Венди Хиггинс - Увидеть меня (ЛП)

Сесилии Мейсон никогда не было так страшно. Их младенец — Робин, спит крепким сном в переноске на груди. Леон сжал руку Сесилии, когда они вошли в Королевство Фей через небольшой портал в ирландской сельской местности. Они не хотели нести Робин на землю Фейри, но не могли оставить ее в США.

Сесилия запахнула куртку, поверх выпуклости ткани. Жизнь, которую она посвятила служению непредсказуемым Феям, научила ее не выказывать эмоций и не привлекать внимания. Они надели свою самую простую одежду. Селия пришла без макияжа, а каштановые кудри собрала в низкий пучок. Пара, казалось бы, людей, за исключением вкраплений магии в их крови, съежилась, проталкиваясь сквозь густой барьер атмосферы между мирами.

Охранник портала признал Дайтах 1человеческих «помощников» и провел через укрытый виноградной лозой лабиринт к поляне. Над головой разливался мягкий свет из небесных пастельных завитков, и звучала музыка, похожая на перезвон колокольчиков.

Сесилия, не доверяя магнетической притягательности этой земли, приготовилась к натиску приятной чувствительности Фей.

Их провели в палатку из невесомой ткани, украшенную цветами, которые переплетались между собой в ослепляющий круговорот цветов. На цветочном ложе располагалась женщина-фея с волосами цвета мерцающей корицы и глазами желтыми, словно одуванчик. В ней Сесилия узнала Мартинет, старшую жену Короля Лета, правящую южным регионом Фейри. У ее ног красивый мужчина-человек, с потерянным фанатическим взглядом, щедро покрывал ее кожу нежными поцелуями.

Мейсоны были осторожны, стараясь не показывать свой ужас при виде Мартинет. Легкий блеск пота на их лбах и увлажнившиеся ладони не помогли. Они стояли неподвижно, пока взгляд желтых глаз Мартинет путешествовал по ним, словно по морским свинкам в зоомагазине — возможному источнику зрелища. Сесилия, полная злости недавно родившей матери, скрестила руки над грудью, притягивая Робин ближе.

— Оставь меня. — Голос Мартинет был томным, когда она жестом отправила прочь человека у своих ног. Он издал грустный звук и поцеловал ее лодыжку. Она попыталась убрать ноги и ударила его по лицу, будто он был молью, но тот лишь забормотал и отчаянно вцепился в нее. — Уведите его, — приказала она охране.

Охранник-фейри рывком поднял мужчину и оставил их наедине. Леон стоял с каменным лицом и отводил взгляд от супруги короля, пока выступал с докладом по их региону в США за прошедший год, рассказывая об одиннадцати феях, незаконно проникших на землю, и двадцати трех людях, которым в последствие Леон стер память.

Отчет прошел лучше и быстрее, чем ожидалось. К облегчению Сесилии, их дела, должно быть, утомили Мартинет; она широко зевнула и отвернулась от них.

В тот момент из переноски, спрятанной под курткой Сесилии, послышался крохотный писк.

Сесилия развернулась, чтобы уйти. Малышка Робин снова зашумела. На этот раз ее хныканье переросло в мягкий плач.

Леон откашлялся, когда его жена направилась к выходу.

— Здравствуйте, моя Леди, — обратился он к Мартинет, чья голова в любопытстве была склонена набок.

— Остановитесь. — Ее голос донесся до них звуком колокольчика.

Пара невинно и нервно повернула головы.

Мартинет протяжно заговорила.

— Что это был за звук?

— Простите? — спросил Леон.

Робин выбрала неподходящий момент, чтобы вскрикнуть снова, и ее родители обменялись отчаянными, испуганными взглядами. Глаза Мартинет расширились, когда она взглянула на шевелящееся нечто на груди у Сесилии.

— Что вы принесли в наши земли?

— Всего лишь наш ребенок, — объяснила Сесилия беззаботным тоном. — Вероятно, необходимо сменить пеленки. Противное дело. Не будем больше вас задерживать, моя Леди.

Они снова повернулись, но лишь для того, чтобы еще раз быть остановленными резким звуком ее чистого голоса.

— Я никогда не видела новорожденного человека. Покажите мне.

Фейри выпрямилась на стуле, из слоев ее платья вылетели лепестки. Ее любознательный взгляд и нетерпеливый тон заставили Сесилию задрожать. Сесилия медленно распахнула куртку и отстегнула переноску. Само изящество — королева встала и скользнула вперед. Робин, которой была неделя от роду, искоса посмотрела и притихла, когда на нее попал блаженный свет. Внезапно Сесилии пылко захотелось, чтобы Робин была лысенькой и смешной, как и остальные детишки, которых она видела. Но вместо этого королева любовалась каштановыми волосами, длиной в дюйм, розовыми щечками и мило наморщенным ротиком. На Фейри уставились шоколадные глаза с черными ресницами. Красота.

Яркие глаза Мартинет наполнились восхищением.

— Такая крошечная, — удивилась она. — Ее кожа мягкая, как пух.

Сесилия медленно двинулась назад, ведомая животным инстинктом.

Когда фейри поднесла свою идеальную тонкую руку к щеке младенца, Сесилия отдернула ребенка прочь и закричала:

— Нет... Не трогай ее!

Температура вокруг них подскочила, когда глаза фейри вспыхнули огнем. Ее руки замерли в воздухе.

— Моя Леди, — вмешался Леон. — Наш человеческий врач говорил нам не позволять кому-либо ее касаться, пока она так мала. Дети слишком хрупкие. Пожалуйста, простите мою жену. Ее тело и сознание все еще не отошли от родов.

Вел он себя спокойно, но жена распознала огонек паники в глубине его глаз. Она старалась сдерживаться, в то время как все, чего она хотела, — сбежать.

— Мне так жаль, моя Леди, — выдавила извинения Сесилия. — Я знаю, что прикосновение фей изменяет человеческое сознание. Мы не знаем, как это может повлиять на новорожденных. Я бы не хотела, чтобы она однажды потеряла способность прислуживать Королю Лета.

Мартинет изучала Сесилию, в ее глазах сплетались солнечный свет и жар.

— Я полагаю, вы сообщили о рождении этого ребенка? — потребовала ответа фейри.

— Конечно, Леди Мартинет, — уважительно отозвался Леон.

Ошибка в отчетности о ребенке Дайтах означала смерть для его родителей.

Каждый, кто обладал магической кровью, должен был служить.

После еще одного долгого взгляда, подаренного Сесилии, и другого, более жадного, направленного на ребенка, королева потерла свой острый подбородок. Зловещее выражение на ее лице свидетельствовало о том, что она вынашивала какую-то идею.

— Я могу понять, почему вы привязаны к ребенку. — Королева хитро взглянула на пару и медленно обошла их, сверкающие волосы волнами струились по ее спине. — Это прекрасная вещица. — Мартинет остановилась прямо перед Сесилией и посмотрела вниз на ребенка. — А прекрасные вещицы имеют свойство растворяться в ночи.

Угроза уколола Сесилию острым пониманием. Она едва устояла на ногах, а Леон заговорил с преувеличенной осторожностью.