Ольга Смирнова - Разве правда не прекрасна?

Когда демон так походя, небрежно объявил о ее, так скажем, статусе, Мира густо покраснела, не смея поднять взгляд. Щеки полыхнули жаром, внутри все съежилось от стыда, хотя, казалось бы, ничего такого уж страшного сказано не было. Просто сами уничижительные интонации и презрительный взгляд… как будто Мира сделала что-то невероятно постыдное и достойное всяческого порицания и осуждения со стороны благовоспитанной общественности.

Но постойте! — возразила бы Мира, если бы ее кто-нибудь соизволил выслушать, — подождите, о чем это вы? Откуда столько негатива? Откуда мысли про «кожу б живьем содрали»? Это же совершеннейшая дикость, убожество нравов и закоснелость ума. Сейчас вся продвинутая молодежь, сбросив оковы родительской опеки, тут же начинает жить половой жизнью. Это считается круто, современно и, безусловно, абсолютно нормально. Никто в этом ничего странного или неправильного не находит. Наоборот, остракизму подвергаются девушки, по тем или иным причинам затянувшие с расставанием с главной девичьей ценностью. Признание в том, что ты девственница равносильно признанию в каннибализме, кабы не хуже. Быть невинной в брачную ночь — вообще никуда не годится, попахивает нафталином и средневековьем.

Мира никогда не рассматривала секс как нечто священное или же сокровенное — до появления в ее жизни Тима. Так уж воспитали. И столкнувшись с явным осуждением ее морали, точнее, отсутствия таковой — и от кого! — немного растерялась. Но демон уже сказал все, что хотел и выжидающе уставился на Тессу, но та о чем-то в который раз замечталась. Тогда он перевел взгляд на красную как рак Миру.

— Так ее к хозяину?

И тут ведьмочка, вынырнув из пучины логичных возражений и железобетонных доводов, которые она могла бы привести этому невоспитанному Данти в свою защиту, вдруг вспомнила, что демон говорил перед этим… Хозяину? Вот даже как… при мысли о том, сколько еще неприятных сюрпризов ждёт ее в доме предполагаемых родственничков, ей стало дурно. Где же носит Тима, когда он так нужен?

— Данти! — произнесла Тесса таким тоном, что демон замолк и перестал таращиться на Миру подозрительным взглядом. — Не забывайся.

Данти виновато склонил голову и отступил на шаг.

— Как прикажешь, госпожа.

— Данти! Ну тебя! Какая я госпожа, после стольких лет совместной жизни! Тесса я.

Но демон упорно не поднимал головы и только подрагивающий хвост выдавал его волнение. Тесса немного подождала реакции на свои слова, но ее не последовало. Тогда она предложила:

— Ну и обижайся, обижуська. Потом договорим. Данти, чаю ко мне в спальню. И поесть чего-нибудь. Да накажи, чтобы поторопились. А то я голодная как волк. С утра только пирожками перекусила.

Демон послушно кивнул и так же — не поднимая глаз — удалился. Тесса расстроенно вздохнула:

— Ну вот… обиделся он… на что, спрашивается? Ладно, мы еще поговорим. Будет время — все выясним. Госпожа… скажет же…

Далее Тесса повела ведьмочку извилистыми, но к счастью, хорошо освещенными коридорами. По дороге им пару раз встречались слуги, которые, завидев дочку хозяина, разве что не падали ниц. В глаза колдунье смотреть не осмеливался никто. Все как один лепетали «Благоденствия и здравия», стоя на коленях, и не шевелились до тех пор, пока Тесса не скрывалась из виду — Мира специально держалась чуть позади колдуньи, чтобы это выяснить.

«Вот это дисциплина и выучка, — против воли восхитилась ведьмочка. — Это что надо сделать, чтобы тебя боялись как огня?»

Теперь ей в какой-то мере становилась понятна заносчивость и высокомерие Тессы. Колдунья привыкла к тому, что все подчиняются малейшему движению ее ресниц. Даже говорить ничего не надо — все к ее услугам в любое время дня и ночи. Интересно, какой бы выросла сама Мира, воспитывайся она изначально в подобных условиях? Стала бы спесивой дурой? Или наоборот — мятежной бунтаркой? Обзавелась бы принципами Тессы или осталась при своих? Полюбила бы свободу или предпочла золотую клетку? То есть, родовой замок?

Они пришли довольно быстро. Неприметная дверь по левую руку открылась бесшумно, и Миранда очутилась в спальне Тессы.

Комната, лаконичная и в тоже время подчеркнуто женская, была обставлена изящной, но не вычурной мебелью. Выделялись огромная кровать с балдахином и окно в полстены, обрамлённое тяжелыми шторами. Стены покрывали однотонные обои. Ничего лишнего, а то, что имелось — необычный комод, прикроватная тумбочка — отлично сочеталось друг с другом, придавая спальне уютный вид.

— Присаживайся, — приказала Тесса. — Сейчас чай принесут…

— Уже? — усомнилась Мира, поскольку со времени отправления Данти с этим поручением не прошло и пяти минут. А чтобы вскипятить тот же чайник, требуется побольше.

Тесса с жалостью посмотрела на Миру, и в это время в дверь робко, еле слышно постучали.

— Войдите, — распорядилась Тесса — чисто принцесса крови. Величественная и недосягаемая, как горные вершины.

Показались слуги. Они действовали молниеносно, но это никак не сказывалось на их сноровистости. Уже через две секунды после стука перед Мирой, как, впрочем, и перед Тессой, стояло по чашке с ароматным чаем и тарелке с пирожным. А рядом устроился поднос с бутербродами, от запаха которых у ведьмочки помутилось в голове. Она только сейчас поняла, что жутко проголодалась, но нервы не давали это ощутить до сего момента.

Как слуги умудрились накрыть на стол в две секунды, не поднимая глаз и двигаясь практически на полусогнутых ногах, как и куда испарились сразу после расстановки приборов и еды, Мира гадать не бралась. Подумав, что это не ее ума дело — как правильно отметила в свое время Тесса — ведьмочка сцапала бутерброд и засунула его себе в рот целиком. Проглотила, практически не жуя, для верности утрамбовала пальцем особо большие куски хлеба. Да, выглядело весьма не эстетично, но голодной, как оборотень после превращения, Мире было не до соблюдения этикета. В результате она подавилась, закашлялась и сделала глоток чая. Помогло.

Тесса ела с помощью ножа и вилки — бутерброды! — и о чем-то усиленно размышляла, а потому не утруждала себя светской беседой. Мире тоже было не до разговоров, так что трапеза прошла в полном молчании. Как только Тесса сделала последний глоток чая и отставила чашку, в дверь тихонько постучали.

— Можно, — разрешила колдунья.

Те же слуги, больше напоминавшие привидения — не потому что были прозрачными, а потому что практически порхали над землей, бесшумно и незаметно — мгновенно убрали все со стола и удалились.

Только после того, как закрылась дверь, Тесса позволила себе расслабиться. Она откинулась на спинку стула и сказала:

— Чем займемся, сестренка?