Тина Конноли - Настоящая ведьма (ЛП)

Словно радиопередатчик, мы разослали жалобный зов Мунфайер к её сёстрам по всему миру.

Мы оставались там, удерживая поток, пока сила взрыва не иссякла. Казалось, это длилось целую вечность. Целую вечность я стояла и смотрела на мир, освещённый мягким золотым сиянием. Целую вечность сдерживала пламя, не давая ему сжечь город. Интересно, видели ли жители что-то из происходящего здесь или всё это было так же непросто разглядеть, как и почти невидимого дракона.

Новый феникс, птенец, возник из пепла и выпорхнул из этого пламени. Он был таким же крошечным, как и статуя мышки. Бесконечный промежуток времени феникс облетал мою призрачную голову, пока золотое сияние рассекало покров ночи. Пока я, наконец, не почувствовала печаль расставания и растущую благодарность.

А потом он исчез.

Демон медленно опускал нас с неба на землю, прочь от власти, прочь от силы. Джена и Мунфайер подошли к месту нашего приземления. Я, дрожа всем телом, стояла на склоне холма. Впервые в своей жизни я почувствовала себя коротышкой.

В небе, как после фейерверка, зависли последние всполохи взрыва феникса. Лица ведьмы и Хикари исказились от ярости, но это не помешало им бегать по полю и собирать кусочки перьев феникса, а иногда даже пинать друг друга.

В какой-то степени было даже приятно, что внимание Спаркл оказалось занято на некоторое время. Не думаю, что она хотела бы опять стать Кари, как и я не хотела бы быть похожей на Сармин. Я вспомнила девочку, которая вступилась за меня и моё украденное мороженое и вздохнула. Невозможно полностью узнать других людей, даже если это твои самые близкие друзья. Может быть, даже себя узнать невозможно.

Но самоанализ придётся отложить — ночь ещё не закончилась. Демон оставался на Земле, пока на небе не исчезли последние всполохи огня феникса.

И он оставался во мне.

Теперь, когда уровень адреналина в моей крови постепенно снижался, присутствие демона внутри меня было самым ужасным ощущением за всё время. Больше это не было похоже на золотую рыбку, плавающую у меня во рту. Теперь оно больше походило на таракана, бегающего у меня за зубами.

— Если ты позволишь мне остаться, то получишь эту власть навсегда, — сказал он, и его слова словно протекали по моим венам через всё моё тело.

Невидимыми пальцами он потянулся к дракону на поле. Проник внутрь… и вытащил саламандру, прилипшую к лёгким дракона. После чего мы её уничтожили. Мунфайер закашлялась, а потом довольно заурчала.

— Разве я истинное зло? — лукаво спросил демон. — Посмотри на то добро, что мы смогли сотворить.

— Ты обязан был сделать это добро, — возразила я. — Это было условием твоего соглашения.

— С моей помощью ты могла бы стать величественнее и могущественнее, чем все ведьмы в этом мире, — сказал он. — Стать лучше, чем Сармин Скарабуш.

— Эстахот, — сказала я. — Я уже лучше, чем Сармин Скарабуш.

Тем временем у меня внутри растворялись тараканы. Затихали и исчезали. Я почувствовала, как Эстахот завыл, почувствовала, как он цепляется за свою последнюю надежду остаться на Земле.

А потом он исчез.

Я посмотрела на ночное небо.

На спортивном поле стояли Джена и Мунфайер, настороженно высматривая любые признаки наличия другого дракона в этом мире.

Девон стоял, опёршись рукой о статую Громовержца, и смотрел в ночное небо так, словно никогда его раньше не видел. Я могла понять, почему огненные элементали хотели бы оказаться здесь. Земля — прекрасное место.

Я уселась на цементное основание Грома и похлопала по его сжатым когтям рукой, которая уже почти перестала трястись. В конце концов, я была рада, что Гром не оказался фениксом. Никто не будет скучать по мышке, о которую споткнулось столько народу. Наверное, никто и не заметит её отсутствия.

Рука Девона была очень близко к моей. Я посмотрела на него, глядящего в небо, и вдруг поняла, насколько смешны были мои переживания о том, что мне нравился только изменённый демоном Девон. Демон, возможно, усилил его уверенность в своих силах, но это был только внешний лоск на парне, которого я любила. Как идеальные джинсы или новый оттенок тёмно-каштановых волос.

И я положила свою руку поверх его руки. Прошло некоторое время, прежде чем я убедилась, что мой голос не будет дрожать или хрипеть. Важные моменты всегда смешны. Мы не чувствуем страха до тех пор, пока всё не закончится и пока мы не помешаем атомному облаку из феникса разнести нашу школу на мелкие кусочки.

— Сможешь выступать? — спросила я. — Перебороть свой страх перед сценой?

Девон откинул назад светлые волосы.

— Кэм, друг мой, — проговорил он, — С твоей помощью я изгнал демона из своей души. Так что да, я смогу петь на публике.

«Друг», — подумала я, но руку не убрала. Столько всего случилось и просто друг . Кому же тогда я нравлюсь? Неужели только отчаявшемуся, постоянно поднимающему воротник своей рубашки Эстахоту?

Я вздрогнула и вздохнула:

— Рада, что ты вернул своё мужество, — сказала я.

— И не только в этом случае, — прошептал Девон.

Он обошёл Грома и взял мои руки в свои. Слова зазвучали бархатной песней:

— Она со львами заодно, со львами заодно…

Когда он поймал мой взгляд, песня прервалась. А потом Девон робко, но твёрдо поцеловал меня.

Всё, что я могу сказать об этом моменте, так это то, что, казалось, целую вечность спустя я услышала, как Джена прокричала: «Ого-го!»

Покраснев, мы отскочили друг от друга, но она смотрела не на нас, а на ночное небо.

У нас над головами парили в воздухе, красуясь своими невидимыми спинами и небесно-голубыми животами, три дракона.

Заиграла группа «Голубая волна».

По крайней мере, об этом можно было судить по звукам, доносившимся из школы. Танцы продолжились и после того, как группа вышла на сцену. Но мне предстояло наполненное слезами прощание с невидимым-и-небесно-голубым драконом.

Мы с Дженой крепко обняли Мунфайер.

— Она говорит, что не забудет тебя, — сказала Джена. — А ещё говорит, что вернётся.

— Я знаю, — ответила я.

В последний раз я видела картинки через тепло её шкуры. Картинку, как три дракона женского пола вместе парят над бескрайними снегами и льдами.

— Осторожнее с полярными медведями, — предупредила я.

— Вкусными полярными медведями, — сказала Джена.

Я увидела, как к Мунфайер быстро шагает ведьма, увязая каблуками в грязи.

— Тебе лучше лететь, — сказала я дракону.

Джена тоже заметила приближающуюся ведьму.