Татия Суботина - Если бы не ты

– Перестань мной командовать! – пискнула я. – Я не буду тебе помогать! Отпусти меня!

– Нет! – рявкнул Ян и, схватив за плечи, потащил меня.

– Ян…

Он грубо дернул меня за собой. Мои сопротивления оказались слишком слабыми.

– Ян, перестань! Ты делаешь мне больно!

Кенгерлинский остановился, хрипло дыша в темноте коридора, где мы вскоре оказались.

– Больно, говоришь?

– Ян, послушай… Давай договоримся… – я задыхалась.

Не могла сложить мысли в предложения. Просто не знала, что сказать. Перед глазами стояло его искаженное яростью лицо.

Руки Яна оторвали меня от земли, на секунду я почувствовала вкус невесомости, а потом они вновь поймали меня в крепкие объятья. Ян подхватил меня на руки. Он почти бежал.

Мимо проносились стены коридора, закрытые двери комнат. А потом все осталось позади. Ян пнул дверь, она поддалась и мы оказались в его кабинете. Почему он принес меня именно сюда? Что ему надо?

Ян закрыл за собой дверь. Щелкнул замок. Я сжалась. Ян грубо столкнул меня с себя. Я ойкнула и приземлилась на мягкий диван. Выставила руки, ладонями вверх и пожалела, что не умею творить чудеса. Сейчас одно чудо мне бы не помешало.

Грудь Яна вздымалась от гнева и напряжения.

– Я. Никуда. Тебя. Не отпущу, – сказал он.

Его глаза метали ярко-зеленые молнии. Сколько раз я ссорилась с Кенгерлинским, а таким – еще ни разу его не видела.

– Ян… Пойми… Ты должен меня понять… Отпусти меня! Я спрячусь!

– Нет! – закричал он.

Я отпрянула.

– Дарья…

– Пожалуйста! Я запуталась. Мне страшно!

– Даша, – простонал он.

– Ты был прав. Я убийца! Я убила их всех! Там, в автобусе!

– Ты не убийца!

– Смерть преследует меня! Как ты не понимаешь? Я больше не могу это все выносить! Я хочу спокойной жизни!

– Ты не сможешь сбежать от себя, – Ян пригладил волосы.

– Врешь! Ты постоянно мне врешь! Я слышала ваш разговор с Адисой! Моя кровь убивает! Я убийца! Я Банши! Я еще хрен знает что! Ты скрываешь от меня правду! Да если бы не ты!

Ян метнулся ко мне и сгреб в охапку. Я не успела отреагировать или заслониться. Его губы впились в мои. Огонь охватил все мое тело, следуя за обжигающими прикосновениями Яна. Он был жаден. Он почти кусал мои губы. Наши языки переплелись, и по телу пробежала дрожь. Она послала в каждую клеточку неистовое желание. Мои пальцы вплелись в его волосы и притянули голову ближе. Хотя, казалось, ближе уже некуда.

Ян издал громкий стон, сродни болезненному и отпрянул. Потом и вовсе отпрыгнул от меня. Я увидела на его лице растерянность.

– Тебя… надо было заткнуть, – сказал он. – Хоть как-то.

Я вспыхнула. Теперь не от страсти, что еще бродила по жилам, а от стыда и гнева.

– У тебя кровь, – заметил Ян, вытирая собственное лицо, что успело измазаться. – Везде.

– Это не моя, – скривилась я. – Почти вся.

Ян вопросительно приподнял бровь и я рассказала. Все. Начала с побега, не забыла упомянуть черную дымку, наконец Марьяну и знак, что проступил на ее запястье.

– Это были демоны, – развел руками Ян, когда я закончила. – Надо позвонить Адисе, пусть приедет и осмотрит тебя на серьезные повреждения.

– А как же Марьяна?

Ян скривился.

– Ей уже ничем не помочь.

– Нет! Пожалуйста! – сама не ожидая, я расплакалась.

