Вера Чиркова - Проклятый эксперимент. Бонна

В столовой, где донна знала каждый уголок и каждый сучок на высоком, массивном буфете, почему-то властвовал полумрак. Недоуменно нахмурившись, Лиарена рассмотрела сереющее за окном небо и только теперь догадалась, в какую рань разбудили их маги.

— Где мы? — настороженно шепнул девушке в макушку Тайдир, и она потрясённо охнула, почувствовав, как крепко прижимают ее к себе руки дорина.

— В доме моих родителей… — краснея, пролепетала донна и попыталась отстраниться, ясно представив, какие лица будут у домочадцев, если они увидят эту картинку.

Однако дорин отпускать ее и не подумал, наоборот, повернул к себе лицом и попытался найти губами девичьи губы. Но встретил лишь воздушную лапу, которую донна успела просунуть между ними.

— Лиарена… — разочарованно выдохнул дорин, скрипнул зубами и смолк.

— На тебе плащ мага, — робко попыталась объяснить свое действие Лиарена, хотя точно знала, истинная донна никогда и ни перед кем не должна объясняться или оправдываться.

— Ты же магиня? — суховато осведомился Тайдир, нехотя разжимая объятья.

— Тут это знают только родители. Все остальные сердиты на магов за Дильяну, — не двигаясь с места, тихо произнесла донна.

Почему-то отчётливо почувствовала, если сейчас она отшатнётся, то он может больше никогда не сделать к ней и шага. А этого ей совершенно не хотелось… как ни стыдно было себе признаваться.

— Забыл… — огорчённо признался дорин, спешно стянул плащ и отбросил его в сторону, — мне просто дали его на время… чтобы не отличался от остальных.

И тотчас нетерпеливо обнял Лиарену, словно боялся, что девушка снова исчезнет, как пропадала все эти дни.

Но донна никуда не делась, покорно стояла и краснела, впервые в жизни безропотно позволяя обнимать себя мужчине. Как ни странно, но это оказалось не так и страшно, и даже почти приятно. Но главное, почти так же надёжно, как когда-то в детстве на руках у отца.

Вспомнив про родителей, донна несчастно вздохнула, сообразив, что за желание повидаться с ними придётся заплатить подробным рассказом о встрече с родным отцом. И можно не сомневаться, матушка вытащит из неё даже мельчайшие тонкости этой встречи, и по-своему разложит каждое движение и слово. А потом сделает свои выводы, и они вполне могут не совпасть с мнением остальных.

— Лиа… — опасливо целуя сначала щёчку девушки, потом уголок губ, насторожился дорин, — я снова тебя чем-то обидел?

— Нет… я вспомнила про родителей. Придётся им рассказать про Экарда, и матушка может расстроиться. А я даже не знаю… откуда я сюда пришла… и зачем вы пытались убить моего отца. Он несчастный человек… живёт очень бедно и до сих пор разговаривает с портретом моей матери. И уйти я теперь не могу, сил нет… я мало вчера отдохнула.

— Кто живёт бедно? — насторожился Тайдир, бережно подхватывая девушку на руки и вместе с нею опускаясь на диван, — Экард?! Да он самый богатый человек побережья. Он один с парой верных помощников, благодаря своему артефакту, добывает большую часть драгоценной икры, которую отправляет в столицу. Но вот на что он тратит свои деньги, никому неизвестно… с магами он не общается, и они его не трогали… пока он не напал на мой замок. Но убивать его никто не собирался, просто взяли бы клятву на будущее… мне вчера объяснили, с теми, кому нельзя всецело доверять, проводят ритуал на крови.

— Как с диким зверем, — горестно вздохнула Лиарена, но в этот момент осмелевший дорин добрался, наконец, до её губ, и донна на некоторое время забыла и о родителях, и о магах.

Опомниться и отпрянуть от мужчины донну заставило появление трепещущего света одинокой свечи, сопровождавшееся лёгким скрипом двери и шарканьем мягких туфель тётушки Беаны, одной из дальних родственниц дорина Симорна. Она всегда вставала раньше всех и сначала пила холодный чай со вчерашними булками, потом шла будить кухарок.

— Ох, боги! — Охнула старушка, — а это еще кто?

— Это я, тётушка, — почти несчастно пролепетала донна, мгновенно выскользнув из рук дорина и шлёпнулась на плащ со звёздами, — Лиарена. Жду, пока матушка проснётся.

— Да она же потом месяц расстраиваться будет, если узнает, что ее сразу не разбудили! — объявила старушка давно известную донне истину и повернула назад, не забыв по пути зажечь несколько свечей в стоящем на столе подсвечнике.

— Лиа… — ринулся к донне Тайдир, едва за тётушкой закрылась дверь. Сел рядом, повернул к себе горящее от смущения и поцелуев личико, и дрогнувшим голосом спросил, — ты не будешь против… если я попрошу у твоих родителей твоей руки?

— Как… руки? — Лиарена растерялась так сильно, что не сразу нашла достойный ответ, — но… ведь…

— Я тебе не нравлюсь? — помрачнел дорин, — или ты еще обижаешься на меня за прошлое?

— Нет… — поспешила успокоить его девушка, — но ведь я живу в твоём замке… и дорин мне теперь ты…

— Я хочу, чтобы все было по правилам… — попытался объяснить свои намерения Тайдир, — чтобы твои родители перестали чувствовать себя изгоями из-за Дильяны. Я виноват во всем не меньше её… нет, даже больше. Неизмеримо больше.

Он резко смолк и отвернул лицо, не желая, чтобы донна рассмотрела плескавшуюся в его взгляде горечь и досаду.

— Я согласна… — поторопилась шепнуть Лиарена, торопясь прекратить его мучение, — но тогда нужно спросить и Экарда. Я не могу его обидеть. Может, он и зарабатывает деньги на икре, но я видела его дом… его спальню и столовую. Там стоят сбитые из жердей стулья, и нет даже окон.

— Как хочешь, — покладисто согласился Тайдир, спеша обнять невесту на почти законном основании.

В согласии дедушки и бабушки своего сына он был почти уверен.

Дорин Симорн и дорина Майрена, действительно, приняли предложение Тайдира с одобрением и лёгким облегчением, но сразу насторожились, едва он проговорился о необходимости просить руки Лиарены и у её родного отца.

— Они живы? — взволнованно охнула дорина Майрена, и почему-то побледнела.

— Нет, — печально мотнула головой девушка, — мать погибла. Она была магиня… путница, и спасала друзей, попавших на каверну. А последней выбросила в надёжное место меня… но Экард этого не знал.

— Экард- отшельник? — нахмурился дорин Симорн, — я кое-что о нем слыхивал. И как он к тебе относится?

— Сначала рассвирепел, — честно призналась донна, — наверное, не поверил магам. Ну, а потом успокоился. Но ему нужно время, чтобы привыкнуть.

— Конечно, — мягко улыбнулась ей матушка, сердцем почувствовав недоговорённость в словах дочери, но в этот раз и не подумала выпытывать подробности.

Раз Лиа не хочет рассказать всё сразу, значит, у девочки есть на то причины и не стоит её торопить. Дочь выросла чуткой и совестливой, и это большое счастье для родителей, и одновременно тяжкая ноша для неё самой. Такие люди никогда не проходят мимо чужой беды и иногда платят за свою отзывчивость самую дорогую цену. Как ее родная мать.