Ольга Смирнова - Намеренное зло

— Можешь мне не верить, но так будет лучше для тебя, — сказал Александр Лере в первую их встречу. Родители по просьбе волшебника без единого возражения оставили их наедине. Лера сидела на стуле и дулась. Она не желала разговаривать, не желала слушать, она хотела лишь одного — чтобы этот незнакомый хмырь перестал ее пугать и свалил. И все стало бы как раньше. — Без моей помощи ты не выживешь.

«Хмырь» не пожалел времени объяснить, что именно с Лерой происходит и чем это грозит в дальнейшем. Он рассказал про «огонь», про то, что сон — это вроде как и не сон вовсе, а некое божественное послание ей, Лере. И про то, что теперь ее жизнь изменится навсегда. Про то, что теперь придется постоянно оглядываться черед плечо и быть готовой защищать свою жизнь — в том случае, если она не примет его предложение.

Тогда ошеломленная свалившимися как снег на голову переменами, растерянная девчонка, конечно, ему не поверила. Решила, что Александр ее за нос водит, непонятно зачем. И понять никак не могла, что ему на самом деле нужно от вполне среднестатистической, ничем не выделяющейся среди сотни таких же, недоволшебницы-подростка?

— Какой огонь? Какой огонь? Из ума выжили? О чем вы вообще говорите? Я все маме расскажу. Она вас выгонит, вот так. — Таков был ответ Леры на все его разглогольствования.

— Это вряд ли. — Александра ее угрозы не испугали. — Она ведь дала свое согласие на наш брак. С чего бы ей менять решение?

— Но это несправедливо! Я уже большая! Мама не может за меня решать! А я не хочу вас знать, понятно? Вы мне никто. Какой демон вас вообще принес в наш дом?

— К сожалению, Элеонора, наши желания не всегда сбываются. И жизнь редко поворачивает в угодном тебе направлении.

— Бред, — произнесла она недоверчиво. — Вы мне голову морочите. Жениться? И зачем вам на мне жениться? Ничего хорошего из такого брака не выйдет. Я же полукровка. А вы старый как пень! Вот сколько вам лет, сколько, тридцать?

— Мы не детей рожать будем, — ровно сказал Александр, которого ничуть не раздражали ее подростковые выверты. — Упаси демоны. Мне нужна твоя кровь. Тебе — защита. Вот и все.

— А без того, чтобы тащить меня замуж, никак? — спросила Лера, выпятив нижнюю губу. — Что за выдумки?

— Так надо, — ответил волшебник и ни в какие более пояснения вдаваться не пожелал.

— Я и сама могу справиться, — заявила Лера самонадеянно. Она вскочила со стула и встала напротив Александра, всем своим видом давая понять, что ей хоть и пятнадцати ещё нет, но она — взрослая умудрённая жизнью девица, её на мякине не проведешь и глупыми обещаниями не заманишь. — Вы мне не нужны. У меня родители есть. Они помогут. В любом случае.

— Вряд ли, — пожал плечами волшебник. — Они ничего не смогут сделать. Они даже не увидят.

— Увидят — не увидят, какая разница, — фыркнула Лера. — Главное, чтобы вас рядом не было. Да и потом — может, вы все выдумали, наврали с три короба, откуда я знаю? Ну, приснилась какая-то дребедень, это я поужинала плотно… — Лера не удержалась и хихикнула.

Александр юмора не понял и улыбаться отказался. Зато с ее словами согласился неожиданно легко.

— Может, — сказал он, как Лере показалось, совершенно не к месту. — И если ты свое мнение не изменишь, мы это скоро выясним, не так ли?

— Выясним — не выясним, не ваше дело, — в своей излюбленной манере ответила Лера. — Повторяю — без вас разберусь. — Недвусмысленно кивнув на дверь, она широко улыбнулась: — Будьте добры. Только после вас и все такое.

Выпроводив гостя, Лера захлопнула за ним дверь — громко, со вкусом и от души. Вот еще — замуж! Защиту он ей предлагает! Она не робкого десятка и за себя постоять всегда могла. И вообще — не поверила она ни на грош в его выдумки! Поди, извращенец! Вот и сочинил байку, да только она, Лера, не доверчивая дурочка. А уж с матерью договорится как-нибудь, умолит, упросит, слезами зальет, ногами потопает, чтобы данное слово назад взяла.

Да только недолго длилось Лерино упрямство. Ровно две недели. Лера уже и думать забыла и про сон, и про кровь, и про огонь непонятный. Жизнь, переполненная невыученными уроками и исписанными тетрадями, текла по-прежнему, пока одной темной ночью к ней в спальню не проник некий волшебник и не похитил. И это несмотря на защитные заклинания! Он опутал её волшебством, затащил в лабораторию и посадил в клетку, ошейник надел для верности и стал к ритуалу готовить. Нож старательно протер, на остроту проверил и графинчиков наставил около клетки — чтобы кровь сливать.

Вот тогда-то Лера впервые в жизни поняла, что такое полная беспомощность и ожидание смерти. Что такое знать — это конец, и очень болезненный, и нет никакой возможности спасти свою жизнь. Пленница металась в клетке, как птица, она кричала, срывая голос, звала на помощь. Она пыталась протиснуться сквозь прутья; она ломала ногти, раздирала в кровь шею, стремясь избавиться от ошейника. Она пробовала создать заклинание, позвать на помощь родителей, но слова в голове путались, и с языка срывалась абракадабра.

Она была готова бороться до конца, но волшебник без всяких усилий подчинил ее своей воле. И когда он открыл клетку, Лера стояла перед ним — покорная, тихая. Из глаз ее текли слезы, но это и все. Сверкнул в воздухе скальпель, и одновременно с этим пространство лаборатории разрезала пополам черная молния. Она с режущим слух свистом изогнулась и хищной змеей кинулась на волшебника. Обвилась вокруг его тела, сжала, сдавила беспощадно и утащила за собой в никуда. Он и пикнуть не успел — на все ушла доля секунды.

Вслед за этим в лаборатории появился Александр. Спокойным голосом он осведомился, все ли с Лерой в порядке, и не думает ли она менять решение. По счастью, голос Лере в тот момент изменил, иначе он много чего выслушал бы о себе и своих сородичах.

Затем был еще один случай и еще один. И каждый раз Александр успевал вмешаться до того, как похитители начинали ковыряться во внутренностях его потенциальной невесты. Заботливые родители пропаж любимого чада так и не заметили, ибо похищения происходили преимущественно по ночам, а к утру Александр оперативно возвращал трясущуюся Леру в ее спальню. Разумеется, она пыталась рассказать. Они не поверили, списали всё на подростковые закидоны. И кто их будет порицать — вот она, их дочь, дома, целая и невредимая, пусть и рассказывает, захлёбываясь и рыдая, какие-то странные истории, похожие то ли на сюжет любовного романа, то ли на фильм ужасов. А то, что после третьего «приключения» Лера перестала выходить на улицу и спать по ночам, стала дергаться от любого шума; кричала в голос, стоило только обратиться к ней; забивалась в угол между кроватью и стеной и отказывалась вылезать оттуда — это всё пубертатный период виноват.