– Ой, ну вот только не надо слез! Не надо этих ваших… Вот этих, – Ян махнул рукой. С минуту он молчал, а потом тяжело вздохнул. – Ладно. Адиса заберет девочку, отвезет в больницу, а потом приедет осмотреть себя. Не плачь.

– Спасибо, – я растерла слезы по щекам.

– Демоны сюда не доберутся. А вот жнецы могут. И те и другие хотят одного и того же…

– Чего же? – я напряглась.

– Твоей смерти, – ответил Ян. – Только на выгодных им условиях.

– Но… Ты сможешь меня защитить? Ты ведь не отдашь меня им, правда?

Что-то изменилось после того поцелуя. Я была напугана, растеряна и разбита. А от Яна по-прежнему исходила неимоверная Сила.

– Я никому не позволю причинить тебе вред. Я тебя не отдам.

Глава 32

Истома

Домоуправительницы и дворецкого нигде не было. Я стала волноваться. Ян лишь разводил руками. Пока не приехал Адиса, Кенгерлинский строго-настрого запретил мне вставать с дивана. Поэтому, когда чернокожий вбежал в кабинет, я почти уверовала, что он побледнеет. Так перекосилось его лицо. Видимо, крови на мне действительно было много.

Никогда я не слышала мат от Адисы. А в ту ночь услышала. И было его много, да такой изощренный, что мои щеки пылали от смущения. Кенгерлинский следил за каждым действием друга, будто он в медицине разбирался намного лучше. В итоге, кроме ссадин и ушибов – ничего серьезного обнаружить не удалось.

Мне разрешили пройти в свою комнату и смыть всю эту гадость. Правда, Ян проводил меня до самой двери. Мысль о том, что он перестал мне доверять, неприятной тоской отозвалась в сердце.

А что я хотела? Я сама с трудом начинала верить его словам. Да, к тому же, я его конкретно подставила своим побегом. Ян сказал, что за пределами особняка защита от демонов на меня не распространялась. И теперь демоны знают мой запах. А это плохо. Кенгерлинский не потрудился объяснить, чем же это так плохо. Но из-за выражения его лица при этих словах – я поверила ему безоговорочно.

После душа мне стало намного легче. Я накинула ночнушку и залезла под одеяло. Надеялась забыться скорым, бесхитростным сном. Морфей не желал дарить мне облегчение. Проворочавшись больше часа в кровати, смяв простыни, я смирилась с тем, что заснуть ебайж не получится. Переоделась в платье и решила заварить крепкий чай, выйти на мансарду и любоваться ночью. Возможно, тогда нервы хоть немного успокоятся. И я перестану ощущать горький привкус вины.

– Не спишь? – обратился ко мне Ян.

Я проходила как раз возле гостиной. Увидела тонкую полоску света, что пробивалась сквозь щель под дверью, но решила не тревожить Вестника. Видимо, он услышал мои шаги.

– Не спится, – пожаловалась я.

Ян понимающе кивнул и приглашающим жестом позвал в комнату. Я вошла.

– Выпьешь со мной? – Ян кивнул на початую бутылку вина.

– Можно, – согласилась я.

Ян разлил вино в глубокие хрустальные бокалы и один подал мне. Потом сел в кресло.

– Как там Марьяна?

– Не знаю. Адиса забрал ее к себе. Жива. Пока.

На последнем слове я не смогла сдержать дрожь.

– Можно мне к ней?

– Нет.

Я поджала губы и решила, что повторю попытку завтра. Не может же он мне отказать в том, чтобы проведать больную девочку?!

Вино дарило приятное легкое тепло и спокойствие, давно утерянное мной. Поджав под себя ноги, я удобно устроилась в огромном замшевом кресле, медленно потягивала бардовую жидкость из хрустального бокала и смотрела на игру пламени в камине. Странно, первый раз за долгое время я чувствовала себя целостной. Словно бы оказалась в нужном месте и в нужное время впервые за целую жизнь! Терзающие вопросы и мысли перестали мучить душу, то ли дав временную передышку, то ли затаившись поглубже. Не знаю. Да и не все ли равно?