Ольга Лейт - Водный мир

Но в этот момент случилось то, чего все так долго ожидали. Поля Латиды вдруг оживились, и оттуда, крича во все горло, выбежала армия отколотых: конницы, пешие, лучники, их было столько!

— Ужас отобразился в глазах пятерки.

— Как они там спрятались? — Некоторое время Мирэль не мог пошевелиться, смотря на несущуюся позади пеших конницу.

Воины, окружившие пятерку, встрепенулись и, позабыв о своем задании, встали в оборонительную позицию, наставив оружие на несущуюся пешую ораву.

Сенти побледнел.

— Мирэль, уводи их! — крикнул он.

— Нет! Мы не успеем, пробираться с боем будем вместе!

Мирэль был прав. На протяжении всего невысокого обрыва, на многие мили, с двух сторон уже завязалась битва противоборствующих сил. Сами того не ведая, путники оказались в центре событий. И вот уже, вытащив мечи, кинжалы, лук и стрелы, они защищались от врагов, конечно же, целясь в отколотых. Самым сложным было распознавать их. Ведь к ним примкнуло много подданных королевств, которые все еще носили свои привычные одежды. Приходилось целиться только в тех, кто сам нападал. Милена прижалась к обрыву, все еще сидя на лошади, и стреляла из лука в подбегавших к ней кумияров. Вот уже двое пали ранеными от ее уколов. У одного она успела выхватить меч. Лук, брошенный ею на землю, тут же затерялся под копытами ее лошади. Сердце трепетало: первый бой, не считая пещеры, но там было темно и не так много народу. А здесь прямо нескончаемый поток, а враги все прибывали и прибывали. Сколько же сил надо, чтобы выдержать многочасовой бой, и какая должна быть закалка!? Вот она потеряла из виду своих друзей, кое-где только мелькала светлая голова Эмисы. При каждом взмахе меча она вскрикивала и обрушивала удар. Она сильная, не то что Милена. Тут кто-то потянул ее за ногу, потом она почувствовала сильную боль. Один из раненых всадил кинжал ей прямо в ногу. Милена сильно сжала зубы, до скрежета, из глаз брызнули слезы, но не закричала, странно… В своем мире она визжала бы, как поросенок. Сильно дернув ногой и взмахнув мечом, она отсекла несчастному руку. Глаза ее расширились, и тошнотворное состояние подкатило прямо к горлу. Что же она такое сделала?? Как же она теперь с этим будет жить?! Ее всю передернуло, но тут же следом она сделала еще выпад, и на этот раз старалась больше бить наверняка, а не ранить. Но эффекта на противника это не произвело. В ту же секунду ее выбили из седла, и она со всего маху рухнула к подножию обрыва. Лошадь с испугу заржала и, встав на дыбы, чуть не задела ее копытами. Резко метнувшись в сторону от копыт и удара меча, Милена подскочила к своему мечу и стала отражать удары. До чего же было трудно! Сенти рубил направо и налево, стараясь не думать об острой боли в плече и боку. Передышки враг не давал. Сердце щемило от того, что он задерживается и не может спасти брата, и еще он теперь не видел, где остальные. Почему зеркала их не предупредили?! И только сейчас он понял, что они так ни разу и не взглянули на них, со времени их последнего привала. Может, даже и раньше. Все очень плохо, пронеслось у него в голове, от такого наплыва отколотых можно выжить только чудом. Еще недавно они держались кучкой, и вот спустя малое время потеряли друг друга из виду. Наконец, Сенти принял решение.

— Мирэль! — Истошно закричал он и, не услышав ответа, закричал вновь.

— Мирэль не отзывался, придавленный к земле врагом, которого изо всех сил пытался скинуть с себя или хотя бы вытащить кинжал. Тот был прижат кожаным ремнем, напичканным всяким мелким оружием отколотого. Пальцы то и дело на что-то натыкались, и уже окровавленной рукой Мирэль наконец ухватился за рукоять. Отколотый вздрогнул, согнулся, схватившись за живот, и больше не докучал своей огромной тушей следопыту. Вновь Мирэль услышал вопль Сенти, на этот раз он звал Милену. Побежав на его крик, по пути обороняясь от врага, он застиг его за расправой над двумя гномами в простых рабочих одеждах из рода простолюдинов, пытающихся перебить ноги его коня. Мирэль посмотрел на поверженные тела. Сенти все еще был на коне.

— Где остальные? — Крикнул Сенти и отразил удар, предназначенный Мирэлю. — Надо найти Милену, она не может сражаться в таком бою, потом остальных, идем к обрыву! Я за тобой!

Мирэль кивнул.

Эмиса держалась на удивление хорошо, Мирэль нашел ее первой и помог справиться с тремя кумиярами. Честр, как тигр, рыча и раздавая удары направо и налево, словно дохлых кур, откидывал от себя противников, собирая вокруг кучи трупов и раненных. Милены не было видно. Сенти же, увидев лошадь Мили, поскакал к обрыву. Вот он увидел, как здоровенный детина, схватив ее за горло, поднял над землей и прижал к обрыву. Беспомощно брыкаясь ногами и цепляясь за его руки, Милена не могла даже издать звук. Да и дышать становилось невозможным. Тут она неожиданно обмякла, повисла… Мирэль и Сенти со всех ног кинулись к ней. Но как только детина выпустил ее из рук, она резко подскочила, выхватила нож из ножен кумияра и полоснула им по ногам. Не ожидавшего такого маневра от девчонки, кумияр пропустил ее удар и взвыл от боли. Но следующие удары, которыми он попытался ее достать, отразили Мирэль и Сенти. Как же она была рада их появлению! Теперь уже без коней, пешими они пробирались вдоль обрыва, отражая атаки кумияров, желая во что бы то ни стало продолжить свою миссию.

Палу молчал. Он сидел, привязанный к стулу по рукам и ногам, и каждый раз морщился, получая новый удар. Били в лицо.

— И что же тебя никто не спасает, Палу? — Ёма устал смотреть на эти бессмысленные побои и рукой приказал подчиненному отойти. Он встал на стул, совершенно не стесняясь своего маленького роста, и облокотился о подоконник. — Никому ты не нужен. — В задумчивости протянул он. — Так зачем же ты всех защищаешь? Знаешь, Палу, что в данный момент происходит?

Палу склонил голову и смотрел на своего мучителя исподлобья. Он похудел, осунулся, сильные кровоподтеки и синяки после недавних побоев уродовали его аристократическую, всегда безупречную внешность и шик. Палу уже давно никого не ждал, возможно, и с самого начала, разве что маленькая надежда теплилась в нем, но и та готова была уйти.

— Ненавидишь меня? Вижу, что ненавидишь. Только ненависть тебе не поможет. — Минилюд усмехнулся и продолжил. — Сейчас наступает исход борьбы, последней борьбы, и твой мир рухнет, превратившись в прах, как и многие из тех, кого ты знаешь. Но ты останешься жить. — Ёма посмотрел на него и хитро улыбнулся.

Палу медленно поднял голову.

— Удивлен? А ты думаешь, чего мы с тобой столько возимся! — В глазах Ёмы блеснул гнев. — Была бы моя воля, я бы давно тебя прибил собственными руками. Думаешь, мне доставляло удовольствие весь этот месяц смотреть на твою аристократическую рожу?