Анна Гринь - Веер маскарада

Рассматривая камни, Клант в который раз пожалел, что не узнал значения всех рун. Но и из знакомых складывалась довольно интересная картина.

— Кому Наима гадала? — хмыкнул легард, касаясь рун «опасная тайна» и «необдуманное решение». — Вряд ли себе… Уж не ведьме в ее возрасте беспокоиться из‑за «возлюбленного»…

Еще несколько рун показались знакомыми, но Клант сомневался в правильной расшифровке. В разных вариантах получался то «нежданный ребенок в ближайшем будущем», то «смерть от руки близкого друга». Хмыкнув и отчаявшись понять значение гадания, легард выпрямился, обвел взглядом стену и побеленный бок печки, надеясь найти что‑то еще интересное, а потом перевел взгляд на окно.

Маленькое, закрытое слюдяной пластинкой, оно пропускало мало света. С той стороны о пластину то и дело постукивали ветки высоких кустов. В противоположной стене дома окна были куда больше, закрытые более тонкой и почти прозрачной слюдой. Порассматривав вид за окнами, Клант вновь задумался над тем, где искать ведьму, как у самого подоконника снаружи дома произошло какое‑то шевеление, не похожее на ветер в ветвях.

Он замер, выжидая. По бревнам скрипнули когти и, встав в полный рост, в окно заглянул волк. Клант зарычал, забыв, что он не в шкуре медведя.

Это был не волк, а волчица. И ее морда была легарду знакома.

— Вот так встреча, Уарра! — искривил губы киашьяр, бросаясь к двери, на ходу меняя ипостась.

Легарда тоже поняла с кем свела ее судьба, когда Клант выбежал из дома ведьмы, волчицу уже и след простыл. Киашьяр слышал ее метрах в тридцати в лесных зарослях и с каждой секундой расстояние молниеносно увеличивалось.

— Не уйдешь! — уверенно прорычал киашьяр.

Ему нравилась мысль о погоне. Охота! Что может быть лучше?

Дав волчице еще с десяток метров форы, Клант бросился вперед, твердыми когтями взрывая мягкую землю под слоем прошлогодних листьев.

Уарра не боялась медведя, что громадными скачками прорывался сквозь чащу позади нее. Легарду даже забавляла эта погоня. Рано или поздно их пути с киашьяром должны были пересечься, так почему бы не теперь, когда она готова? Вряд ли дело дойдет до драки. Наблюдая за легардом, девушка знала, что он никогда не нападает, если этого можно избежать.

Затормозив у узкой полоски ручья, скользившего пенной лентой среди мшистых кочек, Уарра позволила себе маленькую передышку, давая киашьяру возможность нагнать. Медведь, увидев добычу впереди, яростно взревел. Девушка хмыкнула, обнажив зубы в понятной даже в зверином облике усмешке.

«Далеко не убежишь!» — прохрипел Клант.

«Это ты так думаешь!» — ответила Уарра мысленно и с уверенностью вскочила на поваленное дерево, пробежала по нему до широкой вилочки расщепленного ствола и спрыгнула вниз, в скрытый кроной узкий овраг.

Она не надеялась обмануть этим Кланта, но несколько лишних секунд выскрести из медвежьих когтей никогда не мешает.

«Хочешь играть в прятки?» — пророкотал киашьяр.

Уарра предпочла не отвечать. Она скользнула по дну оврага, прижав к голове уши. И именно поэтому не осталась без них, когда медведь взрезал поросший крутой склон когтями.

«Тише, дружок, зачем же так горячиться? — пискнула девушка, совсем не ожидавшая, что легард поймет ее задумку и обгонит поверху. — Уши мне дороги как память!»

«Не ты одна знаешь этот лес, — ехидно ответил Клант, останавливаясь. — Может поговорим?»

«Да неужели? — искренне изумилась девушка. — Быстро же ты растерял самоуверенность, медвежонок!»

Ответом ей был злобный рык, но медведь не сдвинулся с места. Подождав еще немного, Уарра выбралась из оврага и, внимательно следя за легардом, приблизилась на пару шагов.

Они стояли так довольно долго, будто пытаясь оценить возможности друг друга, но, в конце концов, были вынуждены вновь перейти на мысленный диалог.

«Так что ты здесь забыла?»

«С каких это пор мне запрещено появляться в Заварэе?» — язвительно хмыкнула волчица, садясь на землю и обвивая передние лапы кончиком хвоста. Даже глаза прикрыла, чуть склонив голову на бок.

«Кто ты такая?» — прорычал Клант, не позволяя себе расслабиться. Легард был куда крупнее Уарры, но он не обманывался на счет зубов девушки, способных без труда прокусить горло даже медведю. Волчица излучала опыт и силу, хотя внешне казалась совсем молодой самкой, едва ли выбравшейся из пятидесяти лет.

«Я? Вольная», — дернула плечом Уарра.

— Понять бы, что в твоем понимании значит это слово, — протянул Клант, переменив облик и с видимой настороженностью усевшись на землю.

Девушка долго молчала, наблюдая за легардом, а затем последовала примеру и со стоном подтянула под себя ноги, садясь удобнее в человеческом облике.

— Тебе должно быть известно, киашьяр, кто такие вольные, — хрипло произнесла Уарра, переплетая косу.

Клант не ответил, сидел и рассматривал эту странную девушку. Она казалась и была легардой, но какой‑то неправильной. Черты лица чуть искривленные, брови, нос и линия подбородка. Тяжелые веки, наплывающие на и без того прищуренные глаза, так что цвета радужки и не разглядеть. Кожа золотистая, как крепкий липовый чай.

Уарра передернула плечами, недовольная тем, что киашьяр так пристально в нее вглядывается.

— Нравлюсь? — не игриво, а жестко ухмыльнулась волчица. — Пялишься, как на диковинку.

Она нервничала так явно, что легард насторожился. Уарра не беспокоилась так о своей шкуре, когда играла в догонялки, как напряглась сейчас.

— Нет, — совершенно искренне выдавил он. — Вольные не для меня.

Теперь Клант вспомнил, хотя и помнить там было нечего!

В первые годы после проклятия рода легардов Змеиной, кое‑кто из обитателей королевства решил сам вершить свою судьбу, не полагаясь на защиту Оракула Зеркал. То были легарды, избравшие кочевой образ существования. Они подрабатывали то тут, то там, часто не ограничиваясь одним королевством. Силясь защититься от проклятия, эти легарды из поколения в поколение сливались с людьми через браки, ослабляя себя и с каждым разом все больше стирая грань различия между народами континента.

Обычно магия Оракула позволяла менять всех легардов одновременно, без утраты силы.

Новый род существ казался и не людьми, но и не легардами уже. Встреченный несколько лет назад Клантом торговец редкостями называл себя вольным легардом и в шестьдесят лет выглядел древним старцем, способным лишь отрастить шерсть на загривке.

Сидевшая перед киашьяром девушка выглядела на полные восемьдесят лет, хотя явно была куда моложе. Ее принадлежность многое объясняла. И в первую очередь то, что Клант никак не мог уловить источник силы Уарры. Ее магия больше походила на людскую, но укороченную, будто обрубленную у основания. Девчонка без усилий меняла облик, но вряд ли способна была похвастаться чем‑то большим.