Доун Томпсон - Повелитель тьмы

Гидеон даже не зашел в свою палату. Сейчас ему нужно было побыть одному. Конечно, только Боги знали, что он способен на такое. Причина была в присутствии конкретной страстной маленькой женщины, от части жестокой, и в тоже время чистой, которую он только что лишил девственности и оставил обнаженной в его бассейне, которое изгнало его из его же пещеры.

Он не мог положиться на себя, чтобы не обернуться и не взять ее снова, и снова, пока не насытиться ею. И это было проблемой.

Он мог похитить ее навсегда и не заниматься этим больше. Он снова был возбужден. Ведь он только что освободил себя в ней — наполняя жизнью его и ее тело. Он даже не остановился, чтобы забрать свои брюки из кожи угря, когда оставил ее, или все-таки вернуться за ними. В тоже время, ожидая быть пораженным, он вышел наружу, всмотрелся в темноту и улетел прочь. Вечерний воздух был подобен бальзаму для его влажной кожи. Жалость вот что превратило его предательские крылья в инструменты сексуальной пытки.

Он должен был сказать ей что-нибудь, когда он ушел от нее. Но что он мог сказать, что он проводил маленький тест, и то, что он ушел, не имело никакого значения?

Возможно, он сказал бы ей, что переспал с ней просто так, лишив возможности сделать это помощнику, который возможно любил ее? Возможно, он сказал бы ей, что это только вопрос времени, прежде чем наблюдатели все узнают и снова его накажут? Он мог бы предупредить ее, что этот наблюдатель, обязательно назначит какое-нибудь ужасное наказание, которое может коснуться и ее также? Что случилось бы с нею тогда, с ее достоинством, которое будет погублено, оставят среди чужаков? Сделают из нее шлюху. Кем она могла быть, супругой отверженного Гидеона, Повелителя Тьмы, изгнанного архангела богов, осужденного навсегда блуждать по дикой местности Aркуса даже к вратам Вечной Тьмы? Именно этого он добивался, несомненно, это будет следующей платой его наказания, быть брошенным в пропасть Ада, где господствовала, ночь, и никогда не было дневного света. Попавший туда уже никогда не возвращался из залов Вечной Тьмы, будь то человек или приезжий. В его нынешнем положении это был только вопрос времени. Ветер до слез хлестал по лицу Гидеона, так как он пронесся сквозь звездное вечернее небо. Как же хорошо было в объятиях Рианнон. Какой же теплой и сладкой и готовой на все она была под ним.

Если бы только она сопротивлялась ему с самого начала, то возможно, было бы легче. Но нет, она хотела его так же, как он хотел ее. Они отлично подходили друг другу, и уже он не знал, как он мог убеждать себя расстаться с такой изящной женщиной, которая полностью отдалась его страсти и разделила с ним его сексуальный аппетит.

Он пробуждал ее к полноте неведомых удовольствий. Возможно он, стал настолько ожесточенным, чтобы сделать это без обещания их будущего? Нет, никогда, но, тем не менее, он это только что сделал. Он не подумал об этом. Все что ему хотелось это видеть ее, если бы он мог обмануть наблюдателей, и любить эту женщину. Сейчас, когда он знал, что мог, он боялся этого чувства, которое появилось между ними, того, что они могут расстаться. И все же… тихий голос в голове, напоминал ему, что Рианнон была подарком богов, говорил быть с нею как можно больше, пока она рядом.

Летя через облака, его плоть стала более твердой, поскольку ветер усилился, проходя, через его крылья словно женщина при совокуплении. Теперь другие голоса заговорили с ним. Он уже слышал их прежде, но в сознательном состоянии никогда. Они всегда приходили к нему в мечтах, или на смутном краю сознания …

— Что он говорит нам сейчас? — спросил первый голос. — Мы должны взять его прежде, чем будет причинен еще больший вред?

— Не … все же — ответил второй. — Этот выбор всегда будет существовать, если в нем есть потребность. Руны были брошены, …решение принято. Это не имеет значения, поскольку таков замысел.

Гидеон напряг свой слух, чтобы по больше услышать, но все, что он услышал, было призрачное завывание ветра.

— Кто Вы? — спросил он. — Чего Вы хотите? Забрать меня туда?

— Смотрите, что Вы наделали, — сказал первый голос. — Он услышал Вас! Больше ни слова, пока он не спит.

— Кто здесь? — спросил Гидеон. — Говорите!

Но никакого ответа не было. Голоса замолчали, до несвязного бормотания, хотя он взывал к ним снова и снова. Гидеон потерял высоту, пытаясь хоть что-то услышать, и не контролируемо начал падать вниз. Ветер, проходил сквозь его крылья, поскольку он быстро приближался к заливу под ним, возбужденная плоть сильно тянула вниз. Кульминационный момент был захватывающим, еще больше нарушив его равновесие, так как семя оставило, его тело не преднамеренно выплеснувшись. Но не было никакого удовольствия, все так быстро случилось, что только причинило боль. Он почти достиг поверхности воды, когда, наконец, вышел из штопора. Такого с ним не случалось, и ему очень повезло, это отвлекало от вечности. Он должен был приземлиться где-нибудь и отдохнуть какое-то время. Покалывание уже началось, так как новые потоки поддерживали его крылья. Он поднял свой кулак к небесам и тихо выругался. Он нуждался в своих крыльях. Если бы только боги оставили его, чего они конечно не сделают. Они превратили его истинную сущность в его же врага, когда прокляли его чувственным желанием. От внезапного и быстрого падения болела голова. Сердце колотилось в груди. Он чувствовал, как будто оно сейчас выпрыгнет через его ребра и упадет в воду. От быстрого падения в носу и горле першило, не говоря уже о необузданных ощущениях, разрывающихся в его члене снова и снова.

Что говорили голоса? Он напряг свой мозг, пытаясь вспомнить, что он услышал, перед тем как потерял самообладание и нить их странного разговора. Руны [1] Руны — письменность древних германцев. Употреблялась с I–II по XII век на территории современных Дании, Швеции и Норвегии, по X–XIII век в Исландии и Гренландии, а в шведской провинции Даларна вплоть до XIX века. были брошены …, Это все, что он мог вспомнить. Литейщик рун! Возможно, она даст ответ. Гидеон не посещал литейщика рун с тех самых пор, как был изгнан, когда женщина, которую он любил, была серьезно больна. Литейщик рун всегда была последним средством, у нее не было покровительства богов, поскольку они неодобрительно относились к ее предсказаниям.

Посетить ее снова означало вернуться в те темные времена, но другого выхода не было. Как он услышал эти слова: руны были брошены. Одно из двух: либо это он сам произнес или это его подсознание, но он должен прислушаться к нему, и изменил свое направление.

Дом литейщика рун стоял на небольшом скалистом островке, окутанным туманом на границе с Внешней Темнотой, и как полагал Аркус, ни один мужчина, попавший, туда больше не возвращался. Многочисленные рассказы об Аде, о Ядовитом Море, которое охраняло его и о воротах по ту сторону заколдованных островов. Но Гидеон хорошо знал, что лежит за большим каменными воротами, которые обозначали границу. Это был проход в Ад.