Донна Грант - Темное влечение (ЛП)

— Мне об этом известно, — Хэл мельком глянул на Кэсси. — Тогда ты знаешь, что должен

сделать. Я побуду с нашей гостьей, пока ты беседуешь с Коном.

Кэсси молча переводила взгляд с одного собеседника на другого. Потом подняла руку.

— Подождите. Такое чувство, будто речь идет обо мне, только имени вы не называете. Если

ситуация каким-то образом меня касается, не кажется ли вам, что я имею тут право голоса?

Хэл схватил Кэсси за руки, улыбнулся и привлек к себе.

— Ты мне доверяешь?

— Да.

— Тогда поверь и на этот раз. Дай мне еще немного времени. А пока ступай с Гаем, он

покажет тебе завод. Я скоро к вам присоединюсь.

— Хэл… — лоб Кэсси прорезала морщинка беспокойства.

Пришлось заставить ее замолчать поцелуем. Вкус этих губ оказался столь же сладким и

соблазнительным, как прошлой ночью. Кэсси обвила шею горца руками, и Хэл позволил себе на

мгновение углубить поцелуй. Потом отстранился.

— Верь мне, — убеждал он девушку, а Гай уже уводил ее прочь.

Хэл подождал, когда они скроются из виду, потом глубоко вздохнул и отправился к пещерам.

У Кона был кабинет в особняке, но дела, требовавшие внимания Повелителя Драконов, всегда

вершились под горой.

Хэл не удивился, обнаружив Кона перед клеткой с Серебряными. Король задумчиво

хмурился. Волосы Константина были подстрижены короче, чем у Хэла, но все же заметно

вились на концах. Взгляд черных глаз обратился к пришедшему.

— Даже за мили отсюда я почувствовал тревогу, когда Серебряные впервые зашевелились. С

тех пор что-нибудь изменилось?

— Нет, — Хэл встал рядом с Королем Королей и скрестил руки на груди.

Торопить Кона не стоило. Желая что-то обсудить, предводитель сам направлял разговор в

нужное русло.

— После стольких веков покоя. Почему сейчас? Что же могло заставить Серебряных

пробудиться?

Константин медленно обошел огромную клетку.

— Надеялись, ты в курсе.

Кон покачал головой. Какое-то время тишину пещеры нарушал только стук каблуков дорогих

кожаных туфель.

— Это не Ульрик. Мы так давно следим за ним, что знали бы о подобном вмешательстве.

— Знали бы? — под внимательным взглядом Кона Хэл продолжал. — Мы стали небрежны.

Могли что-то упустить.

— Ульрик был лишен титула и сил Короля Драконов. Я забрал его могущество. Он не

способен даже принять истинную форму, не то, чтобы говорить с Серебряными. Оставшись в

одиночестве и отчаянии, он шел сквозь вечность лишь с грузом бессмертия и воспоминаний.

— Ты знаешь, почему он напал на смертных. Люди убивали драконов. Кто-то должен был

выступить против них. И этим кем-то стал Ульрик.

Кон ударил рукой по металлическим прутьям.

— Проклятье, он был и моим другом тоже!

Хэл отвел взгляд.

— Я прав, и тебе это известно. Ты также в курсе, что мы становимся слабее. Наблюдения за

Друидами и Воителями показали, что в мире есть иные источники магии. Возможно, Ульрику

помогли Друиды.

— Нет, — голос Константина после вспышки эмоций звучал мягко, это был почти шепот. —

Ни один Друид не приближался к Ульрику, и он тоже не искал с ними встречи. Тут сработало

что-то еще. То, что мы упустили из виду.

— Мы так мало прожили в гармонии с людьми. Словно в другой жизни драконы летали в

небесах, и никто нас не боялся. Я помню ту свободу, Кон, радость быть Королем Крылатых. И

жажду снова это почувствовать.

— Я тоже.

— Согласен с Ульриком, надо было сражаться со смертными охотниками, уничтожавшими

наш народ. Он сделал лишь то, что считал правильным. Константин поднял на Хэла взгляд

черных глаз.

— Нас создали, чтобы защищать как драконов, так и людей.

— Но драконами мы были прежде, чем стали наполовину людьми.

— Ты так считаешь?

Хэл потер подбородок.

— Я все думаю о женщине Ульрика.

— О той, которая предала его? Той, что тайно злоумышляла против нас?

— Да. Я знаю, она заслужила свою судьбу, но до сих пор вспоминаю лицо Ульрика, когда он

узнал, что мы убили ее.

Кон сглотнул и прикрыл глаза рукой.

— Нам пришлось так поступить.

— Ульрик никогда нам этого не простит.

— Хэл, ты не сообщил ничего такого, что не преследовало бы меня в мыслях каждый божий

день. Чего же ты хочешь?

— Дай слово, что не навредишь Кэсси!

Хэл прерывисто дышал, грудь тяжело вздымалась. В этот миг он готов был сражаться с

Коном до последней капли крови, если дело дойдет до поединка. Константин тоже резко

выдохнул и оттолкнулся от клетки.

— Мы использовали магию драконов, чтобы удостовериться, что никогда больше не падем

жертвами человеческого предательства.

— Ты только что напомнил мне, что мы часть обоих народов. Прошли тысячелетия с тех пор, как по земле бродили драконы. Теперь мы принадлежим миру людей. Я не понимаю, что

произошло. Знаю лишь одно — Кэсси очень дорога мне. Я никому не позволю встать у меня на

пути и разлучить нас.

— Это я вижу, — заметил Кон, взгляд его темных глаз вновь встретился со взглядом Хэла.

Король Королей шагнул вперед и скрестил руки на груди.

— Она не должна узнать о нас. О том, кто мы.

— Придется ей рассказать. Я не смогу встречаться с Кэсси, если не буду честен.

— Значит, ваши отношения невозможны. Того, что произошло между тобой и Кэсси Хантер,

не следовало допускать ни при каких обстоятельствах, но раз уж так вышло, я ставлю

определенные условия.

Хэл отступил на шаг. Кон слишком легко сдался. На него это не похоже. Что-то случилось.

— Хэл? — глаза Повелителя Драконов сузились.

— Если причинишь ей вред, я убью тебя, Кон, несмотря на то, что ты мой король.

Константин моргнул, на лице его мелькнуло изумление.

— Тебя так беспокоит судьба смертной?

— Да. Видимо, я недостаточно прояснил этот момент.

— То, что я собираюсь сделать, касается не Кэсси, а тебя. Нужно восстановить магическую

защиту, оберегающую нас от эмоций. Как только все закончится, ты поймешь.

Хэл недоверчиво покачал головой, но по обе стороны от него вдруг появились Рис и Бэнан.

Горец бросил на Кона свирепый взгляд.

— Ты прав. Может, и пойму. Но тебе известно, что я также никогда подобного не забуду. Это

предательство, чем его не прикрывай.

— Мы не можем допустить, чтобы нас опять обвела вокруг пальца смертная. Если в эту

эпоху люди узнают о драконах, можно забыть о мире и покое, — ответил Кон. — На нас станут

охотиться, Хэл. И даже горы их не остановят.

— Ты и понятия не имеешь, что такое мир. Я свой нашел, но его у меня отнимают. Это

вероломство, Кон. Такого я тебе не прощу, — Хэл отчетливо выговаривал каждое слово, чтобы

Повелитель Крылатых понял охватившую его ярость.

Лицо Кона вспыхнуло от гнева, он склонился к Хэлу.