Стефани Майер - Жизнь и смерть

— Знаешь, ты не обязана это делать, — сказал я ей.

Она широко улыбнулась:

— Не волнуйся, буду держаться от тебя подальше.

Иногда испытывать симпатию к МакКейле очень легко.

Урок прошел не так уж гладко. Не знаю каким образом, но мне удалось одним взмахом ударить себя по голове ракеткой и задеть плечо МакКейлы. Оставшееся время я провел в дальнем углу корта, держа ракетку за спиной. Несмотря на помеху в моем лице, МакКейла показала себя с хорошей стороны: в одиночку выиграла три игры из четырех, а когда наконец прозвучал финальный свисток тренера, совершенно незаслуженно победно ударила меня ладонью в ладонь.

— Итак? — начала она, когда мы уходили с корта.

— Итак что?

— Ты с Эдит Каллен, да? — тон ее был слегка враждебным.

— Да, я с Эдит Каллен, — ответил я. Уверен, МакКейла расслышала в моем голосе потрясение.

— Мне это не нравится, — проворчала она.

— Ну, собственно, и не должно.

— И что, ты бежишь за ней по первому же щелчку пальцами?

— Похоже на то.

МакКейла сердито посмотрела на меня. Я отвернулся от нее и ушел. Понимал, что завтра останусь без партнера, но совершенно не волновался по этому поводу. А пока переодевался, и вовсе забыл о МакКейле. Подойдет ли Эдит к спортзалу или мне подождать ее у «вольво»? А вдруг там будет ее семья? Ведь Эдит припарковалась рядом с машиной Рояла. Вспомнив выражение его лица в кафетерии, я тут же задумался, не отправиться ли мне домой пешком. Сообщила ли она им, что теперь я о них знаю? Полагается ли мне знать, что они знают, что я знаю? Каким правилам этикета необходимо следовать, приветствуя вампира? Достаточно ли обычного кивка?

Но когда я вышел из спортивного зала, Эдит уже ждала. Сцепив перед собой руки, она стояла в тени здания, хотя небо по-прежнему было пасмурным. Сейчас выражение ее лица было умиротворенным, уголки губ приподнимала слабая улыбка. Свитер казался не по погоде легким, и, пусть я знал, что это глупо, мне все равно захотелось закутать ее в свою куртку. Приблизившись к Эдит, я ощутил странное чувство гармонии — будто все в мире вставало на свои места, когда мы были рядом.

— Привет, — на моем лице появилась широкая глупая улыбка.

— Привет, — просияв, отозвалась Эдит. — Как прошла физкультура?

Я вдруг насторожился:

— Нормально.

— Правда? — она приподняла брови. — А как твоя голова?

— Ты этого не сделала!

Эдит медленно направилась к парковке. Я машинально пошел в ногу с ней.

— Ты сам упомянул о том, что я никогда не видела тебя на физкультуре — и мне стало любопытно.

— Великолепно, — сказал я. — Блестяще. Ладно, извини. Я не против пройтись до дома пешком, если ты не хочешь, чтобы тебя заметили рядом со мной.

Она мелодично рассмеялась:

— Было очень занимательно. Хотя я не возражала бы, если бы ты ударил ту девчонку чуть сильнее.

— Что?

Эдит оглянулась, и губы ее сжались в прямую линию. Обернувшись, я проследил за ее взглядом: светлые прядки удаляющейся МакКейлы подпрыгивали от быстрой ходьбы.

— Давненько уже никто, кроме моей семьи, не думал обо мне в таких выражениях. И мне это не нравится.

Я вдруг ощутил беспокойство за МакКейлу.

Эдит всё поняла по моему лицу и снова рассмеялась:

— Не волнуйся, я не стала бы вредить твоей приятельнице. Ведь в противном случае ты останешься без партнера по бадминтону.

Это было трудно осознать. Эдит была такой… изящной. Но после ее слов стало ясно, что эта девушка более чем уверена в своих способностях и если бы захотела причинить вред МакКейле — да кому угодно, — то этому человеку не поздоровилось бы. Эдит несомненно была опасна, но мне никак не удавалось заставить себя поверить в это. Я сменил тему:

— И в каких же выражениях думает о тебе твоя семья?

Она покачала головой:

— Несправедливо судить о ком-то по его мыслям. Им полагается быть скрытыми. Имеют значение только поступки.

— Не знаю… Если кто-то слышит, что ты думаешь, и тебе об этом известно, то разве мысли не приравниваются к словам?

— Легко тебе говорить, — усмехнулась она. — Контролировать мысли очень сложно. Когда мы с Роялом спорим, я думаю о нем намного хуже, чем он обо мне, и действительно произношу эти слова вслух, — Эдит снова мелодично рассмеялась.

Я не смотрел, куда мы идем, поэтому удивился, когда нам пришлось замедлиться: подступы к «вольво» перекрывала толпа. Вокруг красного кабриолета в два ряда стояли школьники, в основном парни. Некоторые, казалось, готовы были пустить слюну. Никого из братьев и сестер Эдит поблизости не было, и я задался вопросом, не попросила ли она их дать ей немного свободы.

Никто из автолюбителей на меня даже не взглянул, когда я пробирался между ними к дверце Эдит.

— Показуха, — буркнула она, протискиваясь мимо меня.

Я поспешно обошел «вольво» и сел на пассажирское место.

— Что это за машина?

— М3, — сказала она, пытаясь выехать задом со стоянки и никого не сбить при этом.

— Эээ… я не говорю на языке журнала «Автомобиль и водитель».

Эдит осторожно маневрировала чтобы выехать на дорожку:

— Это «БМВ».

— Понятно, эту марку я знаю.

Мы отъехали от школы и остались вдвоем. Уединение было подобно свободе. Здесь никто не пялился и не подслушивал.

— «Позже» уже наступило? — спросил я Эдит.

Поняв намек, она нахмурилась:

— Полагаю, да.

В ожидании объяснений я пытался выглядеть равнодушным. Эдит смотрела на дорогу, притворяясь, будто ей действительно это нужно, а я наблюдал за ее лицом. На нем отражались разные эмоции, сменяющие друг друга так быстро, что я не успевал их уловить. Мне начинало казаться, что она просто проигнорирует мой вопрос, но тут она заглушила двигатель и я удивленно огляделся. «Вольво» уже стоял у дома Чарли, припаркованный за моим пикапом. Поездки с Эдит определенно проходят легче, если не смотреть по сторонам, пока всё не кончится.

Когда я снова повернулся к Эдит, она сидела, уставившись на меня каким-то оценивающим взглядом.

— Значит, ты хочешь узнать, почему тебе нельзя увидеть, как я охочусь? — спросила она. Вопрос прозвучал вполне серьезно, но выражение лица было таким, словно ее что-то слегка забавляло. Ничего похожего на то, как она отреагировала тогда, в кафетерии.

— Да. И почему ты так… рассердилась, когда я спросил.

Эдит подняла брови:

— Я напугала тебя? — в голосе прозвучали нотки надежды.

— А ты хотела?

Она склонила голову набок:

— Возможно.

— Хорошо, тогда да, я был в ужасе.

Эдит улыбнулась и покачала головой, потом ее лицо снова стало серьезным. — Извини за такую острую реакцию. Просто представила, что мы охотимся… а ты рядом. — Ее челюсть напряглась.

— Это было бы плохо?

Она ответила сквозь зубы:

— Очень.