Анна Завгородняя - Помощница Ведьмака. Навь. Том 3

Генрих совсем не обрадовался подобной работе, но делать было нечего. С приказами Витолда спорить не хотелось, тем более, что глава охраны был несколько взвинчен. Потеряв троих своих людей, он винил себя в том, что недоглядел за ловушкой. Что стоило выставить больше дозорных, но делать было нечего. Схоронив товарищей, обоз двинулся в Темнолесье.

Теперь, когда дорога лежала среди высоких темных деревьев, почти не пропускавших через густые кроны солнце, князь понимал, почему так был назван этот лес. Качаясь в седле и не отводя взгляда от прямой спины разбойницы, он думал о том, что поездка и эта работенка, оказались не такими приятными и легкими, как он надеялся. Зато на первом же привале купец объявил, что долю погибших охранников разделят между остальными.

Генрих не удержался и встал, привлекая к себе внимание пана Макария.

- Что тебе? – спросил купец недовольно и чуть удивленно. – Что-то не устраивает?

- У тех, кто погиб, наверное, были семьи, - сказал князь. Богдан поднял на друга взгляд, а Генрих меж тем продолжил, - мне кажется, более правильным будет отдать деньги семьям погибших.

Купец на мгновение задумался, затем кивнул.

- Ты прав! – произнес он тихо и обвел взглядом тех, кто сидел с похлебками в руках. – Кто за?

Повисло тяжелое молчание. Богдан потянул князя за рукав и посадил обратно на бревно.

- Зря ты это сказал! – шепнул он тихо. – Теперь наживешь себе врагов. Никто не хочет терять деньги, а тут такой шанс заработать больше!

Генрих пожал плечами.

- У меня и так не было среди охраны друзей, кроме тебя, - ответил он, - я считаю правильным говорить то, что думаю! К тому же это будет по чести!

- По какой чести? – удивился Богдан. – Здесь все собрались если не отъявленные бандиты, то близко к этому. И я сильно сомневаюсь, что у тех троих, что сейчас кормят в земле червей, были семьи и дети, как ты сказал.

Князь посмотрел на друга, чуть свел брови.

- Но у тебя ведь есть! – заметил он. – Откуда ты знаешь про остальных! – и продолжил есть холодную похлебку, краем глаза отметив, что пленница, сидевшая в паре шагов со связными ногами, с интересом прислушивалась к их с Богданом разговору. Руки девушке генрих развязал, когда дал миску с едой.

- С ложки тебя кормить не стану! – заявил при этом. – Но только попробуй убежать. Поймаю, переломаю ноги. Предупреждаю в первый и последний раз!

Девушка закивала и приступила к трапезе, а вот теперь смотрела на своего конвоира с самым задумчивым взглядом.

- Странный ты! – вдруг произнесла она тихо.

Генрих сдвинул брови.

- Сиди и помалкивай, - бросил разбойнице Богдан, - сопи себе в две дырочки. Скоро придет Витолд и поговорит с тобой как положено!

- Очень я боюсь твоего Витолда, - отмахнулась ложкой девушка и снова перевела взгляд на Генриха, но в этот раз ничего не сказала. Только пристально смотрела на протяжение нескольких секунд, а затем принялась доедать свою похлебку.

-Как тебя хоть зовут? – не удержался князь.

Девчонка растянула губы в улыбке.

- Тебе-то зачем, - спросила с вызовом.

- Что бы не кричать тебе: «Эй, ты!» - пояснил князь.

- А может, меня устраивает такой обращение! – она заскребла ложкой по дну тарелки, а затем тихо сказала. – Меня зовут Юстина!

- Ого, - шутливо присвистнул Богдан, а Генрих лишь улыбнулся краешками губ.

- Юстина, так Юстина, - произнес он и отставив пустую миску, поднялся на ноги. Разбойница проследила за ним заинтересованным взглядом.

Уже через полчаса обоз продолжил свой путь, все дальше и дальше вторгаясь в темный лес.

Глава 8.

Не знаю, сколько я вот так простояла, глядя на эту идиллию. В сердце щемило, на глаза набежали слезы, когда я, та, что не настоящая, а порождённая Светом, обнимала ведьмака. А эти дети… Мальчик, так похожий на меня и девочка – точная копия Роланда.

Я стояла не в силах сделать даже шаг – один единственный шаг. Я боялась, сама не знаю, чего.

Роланд обнял ненастоящую Ульяну, поцеловал ее в макушку, улыбнулся широко и радостно.

Он был счастлив. Его собственный рай – вот, оказывается, каким ведьмак его представлял. Теперь я знаю это!

Неожиданно поняла, что смогу создать подобный рай своему любимому там, на земле. У нас все может быть, только настоящее!

«Ты забыла про Агнешку!» - напомнила услужливо злая память и я дернулась всем телом.

- Дети, идите в дом! – сказала та, вторая Ульяна. Голос очень похож на мой, словно это я сама говорю. Интонации, мягкая улыбка – вот как, оказывается, я выглядела со стороны! Мило.

- Роланд! – сорвалось с губ раньше, чем я поняла, что произнесла его имя.

Мужчина на крыльце неожиданно замер и повернул голову, оглядываясь по сторонам. Нашел взглядом свою Ульяну, ту, что взяв детей под руки, вела в дом и чуть свел брови, словно запамятовал нечто важное.

- Что с тобой? – удивился мой двойник, а я зачем-то спряталась за деревьями, чувствуя себе при этом крайне странной.

«Что ты делаешь? – спросила себя. – У тебя слишком мало времени, выжидать! Ты пришла за тем, кто принадлежит тебе и должна сделать все возможное и невозможное, чтобы забрать его назад, увести с собой! – и тут же мысленно добавила. - А как увести человека из места, где ему хорошо?» - это и было главное трудностью.

Я так и простояла, пока счастливое семейство не скрылось за дверью в доме. Сползла по стволу на траву и обхватила руками колени. Уронила голову и задумалась, что делать дальше. Идти следом, постучатся в двери и вот так, в лоб, все рассказать, как есть? Но что если Роланд решит, что я морок? Что если схватится за меч?

Вздохнула и решительно поднялась на ноги. Толкнула себя мысленно в спину и сказала: «Иди!» и пошла.

Домик приближался удивительно медленно. Казалось, был совсем рядом, а никак не могла добраться. Сперва меня это удивило, а затем я догадалась – свет не хочет отпускать свою душу. И тогда я побежала, сорвалась на бег.

Трава хлестала меня по ногам, а домик все не приближался.

- Роланд! – закричала я во всю мощь своих легких. – Роланд!

Небо надо мной стало темнеть. Откуда-то потянулись темные тучи, исчезло солнце и за какие-то считанные мгновения ясный погожий денек стал пасмурным и ветреным. Словно на смену лету неожиданно пришла поздняя осень.

Я все бежала. Ветер сбивал меня с ног своими порывами, швырял в лицо первые капли начинающегося дождя, небо гремело над головой раскатами, разгоралось тонкими росчерками молнии.

- Роланд! – что есть сил снова закричала я.

Мара не предупредила, что будет так тяжело! Почему она не сказала мне, что свет так просто не отпускает тех, кто пришел к нему? Почему? Побоялась, что я отступлюсь?

- Роланд! – снова из горла крик. На разрыв легких.

Еще издалека я увидела, как из печной трубы повалил сизый дым – семья растопила печь и, наверное, та, вторая Ульяна, сейчас грела ужин или готовила своим близким что-то вкусное, а меня удерживала Навь. Не пускала.