Дженнифер Арминтраут - Жаркий поцелуй

— Мне нравится эта идея. — Я скрестила руки на груди, чтобы что-нибудь не разгромить.

— Это хорошая идея, но проблема в том, что здесь уже орудуют орды демонов. — Джефф сжал пальцами переносицу. — Мы можем начать вызывать их, используя «Малый ключ», но это займет годы.

— Этот демон… — Зейн глубоко вздохнул. — Твой друг не знает, кто этот демон?

Я знала, чего ему стоило назвать Рота моим другом, и была благодарна ему за это.

— Нет. Он пытался это узнать, но все молчат. Или слишком много демонов поддерживают затею с возрождением Лилин, или они боятся того, кто за всем этим стоит.

— Звучит неутешительно, — сказала Даника.

Зейн поднял брови, явно выражая этим свое согласие.

— Можно узнать, удалось ли ему что-нибудь разведать с тех пор…

— Категорически нет! — взревел Эббот. — Мы не будем сотрудничать с демоном.

— Отец…

— Нет, Зейн. — Эббот зашагал было к двери, но остановился. Его щеки пошли пятнами от гнева. — По этому пути я не пойду, что бы ни случилось. История доказала, что подобное всегда заканчивается предательством.

Я знала: неважно, чем бы мог помочь Рот, или, если уж на то пошло, любой другой демон, Эббот никогда не изменит своих взглядов. Слишком глубоко они укоренились в нем, уже балансируя на грани слепого фанатизма. Его убеждения сможет изменить только чудо. Таково большинство Стражей, особенно те, что постарше.

Мой взгляд упал на Зейна. Он не был готов уступить.

— Жизнь Лейлы в опасности. Как и жизни тысяч, миллионов людей.

— Как будто я этого не знаю! — Эббот мгновенно пронесся через комнату, встав перед сыном. — Отчаянные времена требуют отчаянных мер? Мы уже проходили это раньше, когда мир практически разваливался на части. Ничего нового. А доверие к демону лишь приведет к большему краху.

— Этого не случится. — Джефф встал, уперев руки в бедра. — Мы не понаслышке знаем, чем грозит доверие к демону.

— Что есть, то есть. — Эббот оглянулся на меня со странным выражением на лице. — В конце концов, Илья уже однажды сглупил, доверившись демону.

— Что? — Я рассмеялась. — Да Илья скорее убил бы себя.

Эббот полностью повернулся ко мне:

— Сейчас — да. И на то у него есть веская причина. Чуть больше семнадцати лет назад он совершил ошибку, поверив демонице, заявившей, что она лучше бы умерла, чем была бы той, кто она есть. Только Илье известна полная история, но одно обстоятельство знают все. Он возлег с ней, и демоница получила то, что хотела.

Я открыла рот, затем закрыла его. Я хотела закричать, но ни одно слово так и не сорвалось с моих губ.

— Демон, которому он доверился, была Лилит, — продолжал Эббот. — И, доверившись ей, Илья помог сотворить то, что может разрушить весь мир. Тебя.

Я никогда еще не была в предобморочном состоянии, но после этого заявления, произведшего эффект разорвавшейся бомбы, я чуть не поцеловала пол. Но сумела плюхнуться в кресло.

— Илья — ее отец? — воскликнул Зейн, словно не веря своим ушам. — Ты шутишь, что ли?

— Не шучу. — Эббот устало вздохнул. — Он не знал, что демоном была Лилит, пока мы годы спустя не нашли в приюте Лейлу.

Я медленно моргнула, но комната никак не хотела принимать четкие очертания.

— Он знал, что я его дочь?

— Да.

— Но он… он ненавидит меня. — Я обмякла в цветочных подушках. — Всегда ненавидел. — И как только слова сошли с губ, я наконец поняла почему. — Боже, должно быть, я напоминаю ему…

— О том, как он ошибся? — Эббот подошел ко мне, его голос был тих. — Он никогда не мог примириться с тем, что в тебе есть часть его крови.

Голова шла кругом.

— Он же не хотел убить меня, когда вы все меня нашли?

Эббот отвел взгляд.

У меня вырвался судорожный вздох.

— Хотел. Понятно. Я даже не… — Я искала ответ в лице Эббота. — Вы не дали ему меня убить, и вы знали, что он мой отец?

Эббот снова промолчал. За него ответил Джефф:

— Шрам Илье оставил не демон, а Эббот. Это он остановил Илью в ту ночь и взял тебя к себе. В конце концов, в тебе течет кровь Стража.

— О боже. — Я покачала головой. — Это…

Слишком.

Все смотрели на меня со смесью удивления и жалости. Это было слишком — узнать о таком и не иметь возможности пережить услышанное наедине, без лишних глаз.

Я встала и, обойдя Эббота, направилась к двери. Кто-то позвал меня по имени, но я не остановилась, пока не вернулась в свою спальню.

Сев на постель, я уставилась в стену. Ничто в этот момент не имело значения, кроме того, что мой отец — Илья. Страж, который ненавидит меня всеми фибрами своей души, тот самый Страж, который хочет моей смерти. Вероятно, это именно он приказал Петру меня убить.

О господи…

Меня резко затошнило. Петр был моим сводным братом. Этот отвратительный сукин…

Я забрала душу своего собственного брата.

Я легла на бок, свернулась калачиком и крепко зажмурилась — глаза щипало, и совсем не из-за того, что случилось в школе. По ногам прошла дрожь и поднялась выше, к рукам. Я прижала их к груди.

Как все это пережить? Сомневаюсь, что остались еще какие-то умения бороться со стрессом, которыми я пока не овладела. Я не знала, что было самым отвратительным: то, что меня хотел убить собственный отец, или то, что я забрала душу брата.

За следующие несколько дней я так и не смогла осознать и принять то, что мне открылось. Это было выше моего понимания. Единственное, что я могла делать — не думать об этом. Но получалось не очень. Это было все равно что пытаться не дышать. В самые неподходящие моменты я снова погружалась в свои мысли и ничего поделать не могла.

Мой собственный отец хотел моей смерти.

Знание этого затмевало все остальное и доводило меня до исступления. Конечно, я понимала, что Илья ненавидит меня из-за той, которую я ему напоминаю. Но я же все равно его дочь. Все эти годы я столько раз представляла, кем бы мог быть мой отец, убеждая себя в том, что он любил бы меня, несмотря на то что я полудемон. Просто что-то с ним случилось, и я при трагичных обстоятельствах потерялась.

Теперь эти фантазии разбились вдребезги.

Особой тяжестью давило случившееся с Петром. Тот факт, что он оказался моим братом, не изменил моего мнения о нем. Я по-прежнему считала его чудовищем, но не могла теперь не задаваться вопросом: если бы я знала, кем он приходится мне, то поступила бы так же или нет?

Я не была уверена.

На следующий день после того, что случилось на террасе, Зейн тайком принес мне мой ноутбук. Меня все еще держали под замком, но он меня пожалел. Быстро написав Стейси, что я заболела и не знаю, когда вернусь в школу, я потеряла к Интернету всякий интерес.

Мне хотелось быть сильнее всего этого, но никогда в жизни я еще не жалела так горько, что не могу быть кем-то или чем-то другим.