Екатерина Кариди - Брачные обычаи страны Ши-Зинг

Не забыла его! Не забыла! Хранила все это нетронутым.

Он аккуратно коснулся пальцами сухого соцветия, памяти о той единственной ночи, знака, что все, что было тогда, ему не приснилось.

Но она посмела вернуть его кольцо!

Она. Посмела. Вернуть его родовое кольцо!

Лицо императора исказилось, он быстро закрыл шкатулку. Мейди, наблюдавшая за ними обоими, поняла, что этих двоих что-то связывает в прошлом. Что-то очень серьезное.

Между тем, император Джан-Кай-Лаон-Сит-Вэй произнес:

— Интересный приз. И как, ты думаешь, можно исправить это маленькое смешное недоразумение? Ответь мне, женщина, сумевшая обыграть императора Мин-Кай-Лаон-Сит-Сэнга, а также убившая на поединке трех мужчин.

Глаза у Мейди округлились от изумления, теперь она взирала на Лайлин как на легендарную небесную деву. А Лайлин спокойно ответила:

— Моему старшему мужу, господину Хангу, во избежание разных кривотолков и досадных сплетен, надо как можно скорее исправить это маленькое недоразумение. Имя седьмого мужа в нашем брачном свидетельстве следует вычеркнуть, как вписанное по ошибке.

Вычеркнуть!

Его имя вы-черк-нуть!

Глаза заволокло красной мутью.

А потом ему вдруг стало больно, как будто вырезали сердце из груди. Он ведь только хотел… Он ведь не хотел… Кто бы сказал императору, чего он хотел? Ведь он на самом деле и сам не знал.

Как-то сами сорвались слова, сказанные нарочито пренебрежительным тоном:

— Женщина Лайлин, ты развлекла меня, ты неглупа, красива. Я могу взять тебя к себе наложницей, — он лениво оглядел ее, — Если, конечно, хочешь Ты же не возражаешь, Мейди?

Мейди если и возражала, то никак этого не выказала. А у Лайлин от этих слов язык отнялся. Но к счастью в этот момент император заговорил снова:

— Женщина Лайлин, если хочешь, можешь остаться во дворце, тебе будут отведены… хорошие покои.

— А мои мужья?

— Развод, — император пожал плечами, изображая скуку, — Они получат назад свои деньги и еще дополнительное вознаграждение.

Тут мужья на заднем плане зароптали, но Лайлин подняла руку, призывая их к тишине, и задала вопрос:

— Ваше Императорское Величество, Вы же не собираетесь менять Закон, который принял Ваш предшественник, император Мин-Кай-Лаон-Сит-Сэнг?

— Нет, не собираюсь.

— Это Ваше слово императора?

— Да, черт побери, женщина… Что ты себе позволяешь?

— В таком случае, по закону в силе право старшего мужа.

— И что? — не понял император.

То, что собиралась сделать Лайлин, было крайне опасно. Но она ведь не боялась рисковать, эта женщина-воин. Ее слова удивили всех.

— Ваше Императорское Величество, Закон гласит «По доброй воле женщины», Так вот, будучи честной замужней женщиной и уже имея собственную семью, — она красивым жестом указала на стоявших сзади мужей, выдержала паузу, а потом совершенно серьезно продолжила:

— Я вынуждена отказаться от предложенной мне высокой чести стать одной из Ваших наложниц, ибо долг жены, а также мои обязательства перед семьей, не позволяют мне насладиться этим счастьем, и стать одной трех тысяч избранных, принадлежащих дому Вашего Величества.

Она была дерзка до предела и в то же время безупречно вежлива.

Бывший седьмой муж, которого несколько минут назад просто вычеркнули, слушал, скривив рот в презрительной ухмылке. А вот на лице Мейди был написан восторг. Она горящими глазами следила за Лайлин, эпическая сверхдерзость которой продолжалась:

— Ваше Императорское Величество, можем я и моя семья просить разрешения откланяться и покинуть Ваш гостеприимный дворец?

— Можете, — прошипел император Джан-Кай-Лаон-Сит-Вэй.

Лайлин, да и вся команда ее мужей не заставили себя упрашивать дважды, а быстренько постарались исчезнуть.

Когда все вышли из зала приемов, Мейди звонко расхохоталась, глядя на мрачного императора:

— Вэй, муж мой, эта женщина тебе только что отказала! Я в восторге от нее!

Тот, кого назвали Вэй, взглянул на нее неприязненно, но промолчал.

Потом, когда они уже были в своих покоях, он вдруг сказал:

— Знаешь, кто ее седьмой муж?

— Она же говорила, что этого человека не существовало…

— Да, купца по имени Вэй не существовало, Зато есть некий мужчина по имени Вэй.

Он взглянул на жену очень выразительно, та не поверила своей догадке.

— Не может быть…

— Может, черт побери. Это я.

Тогда Мейди сказала:

— Я такой женщины еще в жизни не видела, и не представляла, что такие бывают. Она прирожденная императрица.

— Думай, что говоришь!

— Муж мой, ты все равно возьмешь еще жен, так?

— При чем здесь это?

— Ах, кто даст гарантию, что они будут в придачу к своей красоте еще и умны? Или не станут изводить меня своими интригами? А эта женщина мне очень и очень нравится, я бы хотела иметь ее подругой.

Он ответил не сразу.

— Не знаю. Я подумаю. Потом.

Когда Мейди уже спала, император тихонько встал и отправился в кабинет. Там он имел недолгий разговор с человеком таинственной наружности. Тот произнес шепотом несколько слов, получил вознаграждение и бесшумно исчез.

После его ухода император некоторое время стоял неподвижно, тяжело дыша. Потом подошел к столику, на котором стояла та самая шкатулка.

Приз. Она сказала, приз.

Какое-то время он смотрел на шкатулку, сжимая и разжимая кулаки. Странные мысли проносились в голове. Внезапно его волной накрыла ярость, он схватил изящный ящичек и со всей силы швырнул об пол. От удара шкатулка беспомощно развалилась, содержимое вылетело в беспорядке. Кожаный кошелек развязался, насколько золотых монет покатилось по полу, кольцо со звяканьем отскочило, засохшая кисть глицинии рассыпалась. Мужчина Вэй кинулся, пытаясь собрать ломкие сиреневые цветы, но руки у него дрожали, и цветы в его пальцах превращались в прах. Тогда он вскочил, взревел, как раненый зверь, потом схватил с пола откатившееся кольцо и надел его на указательный палец, а записку скомкал, сунув в карман. Растер ногой по полу остатки цветов и быстрым шагом вышел.

Мейди внезапно проснулась среди ночи. Вэя рядом не было. Она озадаченно склонила голову набок, гладя рукой след от его головы на подушке. Потом подошла к окну. По дворцовой площади в сторону внешней стены несся отряд всадников.

Когда замышляешь бегство, делать это надо быстро. Пока еще есть силы не чувствовать. Уйти, быть как можно дальше от этого мужчины, у которого есть три тысячи наложниц и жена-императрица. Прекрасная миниатюрная золотоволосая женщина с голубыми как небо глазами. Влюбленная в него, счастливая. Влюбленным прощается многое, влюбленным прощается все. Так пусть же они живут долго и счастливо в мире и согласии, а она исчезнет. Потому что здесь ей нет места.