Татия Суботина - Если бы не ты

– Готово, – улыбнулся Ян, завязывая повязки смешными бантиками.

Он был настолько близко, что я невольно залюбовалась глубиной его глаз. Оказывается, кроме зеленого в них есть задорные желтые крупинки. Сейчас Ян не выглядел суровым и жестоким, его лицо разгладилось, губы изогнула улыбка, а взлохмаченные в беспорядке волосы придавали чертам легкости и мальчишества.

Я улыбнулась.

Ян навис и всмотрелся в меня, словно пытался запомнить все мельчайшие детали. Я затаила дыхание. От него пахло горьким кофе и елью. Внизу живота приятно заныло. Я была готова принять его. От осознания того, что хочу мужчину, которого совершенно не знаю, стало влажно.

Желание поглощало. Безжалостно. Горячо. Властно. Ян ничего не делал, он просто смотрел. Но никто еще так не смотрел на меня. Будто бы важнее и желанней нет никого на свете.

– Что ты чувствуешь, детка? – его дыхание сбилось.

Ян облизал губы и склонил голову набок.

– Я… Я… тебя, – тяжело сглотнув, я нашла необходимое слово, – ненавижу…

– Да-а, – протянул он с наслаждением, – это именно то, на что я заслуживаю.

Ян улыбнулся и приник к моим губам в поцелуе. Я задохнулась. Пытаясь глотнуть воздуха, вытянула шею, и поцелуй стал только глубже. Ян старался быть нежным, но, как и в прошлый раз у него ничего не вышло. Он сорвался. Не сдержав стон, я стала отвечать на ласки со всей страстью, на которую была способна. Ян попытался стянуть платье, застежка не поддалась. Он зарычал, перевернул меня на живот и разорвал молнию. С моих губ сорвался удивленных вздох. Прикосновение холодного воздуха обожгло кожу.

Томимая ожиданием, я прислушивалась к быстрому дыханию Яна. Он медлил. Чего он ждет? Неужели сомневается? Боже, что я творю?

Каждая секунда ожидания грубым молотом в грудь подталкивала меня сорваться с дивана и броситься наутек.

– Я… мне… – зашептала, судорожно вцепившись в обивку дивана, – нужно… идти…

Срочно необходимо было придумать причину ухода. Как назло, в голову не лезло ни одной подходящей мысли. Да и тело настойчиво твердило обратное: остаться, раствориться, сгореть.

Остаться.

Легкие прикосновения влажных губ к коже спины, затмили собой все сомнения и неуверенность. Колкие мурашки пробежали по позвоночнику, вслед за каждым поцелуем Яна.

– Никуда… тебя… не отпущу, – шептал он, прерывая поцелуи, – не сейчас.

Стянув платье, как ненужную тряпицу, Ян медленно коснулся языком шеи, легонько прикусил мочку уха, послав дрожь по всему телу. Его губы вытворяли такое, что мне казалось – огненные саламандры ласкают тело, впуская в каждую клетку потоки наслаждения.

– Нет, – вопреки желанию, простонала я. – Хватит. Остановись.

Ян подложил одну руку под меня, поднялся по животу и стиснул грудь. Настойчиво и грубо, но, не причинив мне при этом и малейшей боли.

– Нет, – ответил он. – Я хочу больше.

Ловко извернувшись в крепких объятьях, я повернулась к Яну и запустила руки под его рубаху. Пальцы подрагивали, ладони саднили, через бинт проступили алые пятна, а злосчастные пуговицы никак не хотели расстегиваться. Словно прочитав мое желание, Ян отстранился, и через миг рубашка полетела в камин, где вспыхнула, послав в воздух сноп искр.

Я хихикнула.

– Кто-то решил устроить пожар?

– Пожар мелочь, по сравнению с тем, что у меня внутри, – честно прошептал он.

Словив затуманенный страстью взгляд, я подалась всем телом к Яну, обвила его талию ногами и попыталась оседлать. Он улыбнулся, уступил и через мгновенье мы ухнули на пол. Непонятная возня продолжалась недолго, пока остатки одежды не были сорваны. Мышцы его пресса напряглись под моими пальцами. Ян коротко выдохнул и этот звук показался мне слаще всего, что я раньше слышала. Выгнувшись, я отдалась его желанию повелевать, позволив делать с собой все, что он желает.

Ян целовал шею, грудь, спускаясь ниже и ниже… Его крепкие ладони стиснули соски, язык скользнул по внутренней стороне бедра.

– О Боже! – я облизала пересохшие губы, пытаясь сохранить остатки рассудка.

– Не совсем, – хмыкнул Ян, сжав пальцами мои ягодицы, – это всего лишь я.

Я пылала под его умелыми ласками, он сжигал меня изнутри, заставляя стонать, выгибаться и молить о пощаде. Мягкие ворсинки ковра щекотали спину. Опьяненная то ли выпитым, то ли мужчиной, которого желала ощутить полностью, я вцепилась руками в плечи Яна и застонала. Оторвавшись от чувствительных точек, Ян подтянулся на руках и завис надо мной. Я чувствовала как сильно его желание и готовность быть моим. Он нежно скользил по коже, но не спешил прерывать сладкую пытку.

– Как же я тебя ненавижу! – застонала я, пытаясь прижаться сильнее.

– Да-а, – выдохнул Ян, одним толчком заставив меня задохнуться от счастья.

Его движения были медленными, глубокими, плавными. Ян сводил меня с ума. С каждой секундой дышать становилось тяжелее.

– Ян…

– Сладкая моя девочка, – приговаривал он, – потерпи еще немного.

Под тихие ласковые слова, я утонула в ритме нашего совместного танца, словно мир растворился в этом мгновенье, подхватив нас на волны наслаждения.

Глава 33

Горечь

Тихие отголоски истомы продолжали бродить по телу даже тогда, когда я открыла глаза, окончательно осознав случившееся. Ночь закончилась, уступив место отрезвляющей прохладе утра. Волшебство сменилось неловкостью и стыдом. Что я натворила?

Мучительно прикрыв глаза ладонью, прячась от острого света, я старалась найти себе хоть каплю оправдания. Что на меня нашло? В памяти некстати промелькнули картинки прошлой ночи: поцелуи, ласки, слова, стоны… Внизу живота предательски затрепыхалось. О Боже! Я вела себя как шлюха!

– Почему как? – внутренний голос презрительно хихикнул. – Ты и была шлюхой. Личной утехой Яна Кенгерлинского.

Стиснув зубы, я застонала. Идиотка! Замерла, прислушиваясь, широко распахнула глаза и рывком села на кровати. Комната подпрыгнула, потемнела и вернулась на прежнее место. Пуховое одеяло сползло, приоткрыв грудь. По коже запрыгали острые мурашки, посылая напряжение в каждую клеточку тела. Где Ян?

Кусок одеяла с его стороны подоткнут под меня – какая забота! Боялся, что я замерзну? Через распахнутое окно, всколыхнув серые шторы, залетел ветер. Он принес на руках свежий запах осени, пряных листьев и можжевельника. Ветер лизнул прохладой грудь, дотронулся шеи, запустил пальцы в волосы.

Я поежилась и завернулась в одеяло, опустившись обратно на подушку. Перевернувшись на бок, подперла рукой щеку и уставилась туда, где всего ничего лежал мужчина, чье имя выкрикивала с неподдельной страстью. Сколько наслаждения подарил мне Ян этой ночью, с какой нежностью вел по саду забвения…

– Сладкая моя девочка… – его шепот до сих пор стоял в ушах.