Елена Острикова - Проводники судьбы (СИ)

— Он не прав, потому что у него ничего не получится.

— Ты права — не получится.

— Ты это знаешь, и я это знаю. Да что там! Вся медицинская академия это знает. Так неужели владелец клиники и все, кто там работает, не понимают этого?

— Они вели работу в этом направлении еще до того, как Игорь Николаевич согласился сотрудничать с ними, и у них есть все основания надеяться на успех.

— Но…

— Но они потерпят поражение.

— Кто вообще всем этим заведует? Обычно люди, обладающие таким количеством денег, достаточно умны, чтобы не тратить их на такую ерунду.

— Этот человек — мой дальний родственник.

— Вот как? — Вера ошеломленно уставилась на собеседника. — Тогда он мог бы поговорить с Сукровцевым. Думаю, Игорь Николаевич прислушался бы к его мнению.

— Во — первых, в этом нет необходимости — я справлюсь. А во — вторых, он еще не знает, что я его родственник.

— Надеюсь, ты не его незаконнорожденный сын? Это было бы слишком похоже на главную идею очередного тупого сериала.

— Нет.

— Тогда кто он тебе? Дядя?

— Нет, родство еще более дальнее. Если он и видел меня раньше, то только на фото, и, может быть, даже не узнает, увидев вновь. Я мог бы предупредить его о грядущем поражении, но, наверное, не стану делать этого…

— Сейчас в этом уже нет никакого смысла, — пожала плечами Вера. — Деньги уже вложены, и опыты подходят к концу.

— Под «поражением» я подразумеваю не только материальные убытки.

— А что же еще?

— Ты ведь понимаешь, что неспроста все держится в тайне. Не просто так все входящие в клинику подвергаются досмотру…

— Думаешь, дело нечисто? Они укрываются от налогов или того хуже…

— Да, и расплата за это рано или поздно наступит. Как ты считаешь, я должен предупредить его?

— А ты уверен, что он станет тебя слушать?

— Да.

— Но что бы я сейчас ни сказала, ты поступишь по — своему…

— Именно. Я просто хочу знать твое мнение.

— Лучше предупреди. Ведь иначе пострадают все, кто замешан в этом деле.

— Тебе нечего бояться, Вера. С тобой ничего не случится, — Антон мягко улыбнулся, а Вера уже не в первый раз подумала, что он видит ее насквозь.

— Ты из милиции и работаешь под прикрытием? — спросила девушка полушутливо — полусерьезно, нервно теребя край атласной туники.

— Нет, — Антон засмеялся. — Ты смотришь слишком много боевиков. Все, чего я хочу, стать кандидатом медицинских наук. И только.

— И почему Сукровцев вообще выбрал меня? — спросила Вера, привыкнув к тому, что у Антона есть ответы на все ее вопросы.

— Потому что ты бунтарка, — ответил он и улыбнулся.

— Пойдем — посидим в кафе, — предложила Вера. — Вон то — мое любимое, — она указала на дверь с зеленой вывеской.

— Нет, лучше в другое место — там, дальше по проспекту.

— Почему? Здесь вкусно готовят, и недорого.

— Нет, мне не нравится это место.

— Хорошо. Можно и в другое место. Ты платишь.

Антон лишь улыбнулся, кивнув ей в ответ. Уже когда дверь соседнего кафе закрылась за ними, ветхий балкон старого здания обрушился, порвав зеленую вывеску и до смерти испугав нескольких прохожих, оказавшихся неподалеку.

Еще через полчаса, когда Вера и Антон прощались, она не удержалась от того, чтобы задать вопрос, с самого начала вертевшийся у нее на языке:

— Почему ты захотел встретиться со мной, Антон?

— Потому что знал, что ты никому не расскажешь о нашем разговоре.

Вера презрительно фыркнула в ответ. Но ведь странное дело — и впрямь не сказала никому ни слова.

Она сохранила это в тайне даже от Миры, с которой говорила на следующее утро.

— Спешишь куда‑то? — спросила Мира, не в первый раз уловив взгляд подруги, брошенный на часы.

— Да, мне надо быть в клинике в двенадцать.

— Тебе не кажется, что твоя «научная работа» отнимает слишком много времени, несмотря на то, что в ней собственно нет ничего научного. По крайней мере, с твоей стороны.

— Полностью согласна с тобой, подруга, — ответила Вера со своей обычной бодростью. — Но смотри, какие результаты!

Она порылась в сумочке и, достав потрепанную зачетку, показала ее Мире.

— Ух ты, «отл»! — не сдержалась девушка.

— Именно. И это за две недели до экзамена.

— Поздравляю! Твоя первая пятерка, — улыбнулась Мира.

— В общем‑то, вторая.

— Ах да, верно. Первую ты получила за то, что изображала снегурочку на утреннике для детей преподавателей.

— Да, и заметь: малыши были в восторге, — парировала Вера. — Вид у тебя неважный, Мира. Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила вдруг она, заметив, что Мира уже не в первый раз в течение их разговора морщит лоб и потирает виски.

— Голова болит, — призналась девушка. — Я сейчас позвоню Александру.

— Это, конечно, замечательно, что он всегда готов придти к тебе на помощь, но я тоже могу сбегать в аптеку за анальгином… или что‑нибудь в этом роде.

— Нет, ты не так поняла. Со мной все в порядке, — Мира грустно улыбнулась и покачала головой, раздумывая над тем, как довести до подруги свою мысль, не прибегая ко лжи. — Со мной уже было такое: вдруг резко заболела голова, но скоро все прошло. А потом я узнала, что в этот самый момент Александр попал в аварию.

— Что?!

— Ничего страшного, — Мира замотала головой. — Обошлось без серьезных последствий.

— Может быть, совпадение? — рискнула предположить Вера.

— Я тоже сначала так думала, но потом была похожая ситуация…

Мире действительно хотелось знать, что она скажет подруге, если та потребует подробностей. А насколько она знала Веру, той всегда требовались подробности.

Но не в этот раз. Вера вдруг побледнела, заставив усомниться подругу в том, что головная боль — это незаразно, и стала поспешно собираться, уже с порога крикнув:

— Если что — звони!

Александру не нравилось все это с самого начала. Не нравилось то, что пришлось выйти на работу в свой законный выходной и выехать на объект с клиентом, потому что тому было так удобнее. Не нравилось пустынное место на окраине Воронежа, куда они приехали. Не нравилось то, что владелец медицинского центра, обратившийся в организацию за помощью в проектировке и строительстве подсобных помещений, похоже, и сам точно не знает, чего хочет, хотя и производит впечатление умного и дальновидного человека. Александру вообще не по душе был этот мрачный тип, а еще его снедало дурное предчувствие.

Когда они прибыли на объект и стали осматривать место, Александр почти не удивился, когда ощутил, что в заднюю часть его шеи входит игла, а мир постепенно теряет свои краски и четкость форм. Потом все совсем стихло на несколько мгновений, после чего сознание стало возвращаться к нему, и он услышал незнакомый голос; говорящий находился вне его поля зрения: