Taliana - Утекая в вечность

Есть четкая грань между понятиями храбрость и безумие. Калина Проскурина не раз пересекала эту черту, но еще никогда не ощущала ее так остро.

Четверг. Апрель. Две тысячи четырнадцатый год. День нового отсчета для целого человечества.

Ее отец назвал это «прыжком в бездну». Если это так, то первой дно бездны увидит его дочь…

Калина шла вперед по кроваво-красному ковру, и все время оглядывалась по сторонам. Единственная женщина в небольшой делегации. Ступает сразу за сухоньким министром и плечистым майором, он почти тезка — Калинин. Позади еще семь человек военных. Она в самой середине и вроде как под охраной.

«Вроде как…» — эта мысль вызывает скупую насмешливую улыбку на губах журналистки.

Вокруг с десяток видных «вояк», правда, далеко не первого чина. И несколько политиков в довесок. Что смогут они? Даже сотня самых лучших бойцов не в силах их защитить, когда со всех сторон смотрят эти глаза…

Оторвалась взглядом от красного под ногами и в очередной раз посмотрела на лица. Два ряда, два бесконечных ряда справа и слева. Сколько же их тут?

Оступилась и, как результат, чуть не упала. Твердая рука пришла на помощь, удержала.

Внезапно осознав, кто ее поддержал, Калина шумно сглотнула. Замерла и покосилась на «спасителя». А затем резко вырвала свою руку из чужой.

В янтарных глазах она прочитала понимание ее ужаса. Губы «ночного убийцы» дрогнули в улыбке, от которой колени женщины повторно подогнулись. Блестящие мощные клыки на миг обнажились.

Он был высок и очень хорош собой. В такого можно сходу влюбиться, с первых слов. Если бы не одна малость… Этот высокий, плечистый военный не человек. Об этом говорят не только характерные золотистые глаза бессметных, не только крупные выпирающие молочно-белые клыки. Об этом сообщает его пристальный взгляд удава. Он смотрит сейчас на главное звено своей пищевой цепи. Недвижимо и не мигая…

Поддержал бережно и отступил. Встал ближе к своим. Но не в один ряд со всеми, чуть впереди. И смотрит. Давят глаза, давят. Не мигают, следят за ней, не отпускают. Ни на миг. Ни на миг…

— Все хорошо? — спросил майор Калинин. «Или Калинин майор?», — как пошутил он, флиртуя при знакомстве с Проскуриной.

— Да, все хорошо.

Женщина вновь взглянула на ряды вампиров. Они тут все как на подбор. Лица разные, фигуры похожи. Не просто так их всех собрали стоять вокруг этой красной дорожки. Это сигнал. Смотрите люди, какая у нас армия! В ней, словно спички в коробке, один похож на другого выправкой и крепкой статью. Машины смерти, стремительные и беспощадные. Один бессметный в бою равен трем, это знает каждый ребенок за железной стеной. Сколько же тут этих убийц? Сколько их тут?!

Проскурина непроизвольно пригладила руку, словно все еще чувствуя жесткую ладонь вампира, и оглянулась. Он провожал ее горящими глазами, и, как ей показалось, улыбался самыми краешками губ. Высокий и крепкий, в кроваво-красном мундире…

«Что смотришь, сволочь? Голоден?», — мелькнуло у нее.

Все люди напряжены, не смотря на радушный прием. Но дикий озноб бьет только Калину, а она никогда в силу профессии журналиста не была трусихой. С детства она отчаянно и без страха кидается в самую гущу событий. Но не сейчас… В каждом встречном взгляде медовых глаз женщина видела жажду. Больше чем просто желание насыщения. Словно эти бойцы только и ждут, чтобы им крикнули «фас!». И ей чудилось, что каждый, пытаясь опередить другого, кинется именно к ней! К женщине первой.

Полтора года назад бессмертные первый раз заговорили про мир. Месяцы активных действий с их стороны привели к тому, что люди вышли из-за стены. Первые в истории видов мирные переговоры.

Вампиры и люди за одним столом? И это будет не обеденный стол, где одни станут употреблять в пищу других, это будет стол переговоров?

Проскуриной инициатива вампиров кажется странной, подозрительной и даже смешной. Как можно дружить с едой? «Отбивная и брокколи, теперь вы мои лучшие товарищи!», — насмехалась она, услышав об этой абсурдной идее первый раз. А потом съела отбивную и закусила ее брокколи.

Но вопреки страху, человечество вдруг сделало первый встречный шаг… Почему? Этот вопрос привел Калину сюда. Зачем вампирам мир? Но, что интересней, зачем он людям? Котлета, что пытается дружить с зубами, наивна и глупа.

И пусть вампиры больше не пьют человеческую кровь. Пусть более десяти лет ни одной смерти по их вине не произошло! Но человечество по-прежнему не просто так живет за железной стеной. Той, которой отгородились более пятидесяти лет назад от своей смерти.

С той поры пятидесятилетней давности жизнь людей постепенно приходит в упадок. Вынужденные выживать на бесплодных густонаселенных землях, они так изгадили свои города, что уже задыхаются в копоти и грязи. И выхода нет. Территорий нет, месторождений ископаемых все меньше, людей и нужды все больше. Человечество еще не бедствует, но это время не за горами. И тут вдруг этот мир?

Калина еще раз оглянулась назад, туда, где споткнулась. Что ее заставило так поступить, она не знала. Но существо, что внешне ничем не отличалось от человека, этот хищник с медовыми глазами, подмигнул ей, повторно сверкнув клыками.

«Он еще и заигрывает?! Вот сволочь!». И вновь она замечает, какими настойчивыми взглядами провожают единственную женщину в делегации. Ей кажется, или все бессмертные смотрят на нее как-то странно? Пристально, не мигая. Сотни медовых глаз. И все нацелены на нее. Именно на нее. Даже мурашки пробежали по спине, и чуть не свело ногу.

«Возьми себя в руки, мнительная истеричка!», — резко одернула она себя и, вскинув высоко голову, решительно пошла вперед, вспоминая слова песни «Умирать я буду красиво!».

Сытость и богатство жизни вампиров бросаются в глаза даже в мелочах. Просторы их земель, массивность и красота сооружений. Жилища бессмертных — не людские дома — дворцы. Жадно ловила глазами издалека. Вдоволь налюбовалась, пока ехала сюда от железной стены. Там за ней, стометровой, люди уже не жили, выживали. Тут же просто какой-то рай торжествующего прогресса! Красивые одежды из хорошей ткани даже на рядовых солдатах. В мире людей подобную роскошь позволить себе могли избранные из богатейших семей. Рядовые жители одеваются крайне просто. У вампиров на первый взгляд богато живут все.

Военные одеты торжественно, их мундиры из плотной красной ткани отделаны золотой тесьмой и украшены пуговицами в тон. Высокие красно-золотые головные уборы и шпаги у бедра. Ничего не скажешь, величественное зрелище. Несомненно, это не только самая смертоносная, но еще и самая красивая армия в мире. Проскурина, осматривая ряды «ночных убийц», думает об этом не без иронии. И все еще напевает про себя песню, изменив последнюю строку, — «Умирать я буду стильно!»…