Синтия Хэнд - Безграничная (ЛП)

— Что случилось? Я имею в виду на озере.

— Ты исцелила его, — отвечает он. — Ты исцелила его, пока не отключилась, пока не перестала дышать на несколько секунд, и затем Джеффри стукнул его по груди несколько раз, сделал ему искусственное дыхание, о чем, я уверен, никто из них никогда снова не захочет говорить, и он вернулся. Он выплюнул около галлона озерной воды, но он вернулся.

Кристиан смотрит мне в глаза.

— Ты спасла его.

— Ох.

— Ага, — отвечает он с усмешкой. — Ты произвела впечатление. Сначала ты вытаскиваешь нас из ада. Затем ты побеждаешь огромного, ужасного Наблюдателя, потом летишь на высокой скорости во время погони, и затем реанимируешь мертвого. Ты закончила? Потому что серьезно, я не знаю, смогу ли выдержать еще больше волнений.

Я смотрю в сторону, сжимая губы, чтобы удержать улыбку.

— Думаю так, — затем рассказываю ему о визите Уриэля.

— Почему Уриэль? — спрашивает Кристиан, когда я заканчиваю. — Зачем посылать его?

— Думаю, он мой дедушка, — медленно отвечаю я. — Он мне этого не сказал, но у меня сложилось впечатление, будто он думает обо мне как о семье.

— Отец твоей мамы?

— Да, — я рассказываю, что Уриэль сказал об Азаэле и Семъйязе, и Кристиан выглядит еще более расслабленным, и как ни странно встревоженным, как будто для него все это не хорошие новости.

— Так что, может, мы можем вернуться в Стэнфорд? — предлагаю я. — На некоторое время мы свободны жить нормальной жизнью. Никакой защитной программы для ангельской крови. Хорошо, правда?

Он кусает губу.

— Думаю, я собираюсь немного отдохнуть от школы.

— Почему? — спрашиваю я.

Он откидывает волосы с глаз и выглядит немного застенчиво.

— Не думаю, что поступил в Стэнфорд по правильной причине. Не знаю, принадлежу ли я ему.

Он не хочет быть рядом со мной, вот что я поняла из его ответа.

— Значит, ты берешь перерыв.

— Возможно поеду в путешествие с Анжелой и Вебом, чтобы найти место и затаиться на некоторое время. Анжеле нужен отдых.

— Почему ты никогда не говорил мне, что она твоя сестра? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

— Я все еще осмысливал эту идею. Я прочитал в ее дневнике, что ее отец был коллекционером, она так называла его, и я соединил все детали. Но не чувствовал, что это реально, пока….

Пока он не увидел Азаэля лицом к лицу.

— Значит В-б твой племянник, — говорю я.

Он кивает, счастливый от этой мысли.

— Да. Это так.

Они семья. Я чувствую вспышку чего-то вроде зависти, смешанной с потерей. Больше не будет дней с Кристианом, Вебом и мной. Но это к лучшему. Я представляю их, гуляющих по песку на каком-то пустынном пляже, как в том месте, куда любил брать нас отец; Веб сжимает песок между своими пухлыми пальчиками, смеясь над прибоем.

— Мне всегда нравились пляжи, — произносит он.

— Когда? — спрашиваю я.

— В любую минуту. Я лишь хотел попрощаться. — Он видит мое пораженное выражение лица. — Не беспокойся. Я буду на связи.

Он поднимается. Улыбается, будто все замечательно, но я чувствую, что это убивает его. Покинуть меня идет вразрез со всеми его инстинктами, все это говорит ему его сердце.

— Я имел в виду то, что сказал в аду, — произносит он.— Ты мой сияющий меч, ты знаешь это? Моя истина.

— Кристиан….

