель.

– Мама и папа – вампиры, но зачали меня, когда мама была человеком, во время медового месяца.

– Сколько же я пропустила… – сказала Адель грустно. – Как же можно было так бесталанно все это упустить? – добавила она и тяжело вздохнула. – Но хватит о трудном. Я бы хотела с ними познакомиться. Это было бы большой честью для меня.

– О, с удовольствием. То, что Прайм вас наконец-то нашел – просто нереальное счастье! Весь наш клан будет рад с вами познакомиться. Это будет круто! – сказала она и подпрыгнула на месте от радости.

– Раз ты так считаешь…

– Но мы собрались лететь послезавтра, вечерним рейсом, я думаю, что может не быть свободных мест…

– А зачем нам эти места? Возьмем мой самолет… – сказал я и посмотрел на Адель с самым невинным лицом.

«Да он же богат, как Крез. Чертово золото и алмазы! Именно из-за них я прожила как отшельница столько лет!»

– Что? – спросил я у нее, понимая, что этот разговор не для посторонних ушей.

Адель поняла, что я прочитал ее мысли, и закатила глаза. Она выглядела действительно недовольной.

– Прости! – сказал я и попытался не слушать ее мысли.

– Тогда я сдаю билеты и мы ждем твой самолет, – сказал Брукс безрадостно.

Моя состоятельность вызывала у него только раздражение. Он так старался произвести впечатление на Ханну, стремился к полной независимости от ее богатых родителей, и пока что до этого было далеко. Но цель у него была правильная.

– Прайм, я понимаю твое рвение, но сейчас я не смогу полететь в Америку в ближайшее время, – сказала Адель, и у меня внутри все оборвалось. Она, видимо, заметил это и продолжила: – У меня неотложное дело в противоположном конце света. Я связана определенными обязательствами.

В моей голове пронеслась сотня предположений, в конце каждого почему-то маячил образ какого-то вампира, который украл сердце Адель. Не знаю почему, но я заранее был уверен, что откручу ему голову!

– Хм… это проще показать, чем рассказать! – сказала осторожно Адель и посмотрела на меня с вызовом.

Я его принял и ответил:

– Могу я помочь тебе в этом деле, в чем бы оно не заключалось?

– Я буду только рада! – сказала Адель, и у меня отлегло от сердца.

Мы оставили дом и все что в нем хранилось на Ханну и Брукса, которые с радостью согласились провести лишнюю пару недель в Европе. Но их радость была недолгой – к ним все-таки приехала Алиса с Джеком и им предстоял марафонский забег по модным бутикам и показам дизайнерской одежды.

– Нет, ну как ты себе это представляешь? – спросил я Адель, когда наш джип остановился в раскаленных песках неизвестной пустыни. – Ты предлагаешь просто так зашагать дальше, сияя, как дискотечный шар на солнце?

Адель негромко засмеялась и молча открыла багажник. Она достала мне длинный балахон черного цвета, а себе белое одеяние женщин Востока.

– Ты, конечно, можешь идти дальше в своем кожаном мотоциклетном костюме… это так сексуально и эффектно, но как я объясню Мохаммеду, почему ты не умер по дороге от жары? – спросила она серьезно.

Я закатил глаза от раздражения.

– А почему мне нужно думать о том, что скажет какой-то Мохаммед? – ответил я недовольно.

– Потому что он – кто-то вроде мэра моего города, – сказала Адель, вглядываясь в горизонт.

У меня отвисла челюсть. Адель темнила уже неделю по поводу того, куда мы едем и зачем. А теперь, посреди раскаленных добела песков я узнаю, что у нее, оказывается, есть собственный город!

– Ты собираешься мне что-то объяснять? – спросил я, наблюдая, как моя великолепная невеста исчезает под безликим балахоном.

– Конечно! Только забери из машины все ценное и запри ее хорошенько.

Я вытащил всю свою электронику и сумку с вещами и документами, два объемных баула Адель, оставив в машине только ненужный нам запас еды и воды, который мы возили с собой ради прикрытия.

Потом Адель начертила пальцем на грязном капоте какой-то символ. Что-то похожее на глаз и пару символов поменьше.

– Лучшая охранная сигнализация в этих краях, поверь мне! – сказала она, беря в руки свою сумку.

Не знаю, что она имела в виду, но за пару недель с ней, после нашего воссоединения, я понял, что она ни за что не позволит мне помочь ей с ношей, оплатой счетов и не станет отвечать на вопросы, если посчитает это лишним. Но это меня устраивало. Это небольшая плата за то, что я сделал с ней.

– Что это за символ? – спросил я у нее, переодеваясь в черный балахон с капюшоном, скинув только куртку и рубашку. Тяжелые армейские ботинки и кожаные брюки я решил оставить.

Адель наблюдала за мной, словно во сне. Я усмехнулся и сказал:

– Я настоящий!

Она фыркнула и ответила:

– Мне иногда так не кажется, если честно! – она запнулась и продолжила: – А это знак одной могущественной колдуньи, которая нагонит порчу на всякого, кто посмеет ограбить этот джип. Слава ее настолько велика, что устрашит последнего тупоголового кочевника. Особенно его. Так что за машину можешь не переживать.

– И эта колдунья… ты? – спросил я, застыв на месте и не веря своей догадке.

– О, да! И еще какая! – сказала она и рассмеялась, словно ручеек зажурчал. – Ты так мило удивляешься! Особенно мне нравится твоя отвисшая челюсть!

Я еле удержался, чтобы не показать ей язык; в последнее время, наверное, ополоумел от счастья. И ловил себя на том, что дурачусь и смеюсь, как мальчишка. В ответ просто счастливо улыбнулся. Она все поняла без слов и ответила:

– Я лечу людей, помогаю животным, а у моих врагов начинает пропадать скот и происходят всевозможные необъяснимые вещи. Знаешь, местным этого достаточно, потому что они наивные, как дети. Может быть, поэтому я здесь и прожила так долго?

– Но как? Как тебя не рассекретили? Ведь ты не стареешь?

– Ой, любимый, это такие пустяки! Я нагнала столько таинственности на свою особу, что мне позавидовал бы самый большой аферист! Я появляюсь всегда бесшумно и в нужный момент, меня невозможно обмануть, потому что я знаю по биению сердца, когда человек лжет, по запаху могу определить, чем болен, хорошо знаю травы и современные лекарства, прячусь под паранджой… В общем, никто меня толком и не знает. Это такая себе отработанная технология. За много лет я привыкла, а местных это вгоняет в трепетный ужас и они не задают лишних вопросов, потому что знают – я могу уйти и неизвестно когда вернуться в любой момент.