Яна Поль - Проклятый (СИ)

— Даже не буду спрашивать, как ты его достала.

— Проще, чем ты мог подумать, — в голосе Многоликой звучала усталость. — Спрячь его. Так, чтобы никто не нашел.

Он внимательно рассмотрел один из самых сильных и редких артефактов. Тонкая работа. Изогнутые линии украшения покрывал узор из сложных символов. Они едва светились, но заметить это мог только заклинатель. Мариус убрал кулон в карман брюк.

— Что тебя тревожит? — она коснулась его плеча и заглянула в глаза.

— Будущее.

— Не поверишь, меня тоже.

— Еще прошлое, — после этих слов Оракул отвернулась, а маг сделал вид, что не заметил. — Отец заколол бы себя фамильным атаме, если бы узнал, что его единственный наследник стал слугой Мойры.

— Слугой? — она действительно удивилась. — Так ты сравниваешь себя с теми безумными идолопоклонниками?

— Что-то общее, несомненно, есть. Они были заклинателями, исполняющими волю дочерей Маары.

— Я не дочь Маары. Сила досталась мне не от нее, в отличие от моих предшественниц, — и, помолчав, добавила. — Но ты прав, Мортимер видел тебя одним из членов Братства. Быть может, сейчас ты не стоял бы со мной на этом балконе, а давал советы Лиаму Рималли или пакостил лидерам Совета вместе со Стефаном Стриксом.

— Ну, — улыбнулся заклинатель и положил руки на перила по обе стороны от нее. — Эта реальность прельщает меня куда больше.

— Я должна тебе кое-что рассказать. До того, как произошел пожар... — Мариус понял и не дал ей договорить, приложив к губам палец.

— Ничего не говори, — он не хотел вспоминать о прошлом и бередить раны, которые не залатает даже время.

— Так ты знал?

— Я был любознательным ребенком и на память никогда не жаловался, а подслушивать разговоры взрослых было моим любимым занятием. Лишь через много лет я все понял. Эллин, — он всегда называл мать по имени, — была упрямой, и держалась за свои убеждения до конца.

— Она бы тобой гордилась.

— Возможно.

— Точно, — прошептала Оракул, а когда он провел рукой по ее щеке, попыталась отвернуться.

Маска раскололась, и невидимые осколки растаяли в воздухе. Иллюзия рассеялась. Но Мариус не позволил провидице отвернуться и поцеловал. Губы были горячими, ее дыхание, касающееся кожи, обжигало. Многоликая обхватила его за шею, притягивая ближе. Незачем было останавливаться, да и не хотелось.

Глава XVIII

В плену

— 34 —

Сентябрь, 2010 год

Россия. Москва

Смертные не могли увидеть величественное строение прямо за Софийской церковью [15] . Укрытое иллюзией имение Стриксов всегда было мрачным и темным местом. Самая настоящая крепость. Помимо савана морока защитой служили и охранные заклятия. Без приглашения главы семьи проникнуть сюда не мог никто. В своих видениях Многоликая не раз бывала в этом месте где все должно случиться. Залы с высокими потолками, лабиринты коридоров, сотни комнат и стены молчаливые свидетели того, что творилось вокруг.

Новый король приказал Стефану привести ее и не упустил возможности насладиться жалким положением Оракула. Он даже отвел ей одну из многочисленных комнат, а не запер в подземелье.

— Я уже думала, что ты забыл обо мне, Лиам.

Накануне вечером Рималли все же решил почтить Многоликую визитом. Она сидела перед зеркалом и рассматривала короля в отражении. Маг самодовольно улыбнулся:

— О своей дорогой гостье? — в голосе заклинателя слышался неприкрытый сарказм.

— Разве имение не принадлежит Стриксам?

— Владимир был очень любезен, так что временно хозяин здесь я, и значит, ты моя гостья.

— Пленница, — поправила она.

— Почему ты всегда все усложняешь?

Рималли медленно приблизился, и встретился взглядом с Многоликой.

— Каково это? — ей стоило больших усилий не отстраниться, когда он прикоснулся к ее лицу и провел пальцами по щеке, спускаясь к шее, где красовалась магическая ловушка. — Каково вновь увидеть себя прежнюю?

В груди предательски защемило, и провидица повернулась на стуле.

— Владимир одолжил мне дневники своего далекого предка. Ты знала, что Маркус рисовал тебя? — продолжал Рималли. — Нет? Он любил тебя. Восхищался твоей красотой с того самого дня, как увидел идущей на костер.

Непрошенные болезненные воспоминания нахлынули мощной волной и разбередили старые раны. Многоликая судорожно вздохнула, отвела взгляд и непроизвольно ухватилась за ошейник. Она не желала, чтобы Лиам видел ее такой. Слабой, загнанной в угол. Казалось, что воздух колышется от напряжения, смешивая нервозность, холодную решимость и воспоминания о прошлом в опасный коктейль.

Маркус. Этот человек перевернул ее мир, спас от инквизиторского костра, но он даже не догадывался, что был лишь марионеткой в руках своего отца, Вальтера Стрикса.

— Жаль, что он сдох раньше, чем сумел узреть, во что ты превратилась. Как думаешь, он бы любил тебя такую?

Заклинатель грубо схватил Многоликую за волосы и с силой развернул к зеркалу. Морок растаял, как воск от огненного жара, и ее лицо вновь превратилось в обезображенную маску.

— Посмотри на себя! Ну же, смотри, я сказал!

Он больно дернул ее, пресекая попытку отвернуться.

— Я изменил заклятие морока и заключил его в ошейник. Умно, не находишь? Держу пари, ты этого даже не поняла. Скажи, тебе понравилось?

Не дождавшись ответа, Лиам резко отпустил провидицу и принялся мерить шагами комнату.

— Двадцать пять лет ты прятала мою дочь, а после сделала так, чтобы она встретилась с Маккивером. Во имя Тьмы, в какую извращенную игру ты играешь!? Это твоя месть? — нервный смешок известил о том, что выдержка Лиама далеко не так безгранична, как могло показаться.

На лице заклинателя читалась усталость, и ее тень оставила под глазами черные круги. Помятая одежда, слегка уловимый запах гари и благовоний говорили о недавно проведенном ритуале.

— Я отказалась от своей мести, Лиам, — холодно ответила Оракул, наблюдая, как морок восстанавливается по крупицам, возвращая к мнимой жизни то, что было утрачено очень давно.

Всего-навсего иллюзия. Злая шутка Рималли. Ему удалось изменить саму структуру плетения, так чтобы она не поняла и не узнала знакомую магию.

— Если бы ты не был поглощен своими безумными идеями, то давно бы это понял. Я уже говорила тебе, чего стоит опасаться.

— Думаешь, я поверю тебе? Что ты там говорила? Следом за Кхалессой придет сила, которая нас уничтожит? Что за бред? Могла бы придумать что-то поинтереснее.

Ответить провидица не успела, их разговор бесцеремонно прервали.

— Лиам?

Стефан стоял на пороге, сцепив руки за спиной.

— Что у тебя?

— Проклятого схватили, — он сообщил известие с таким самодовольством, как будто в этом была исключительно его заслуга.