Екатерина Кариди - Брачные обычаи страны Ши-Зинг

Молодой человек задумался, а профессор продолжила:

— Таков был их менталитет. И вообще, думаю, надо начать с самого начала. Ведь в то время в стране абсолютно все сферы жизни регулировались Законом. Закон регламентировал даже сексуальные отношения. В которые, как впрочем, и в любые сексуальные отношения с женщиной можно было вступить только за деньги. Мужчина мог купить себе столько жен, сколько позволяли его средства. Так вот, если средств было недостаточно, одну жену могло купить несколько мужчин. Один становился старшим мужем, а остальные — младшими мужьями.

— Дааа, хороший закон, — промямлил студент, отпивая свой кофе.

— Жена была в полной власти мужа и совершенно бесправна. Он мог продавать ее кому угодно, и за сколько угодно. Старший муж распоряжался, когда, с кем, сколько и т. д.

Парень передернулся.

— Не стоит удивляться, в те времена сила Закона бала такова, что никто смел от него отклониться. Например, Закон гласил, что вступать в вышеуказанные отношения мужчина может только с женщиной. Далее, вступая в вышеозначенные отношения, он должен был помнить, что допускается только один вид использования, и только одна поза, при которой женщина располагается лежа на спине. Дабы ей (женщине) было удобно.

При этих словах Минг-Тьен неприлично хихикнул.

— Количество и очередность… эээ… пользователей Законом не оговаривалось, так как здесь вступало в силу право старшего мужа, с которым проводился обряд бракосочетания. Наличие и количество младших мужей определял уже он. Вообще же, все сведения о каждой женщине заносились в специальную книгу.

— Профессор Мина-Фу, этот Закон был просто ужасен, отвратителен, унизителен для женщин.

— Да. Вот потому мы и называем императора Джан-Кай-Лаон-Сит-Вэя величайшим реформатором. Потому что он от всей главы Закона, регламентировавшей сексуальные отношения, оставил одну только запись: «По доброй воле», а также запретил мужьям продавать своих жен за деньги. Кстати, многоженство и многомужество как формы брака в Законе осталось.

— Неудивительно, ведь у него самого было две жены, а у одной из них еще двенадцать мужей, не мог же он объявить все это извращение вне Закона. Но все равно, он великий человек.

Мина-Фу загадочно улыбнулась и продолжила, отхлебывая глоточек:

— Но это еще не все. Есть исторические сведения, что женщина Лайлин заключила с императором Мин-Кай-Лаон-Сит-Сэнгом, предшественником Джан-Кай-Лаон-Сит-Вэя, некое пари, в результате которого император внес в Закон, заметьте, в Закон, который не менялся со дня его принятия, поправку в раздел, регулирующий сексуальные и брачные отношения. Одну фразу, но весьма важную: «По доброй воле женщины». Сами понимаете, это уже был прорыв. Так что, можно сказать, Джан-Кай-Лаон-Сит-Вэй продолжил его дело и довел до логического конца.

— А что это было за пари?

— История не оставила подробностей, но по итогам император лишился почти всех своих наложниц.

Студент явно был под впечатлением, и погрузился в свои мысли. Судя по его виду — восторженные. Мина-Фу напомнила:

— Вы пейте ваш кофе.

— А… да.

А сама продолжила:

— Известно также, что женщина Лайлин, была весьма и весьма непростой личностью. Так, например, имеются исторические хроники, рассказывающие, что еще при императоре Мин-Кай-Лаон-Сит-Сэнге, ее судили за убийство троих мужчин, но оправдали. Она убила двух братьев своего старшего мужа и одного покупателя, которому он ее продал во временное пользование, за то, что те, в нарушение закона, пользовали ее втроем одновременно… эээ…. Ну, вы понимаете.

— Если я правильно понял…? — Минг-Тьен изобразил некие движения руками.

— Да, вы правильно поняли. Это являлось нарушением закона, преступлением особой тяжести, карающимся смертной казнью. На суде эта женщина заявила, что действия мужчин были насильственными, оскорбляющими честь и достоинство ее старшего мужа, а потому она, защищая честь мужа и свою, убила их в честном поединке. Интересно, хроники особо зафиксировали тот факт, что она отрезала всем троим гениталии.

Теперь в кабинете стояла звенящая тишина.

Глаза профессора сияли непонятной внутренней силой, а Минг-Тьена от этого внезапно накрыло смесью ужаса и вожделения. Сладкая дрожь пробежала по телу завороженного студента, он спросил слегка задыхаясь:

— Да? Так получается, что эта женщина, Лайлин была своеобразной революционеркой?

— Нет, она просто боролась за свою жизнь, — профессор хрипловато рассмеялась, — Кстати, помимо всего прочего, она вместе с первой императрицей написала три книги мемуаров, и обе участвовали в создании шести знаменитых свитков Золотого лотоса.

— Тех самых…

Мина-Фу кивнула.

— Императрице Лайлин принадлежат иллюстрации, а императрице Мейди — комментарии к ним. Хотите взглянуть?

Хотел ли он?! Студент Минг-Тьен лишился голоса и дыхания от того, что профессор придвинулась к нему совсем близко, и застыл в предвкушении, пока Мина-Фу листала фолиант.

— Вот, смотрите.

— Но это же… БДСМ…!?

— О, свитков шесть, есть другие… виды…

Он вдруг совершенно невпопад выпалил, глядя на нее преданными глазами:

— Госпожа Мина-Фу, что вы делаете сегодня вечером?

Госпожа закрыла фолиант, отложила в сторону, прищурилась и подумала:

— А ты очень наглый мальчишка, и тебя стоит хорошенько наказать…