Он поднимает руку, чтобы я позволила ему закончить:

— Я видел взгляд на твоем лице, когда он умер. Видел, что было в твоем сердце, и это правда. Все это время я продолжал говорить себе, что это увлечение, и ты переживешь это, и потом ты будешь свободна, чтобы быть со мной. Но это не мимолетный этап или упорное нежелание принять то, что ты думала, твоя судьба. Ты не собираешься переступать через это. Я знаю. Ты принадлежишь ему, — он сглатывает. — Я был не прав, когда поцеловал тебя в тот день на кладбище.

В моих глазах слезы. Я смахиваю их.

— Ты мой лучший друг, — шепчу я.

Он смотрит вниз.

— Ты знаешь, я всегда буду хотеть больше, чем это.

— Я знаю.

Неловкая тишина растягивается между нами. Затем он пожимает плечами и посылает мне дьявольскую улыбку, запуская руку в свои волнистые каштановые волосы.

— Ну, ты знаешь, этот парень, Такер, не всегда будет рядом. Может, я перехвачу тебя через сто лет или около того.

Мое дыхание прерывается. Он это и имеет в виду, или он такой легкомысленный, чтобы сохранить лицо? Я свешиваю ноги с края кровати и аккуратно встаю, на случай, если я все еще слаба. Но, на удивление, я в порядке, даже с большим количеством сил. Я смотрю на него серьезно. Думая о слове «долголетие».

— Не жди меня, Кристиан. Это не то, чего я хочу. Я не могу обещать тебе….

Он ухмыляется.

— Я не называю это ожиданием, — отвечает он. — Я должен идти.

— Подожди. Не уходи еще.

Он останавливается, что-то в выражении его лица, что не совсем осмеливается быть надеждой. Я пересекаю комнату и притягиваю за рубашку. На секунду он выглядит полностью смущенный, но затем я кладу руку на длинный парез на его боку, который еще не зажил. Я очищаю голову, настолько, насколько могу, затем вызываю сияние к своим пальцам. И оно приходит.

Он издает болезненный вздох, когда его плоть заживляется. Когда порез полностью исцелен, я убираю руку, но на его ребрах остается длинный, серебристый шрам.

— Извини за шрам, — говорю я.

— Вау, — смеется он. — Спасибо.

— Это самое малое, что я могу сделать.

Он подходит к моему окну и открывает его, наклоняясь, чтобы выйти на карниз. Затем поворачивается ко мне, ветер раздувает его волосы, его зеленые глаза полны печали и света, и он поднимает свою руку, чтобы махнуть мне. Я поднимаю свою.

— «Увидимся позже», — произносит он в моей голове, затем призывает крылья и улетает.

Я принимаю ванну. Тру каждую часть своего тела, брею ноги, вычищаю грязь из-под ногтей, пока, наконец, после длительного времени, не чувствую себя чистой. Затем сажусь за стол в банном халате и решаю трудную задачу по расчесыванию клубков своих волос. Наношу на лицо увлажняющий крем, на губы бальзам. Стою некоторое время перед шкафом, уставившись на желтый сарафан, который когда-то мама подарила мне на день рождения, который был на мне, когда Такер впервые отвел меня в «Bubba’s» на наше первое свидание. Я надеваю его, вместе с белыми сандалиями на ремешках, и спускаюсь вниз.

Моя черная куртка, в которую я была одета всё это испытание, аккуратно лежит на спинке дивана. Я поднимаю ее. Она пахнет как озерная вода и кровью. Иду к прачечной, чтобы бросить ее туда, но сначала проверяю карманы. В левом серебряный браслет. Я держу его в ладони, проверяя подвески.

Лошадь, когда они взлетели в сельской местности. Рыба, когда они встретились. Сердце. И теперь новая подвеска. Крошечный серебряный воробей.

Я надеваю его. Он звякает о кости моего запястья, когда я иду по коридору в старую мамину комнату. Сердце начинает биться быстрее, дыхание учащается, но я не колеблюсь. Я хочу увидеть его. Открываю дверь.