Франциска Вудворт - Год буйвола

Войдя в комнату, в которой ничего не изменилось, я сбросила плащ и развернулась к Владу.

- Кинжал дай, - обманчиво-спокойным тоном попросила я.

- Я не хочу ничего знать! – дёрнулся он, разгадав мои намерения. Маска ледяного спокойствия дрогнула.

- Я тоже много чего не хотела, - начала заводиться я. - Кинжал!

Настроена я была решительно. Это был единственный способ узнать правду, какой бы горькой она ни была. Мне было необходимо узнать как он жил всё это время, его чувства, мысли. Самой же скрывать и стыдиться было нечего. Под моим непреклонным взглядом, нехотя, он достал кинжал, всё ещё сомневаясь. Я решила за него. Забрав у него кинжал, я перевернула его ладонь и полоснула ножом, потом повторила процедуру со своей рукой и соединила наши ладони.

ГЛАВА 31

Камин догорал, и в комнате стало свежо. От прохладного воздуха у меня выступили мурашки на коже. Заметив это, Владислав встал с постели, чтобы подбросить дров. Разворошил угли, заставляя весело взметнуться пламя. Внимательно наблюдая за каждым его движением, я залюбовалась игрой его мышц. Ничуть не смущаясь своей наготы, он был великолепен. Как же я соскучилась по нему!

Обернувшись и поймав мой взгляд, он медленно встал и плавно двинулся ко мне, обещая взглядом продолжение банкета. Нееет! Я конечно соскучилась, но силы мои не безграничны. Протестующе взвизгнув, я натянула на себя одеяло. Но даже сквозь него я услышала бархатистый уверенный смех, на который моё тело отозвалось тёплой волной удовольствия. Нет, он невозможен!

- Неужели ты думаешь оно тебя от меня спасёт? – Постель прогнулась, и надо мной нависли.

- А меня надо спасать? – полюбопытствовала я, выглянув одним глазом. Владислав рассмеялся, и схватив меня с одеялом, перевернулся и уложил к себе на грудь. Моя обнажённая филейная часть оказалась наружу и её быстро приватизировали, накрыв своей рукой. Я возмущённо поёрзала, так как остальные части тела оставались раскрыты.

- Кажется, спасать надо меня, - пожаловался Влад, и я рассмеялась, приподнявшись и заглянув ему в глаза. Мой смех замер, так как я растворилась в его тёплом взгляде.

- Я жить без тебя не могу, - просто произнёс он. Эти неожиданные слова, сказанные так просто и серьёзно, пролились бальзамом на моё сердце.

- Значит, больше никаких глупых решений ради моего блага?

- Я больше не повторю такой ошибки.

- Попробуй провернуть нечто подобное, и… - Закончить угрозу я не успела, так как он поцеловал меня, открывая связь между нами. Все слова и возмущение вылетели из головы, и я купалась в его чувствах и обещаниях, что его душа давала мне.

Из комнаты мы так и не выходили. После того, как соединили ладони и проникли в мысли и память друг друга, Владислав сошёл с ума от облегчения, что между мной и Драгомиром ничего не было. Я же была под впечатлением того, что он пережил. Влад каждый день мучительно жалел о своём решении, но заставлял себя оставаться на месте, желая дать мне возможность быть счастливой, пусть и не с ним. Подспудно надеялся, что его позову, но я молчала. Он сходил с ума от ревности, а с ним безумствовала и природа. Какой был удар для него, когда через столько времени я обратилась к нему лишь за тем, чтобы он спас Драгомира. Влад не собирался ему помогать. Он посчитал это знаком судьбы, которая приведёт меня к нему. Ведь после смерти Драгомира уже ничто не будет держать меня на острове. Вот только его сердце дрогнуло, и он не смог устоять перед моими слезами и отчаянием.

Когда он перенёсся и увидел меня, то понял, что ни за что на свете больше не отпустит. Поэтому и потребовал моего возвращения, не смотря на то, что был уверен, что я влюблена в Драгомира и счастлива с ним. Он был согласен мириться даже с моей ненавистью, лишь бы я была рядом. Я же своим поведением только укрепляла его убеждённость в том, что моя любовь к нему прошла. Мы оба заблуждались в истинности наших чувств…

Я благословляла небо за нашу способность проникать в мысли и память друг друга. Если бы не это, то ещё долго мы бы находились в плену заблуждений и обид. А так, я даже злиться на него не могла, побывав в его воспоминаниях и почувствовав всё, что он пережил. Сам же себя и наказал. Мне даже добавить нечего.

Как бы вторя моим мыслям, Влад произнёс:

- Должен признаться, что твоё решение остаться и дать мне почувствовать, каково это жить без тебя, оказалось действенным. Каждая мелочь в замке напоминала мне о тебе, и я с ума сходил. Даже Харольд обозвал меня упрямым глупцом, полностью поддерживая слова твоей подруги.

Я улыбнулась, вспомнив, как Лера его припечатала. За меня она любого порвёт. До сих пор не верилось, что она здесь, а то что она вышла замуж, так вообще в голове не укладывалось. И за кого?! Я их вообще вместе не представляю. Хотя, зная Леру, лишь она способна приструнить такого самоуверенного красавца. А вот как ему удалось приручить подругу, вопрос на миллион. Надо сообщить ей, что я вернулась, а лучше самой поехать.

- Никаких встреч! – категорично заявил Влад, как будто прочитав мои мысли. Я готова была взвиться, но следующие слова и нежный поцелуй утихомирили моё возмущение: – Я пока не готов тебя ни с кем делить.

Как в первый раз, он трепетно прикасался ко мне, сводя с ума своими ласками. Осторожными, нежными, как будто я величайшая драгоценность. Он наблюдал за мной из-под ресниц, отслеживая мою реакцию и от каждого моего отклика на его прикосновения, в глазах разгорался огонь, обещающий сжечь нас обоих.

НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

- Я его всё-таки убью! – мрачно заявила подруга, потирая поясницу и устало откидываясь в кресле.

- За что?

- Не успела я оглянуться, как оказалась беременная, заперта в доме и со мной обращаются как с хрустальной вазой. Он мне даже корзинку с нитками поднять не разрешает! «Не хочу, чтобы ты поднимала тяжёлое», - передразнила она Николаса. – Дойдёт до того, что он скоро меня на руках везде носить будет, чтобы я не споткнулась.

Смотря на мрачную подругу, я не могла сдержать улыбки. Наблюдая за Николасом, я видела подтверждение поговорки насчёт того, что самые лучшие мужья получаются из распутников, если хорошенькой девушке удастся покорить его сердце. Сердце же «блондинистого чудовища», как за глаза называла его Лера, целиком и полностью принадлежало ей. Узнав, что она беременна, он стал с неё пылинки сдувать. Приказал передать дела в салоне Танаис и запретил ездить в город, чтобы она там ненароком не подхватила какой болезни, да и дорога не близкая. Лера возмущалась, мучилась от безделья, а потом решила создать коллекцию белья для беременных. После чего мучиться стал сам Николас, так как многие модели она проверяла на муже, дразня его. В общем, весело у них супружеская жизнь проходит, в чём я не раз убеждалась, приезжая в гости.