Дарья Гущина - Вечность как предчувствие

— Да, — послушно ответил он.

— Молодец. А теперь пойдем в лагерь. Твой дядя наверняка уже рвет и мечет, собираясь спасть тебя от моего дурного общества.

— Рейсан…

— Хм?

— Что нашла Иола? Ты распознала находку?

Медальон по–прежнему лежал в кармане моего плаща. Помедлив, я вытащила его и протянула Эрашу:

— Это, мальчик мой, оберег Девятого.

Серебристая паутина замысловатых узоров качнулась на кончиках истертых временем медных пальцев, глухо звякнула тонкая цепочка. Изумительная по важности находка, не имеющая цены. Впрочем, цену имело все. Любая находка в той или иной степени требовала жертвы, мир дорого брал за свое ожидание. И страшно представить, чем для группы может обернуться нахождение оберега Девятого…

— Точно? А зачем он ему?

— Возьми, — я положила медальон в ладонь Эраша. — Отнесешь в братство и отдашь Хлоссу. Заодно летописи темных почитаешь и убедишься в том, что я права. А оберег Девятому нужен для того, чтобы уцелеть в непростом мире людей, где он оказывается обычным человеком. Он и сейчас может быть где–то среди нас, — и я едва заметно улыбнулась, подмигнув парню: — Внимательно смотри по сторонам, вдруг узнаешь его среди простых смертных. Он слишком заметно сливается с толпой, чтобы не суметь его распознать.

Мой спутник вздрогнул и как–то странно на меня посмотрел, а я ответила ему легким кивком.

Несмотря на предчувствие скорого ухода, я пребывала в весьма приподнятом настроении и приятном расположении духа. Эраш меня и удивил, и порадовал. Быстро отбросив прежние детские страхи и упрямство, он всерьез взялся и за себя, и за меня. В том смысле, что не упускал возможности задать мне кучу вопросов и добиться нужных ответов. Все, разумеется, я ему не рассказывала, иногда ограничиваясь туманными намеками, но, по большей части, его безмерное любопытство удовлетворяла. С Иолой я поговорила, простила ее проступок и уже на следующий день мы снова вышли на знакомый периметр. И пока девушка его исследовала, мы с парнем, бдительно за ней присматривая, беседовали о вечном.

Джаль же, в отличие от меня, пребывал в отвратительном настроении и мрачном расположении духа. Видимо, никак не мог смириться с тем, что при моем попустительстве и непосредственном участии его единственный и горячо любимый племянник стал темным. И иногда у меня возникало подозрение, будто злится он не на то что, Эраш стал именно темным магом, а на то, что он не станет искателем. Насколько мне известно, род Джаля состоял сплошь из искателей, насчитывал тьму поколений, а в таких случаях появление в нем кого–то другого часто расценивалось как позор и неспособность соответствовать древним традициям. Меня так и подмывало сказать горе–дяде, что отчасти он сам виноват, не стоило пускать дело на самотек, нужно было успеть инициировать племянника до того, как это сделала я. К чести моей, я держала язык за зубами, да и дел — хватало.

Удивительно, но следом за оберегом Девятого, о котором знали только мы с Эрашем, на наши головы обрушился дождь находок, одна ценнее другой. Я забыла о сне, еде и отдыхе, до мглистых сумерек разбирая и рассортировывая найденное и гадая, кипами строча ненавистные отчеты и насколько же Джаля еще хватит. В смысле, когда ж он, наконец, удовлетворится найденным, сдастся, успокоится и уведет группу из этого гиблого места. Чем больше проходило времени — тем более мне становилось не по себе. В первую очередь потому, что ничего странного не случалось. Долина словно замерла в ощущении неминуемой катастрофы, и я чувствовала ее приближение всем своим существом. Чувствовала, но, увы, не могла предсказать, когда и как именно она себя явит. И посему — продолжала заниматься привычными делами, держа ухо востро.

И дождалась своего. На заре темных сумерек, сидя в своей палатке и сочиняя очередной отчет совету под болтовню Эраша, я между делом вяло отвечала на его вопросы, когда нас потревожили. Как обычно, без стука и предупреждения, к нам заглянул Джаль.

— Рейсан, ты сильно занята? — сухо спросил он.

— Пожалуй… уже нет, — я поставила последнюю точку, отложила в сторону перо и вопросительно посмотрела на позднего гостя. — Что–то случилось?

— Пока нет. Но выйди ненадолго. Мне кое–что тебе нужно показать.

Я встала, накинув плащ. Эраш, подобно Молчуну ставший моей второй тенью, тоже поспешил к выходу. Выйдя под дождь, я накинула капюшон и последовала за Джалем. Тот же, не замедляя шага и не оглядываясь, устремился к периметру. В моей душе пронзительно тренькнула до предела натянутая струна дурного предчувствия. И, как выяснилось, не зря. В столь позднее время у кромки защитного кольца столпилась вся наша группа, шумно обсуждая невиданное доселе явление, при виде которого по моей спине забегали предательские мурашки холодного страха.

— Что ты об этом думаешь?

Я молча созерцала спускающийся с гор черный туман. Почти незаметный, сливающийся со скалами, он лениво сползал вниз, медленно протягивая свои скользкие щупальца к долине. С гряды заметно потянуло подозрительно знакомой, льдисто–колючей сыростью. Я невольно стиснула в кулаке паутину заклятья. Вот и все…

— Рейсан?

Оглянувшись на галдящих искателей, я отошла в сторону, поманив за собой Джаля. Тот, нахмурившись, подошел ко мне и вопросительно приподнял бровь.

— Джаль, а ты сам не понимаешь, что это? — шепотом спросила я.

— Не имею ни малейшего представления. А ты?

Я вздохнула, покосившись на туман:

— А я — имею. И этот туман означает, что нам пора отсюда уходить. Немедленно. Прямо сейчас. Бросать палатки, хватать сумки и доставать сферы перемещения.

— Почему? — проницательно спросил Джаль.

— Потому что это — Вечность, — честно ответила я, — собственной персоной. Прошу любить и жаловать.

За моей спиной тихо ахнул Эраш.

— Кыш, племяш, — сурово предупредил дядя. — Дай нам спокойно поговорить.

Парень послушно смешался с толпой искателей, между делом упрямо поглядывая в нашу сторону. Джаль сунул руки в карманы и с деланным спокойствием изучил туман:

— Точно?

— Точнее не бывает, — я тоже бросила невольно–тревожный взор на расползающиеся щупальца. — Ты же знаешь, мы с ней несколько раз уже встречались… Мне ли ее не распознать.

Мой собеседник помолчал, с напряженным вниманием наблюдая за робкими пока еще поползновениями тумана. Я тоже не спешила с разговором. Хотя, о чем сейчас речь вести, когда нужно убираться восвояси? Впрочем, я‑то не уйду никуда, мне уже нет смысла прятаться, а вот людей… жалко. С одной стороны, мне не было до них никакого дела, они знали, куда шли, но с другой — здесь собрался весь цвет искателей и именно потому я их жалела. Столько лун мы проработали плечом к плечу, столько тайников раскопали, столько загадок разрешили… Нехорошо получится, если Джаль снова заупрямится, подставив их под удар.