Елена Сарафанова - Поверить в чудо (трилогия)

— Ребята, — Ольга, отодвинувшись от стола, откинулась на спинку кресла, — вы ещё не передумали на счёт самостоятельности? Я готова и дальше приезжать сюда работать и принимать особо сложных больных, но правильнее было бы, чтобы этот "Салон" принадлежал вам. Сходим к нотариусу, всё оформим чин по чину.

— Нет, Оля, — серьёзно ответил Максим. — Мы с Ромой уже обсуждали это не раз… И оба не согласны, "Салон" — твой. Именно ты дала ему новую жизнь и создала репутацию, и эта репутация прекрасно работает по сей день, потому что люди говорят: "Если будет совсем плохо, приедет наша красавица и обязательно поможет".

— Ты нужна нашему городу, пусть и бываешь в последнее время не часто… — вклинился Роман.

— Но регулярно, — добавил Максим. — И нас такая ситуация вполне устраивает. Рома совершенствуется, как массажист и костоправ, а я веду финансы и отчётность. Нас никто не трогает, с администрацией мы дружим, исправно платим налоги, так что с нами все считаются и даже не помышляют как-то навредить.

— А всё дело в том, — грустно улыбнулся Роман, — что у любого человека, неважно, какое положение он занимает, однажды начинает болеть спина. И этот человек знает место, где ему обязательно помогут — "Ольгин салон".

— "Ольгин"? — подняла бровь девушка.

— Ага, и уже давно. Мы с Максом даже думали вывеску сменить, но решили, что народ и так знает.

Дома девушка перебрала кое-какие вещи и упаковала в дорогу сумку, а когда уже лежала в кровати, к ней неожиданно позвонила Галина, местная глава "чёрных".

— Знаю, что ты в городе, — сказала она, поздоровавшись. — Сразу увидела "белое" зарево и заинтересовалась.

— Да? А как увидела? — не поняла Ольга.

— Вот такой у меня дар — видеть силу. А тут уже второй день центральная часть города светится, словно иллюминацию включили.

— О! Я совсем забыла, — и девушка, соскочив с кровати, надела браслеты, блокирующие силу. — А сейчас как? Посмотри.

— Всё пропало, — через минуту ответила Галина. — Ты что-то сделала?

— Защитный амулет, — Ольга решила не вдаваться в подробности и не раскрывать свои тайны. — Мне знакомый "чёрный" в Киеве заколдовал, чтобы я не бросалась в глаза видящим.

— Ты в столице дружишь с нашими? Интере-есно.

— Ага. И как сказал сегодня один мой товарищ — спины болят у всех, неважно, кто он и какое место занимает. Именно так и появляются в моей жизни разные люди, а я с ними стараюсь ладить, даже с "чёрными".

— Мудро, хвалю. Ты к нам надолго, Оля? Потому что, хоть сияния сейчас и нет, но присутствие твоё ощущается. Раньше я этого не замечала, зато сейчас… видимо ты вошла в полную силу и теперь "белый" перевес, когда ты в городе, особенно заметен.

— Завтра утром я уезжаю домой, так что потерпи дискомфорт ещё немного.

— А куда деваться? — хохотнула Галина. — Потерплю. Ты молодец, что продолжаешь приезжать в свой "Салон" и принимаешь пациентов. Люди это очень ценят, поверь. А когда тебя нет, даже мои приходят править спину к твоему Роме, он ведь отличный массажист.

— Знаю, способный, но главное — обучаемый. Умеет наступить на горло своей гордости и амбициям и всегда готов учиться. Спасибо за похвалу.

— Тебе спасибо, Оля. Ну ладно, не буду больше мешать, отдыхай, спокойной ночи.

Городское кладбище за последний год разрослось. Ольга хмуро рассматривала новые надгробья, полностью покрывшие склоны кладбищенского холма, и вздыхала. "Люди умирают. Так много могил. То ли жизнь стала короче, то ли время быстрее — не пойму". Она подошла к могиле Виктора — большой гранитной стеле — перекрестилась, поздоровалась, а потом принялась за работу. Очищала памятник от снега, вытерла и отполировала его до блеска, выбросила в мусор засохший букет гвоздик (видимо, сын посещал или друзья), вместо него водрузила у подножья корзину с розами, а затем присела рядом на лавку и заговорила.

— Я всё ещё скучаю по тебе, но мне уже легче. А недавно у меня появился новый мужчина и, возможно, он останется в моей жизни надолго. Так что я отпускаю тебя, Виктор… Прости меня за всё. И хотя я понимаю, что не виновата в твоей смерти и, наверное, никто не виноват, даже сумасшедший старый Звенигора — всё равно это было несправедливо. Ты должен был жить…Мне понадобилось три года, чтобы смириться с этим. Смириться и простить себя саму. Счастливой тебе новой жизни, дорогой. Я всегда буду навещать тебя. И всегда буду помнить.

Ольга позвонила Дыму в восемь вечера.

— Привет, я уже дома. Родителей отправила, всё нормально, вот, готовлю ужин. Приедешь?

— Уже в пути, — бросил он торопливо и отключился. А через полчаса, вломившись в квартиру, Сокора закружил девушку в объятиях и зацеловал-залюбил до беспамятства. "Какой ужин? Я так соскучился!" Они за несколько часов измочалили постель, да ещё так, что пришлось её заново перестилать, а потом, улёгшись на Дыма, Ольга молча начала рассматривать его лицо, словно увидела впервые. Крупный небритый подбородок, умные серые глаза и красивые дуги бровей над ними, а ещё породистый нос — внешность мужчины впечатляла. "Ой, как мне нравится!" — мысленно хихикнула Ольга. А Дима смирно лежал, обхватив любимую за талию, и тихо радовался, что вот она здесь, рядом, и открыта, как никогда, словно они перешли на новую ступень общения, когда уже начинаешь понимать, что ЭТО — уже не просто постель, а гораздо, гораздо больше.

И тут у Ольги в животе громко заурчало.

— Ну вот, — рассмеялся Дым. — Такой момент испортила.

— Есть хочу, — смущённо объяснила красавица.

— Я тоже.

— Тогда пошли на кухню.

Сокора сидел на диванчике, старательно орудуя вилкой, но при этом не отводил взгляда от Ольги, потому что было на что смотреть. Красавица надела к столу роскошный атласный халат, который скрывал её тело, словно броня, и на фоне пышной восточной вышивки тонкие кисти девичьих рук казались особенно изящными, а глубокий вырез, в котором мелькала высокая грудь, вызывал горячее любопытство и манил потрогать и покрыть частыми поцелуями.

"Моя", — удовлетворённо подумал Сокора, а затем вслух спросил:

— Интересный халат, такой сейчас и не купишь. Откуда раритет?

— Это не раритет, это винтаж, стиль двадцатых годов прошлого века. Подарок бабушки.

— А кто у нас бабушка?

— О, это великая женщина, почти королева — королева моды Вильнюса. Она была главной закройщицей города много десятилетий…

— Закройщицей?

— Сейчас бы её назвали кутюрье высокой моды Литвы. У мадам Тильды шили наряды все известные модницы города и этот халат — из бесконечных запасников бабушки. Она подарила мне целый гардероб невероятных нарядов, правда носить мне их некуда и некогда.

— Ошибаешься, — запротестовал Сокора. — Мы можем ходить на различные приёмы (мне ведь постоянно высылают приглашения), посещать премьеры в театрах или опере, бывать на Неделе высокой моды, да мало ли…